— Ладно, послушаем, — сказала она и строптиво сложила руки на груди.
— Хорошо. Помнишь, ты мне письмо показывала — то, которое твой папа написал? Про реинкарнацию.
— Ну да… — опасливо ответила Хейвен. — Помню.
— Ну так вот: это письмо он собирался отправить в некое общество «Уроборос». Мне показалось, что название довольно странное, вот я и провел поиск в Сети. Оказывается, это организация, которая помогает людям, которые считают, что могли жить в другой жизни. И представляешь — это общество находится в Нью-Йорке! Готов об заклад побиться: если ты пошлешь им электронное письмо и расскажешь свою историю — ну, про то, что ты нашла человека, с которым могла быть знакома в прошлом, — тебя, наверное, пригласят и подыщут тебе жилье. Наверняка не каждый день к ним с такими новостями обращаются. Ну и пока ты будешь в Нью-Йорке, разве тебе будет так уж трудно нанести маленький визит мистеру Морроу?
— Ну да, — скептически кивнула Хейвен. — Значит, по-твоему, я должна написать в это общество «Уроборос», что тот парень, с которым я была знакома в прошлой жизни, теперь — знаменитый миллиардер и преступник? Просто блеск. Меня сочтут ненормальной — это еще мягко сказано. Почему бы мне не объявить им, что я на дружеской ноге с Биллом Гейтсом?
— Черт бы тебя побрал, Хейвен, не будь такой дурой. Ладно, про это не говори. Напиши в общество «Уроборос», что в Нью-Йорке есть кое-кто, кто мог бы подтвердить твой рассказ о прошлой жизни.
— Допустим. Но даже если все получится, как, по-твоему, я попаду в Нью-Йорк? Как я могу забраться в самолет, если Имоджин с меня глаз не спускает? Да она на меня копов напустит, когда я еще до Мэриленда добраться не успею!
— А ты мне скажи: зачем Имоджин об этом знать? Скажи ей, что мы с тобой собрались в поход на пару дней. Она ничего не узнает. Можешь же ты слетать в Нью-Йорк ненадолго. Не сомневаюсь: у тебя все денежки, до последнего цента, целы и лежат в банке «First Citizen’s». И ты не хуже меня знаешь, что мы сможем неплохо заработать на платьях в этом году. Если ты обещаешь попытаться, я готов одолжить тебе половину своих накоплений.
— Даже не думай об этом. Тебе нужны деньги для колледжа.
Бью горько вздохнул. Хейвен поняла, что удачно сменила тему разговора.
— Вряд ли мне хватит денег для оплаты учебы в Вандербилте.
— Что? Ты не собираешься поступать в колледж?
— Не совсем. Если я буду учиться в Восточном Теннесси, я смогу приезжать домой каждый день и сэкономлю на плате за проживание, — объяснил Хейвен. — К тому же мне неплохо пока пожить дома по целому ряду соображений. Послушай, об этом мы можем попозже поговорить. А сейчас ты можешь взять у меня денег взаймы, если тебе они нужны. Так что давай, не тяни, отправляй e-mail этим спецам по реинкарнации!
Больше отговорок у Хейвен в запасе не было.
— Я подумаю об этом, — пообещала она.
ГЛАВА 15
Хейвен смотрела в окно. Мисс Хендерсон неожиданно резко закрыла шторы с помощью пульта, и в классе стало темно.
— Я все понимаю: сегодня дивный день, но в ближайшие пятнадцать минут вам придется смотреть на меня.
Эта заносчивая молодая брюнетка, преподавательница английской литературы, проработала в школе уже девять месяцев, а все еще пылала энтузиазмом. Хейвен уже были знакомы люди такого склада. Только что из Чаттануги, штат Юта, и готовы мир перевернуть. Такие здесь долго не задерживались.
Брэдли Саттон поднял мясистую ручищу.
— Вы только не обижайтесь, мисс Хендерсон, но зачем все это? Нам ведь учиться осталось всего ничего — несколько недель. Ну, втолкуете вы нам что-нибудь еще, все равно же ничего не изменится.
Брэдли любил хвастаться тем, что за свою жизнь прочел одну-единственную книжку — «Зеленые яйца и окорок».
[5]
Он заявлял, что не позволит какой-нибудь дурацкой пьесе типа «Отелло» испортить его великолепный послужной список.
— Кое для кого несколько недель могут изменить все, — бросила мисс Хендерсон. Она презирала Брэдли, который на ее уроках либо мешал ей, либо пялился на ее грудь. — Так что если не хочешь до конца уроков просидеть в кабинете директора, надеюсь, ты позволишь всем нам вернуться к работе.
Учительница развернулась к ученикам, сидевшим по другую сторону от прохода.
— Яго решает погубить жизнь Отелло. Он убеждает Отелло в том, что его жена Дездемона изменяет ему с Кассио. Другими персонажами Яго манипулирует, играя на их слабостях. Но зачем? Что им движет?
— Да он голубой, — проворчал Дьюи Джонс, сидевший у дальней стены, и многие захихикали.
Мисс Хендерсон, можно сказать, и глазом не моргнула.
— Да, такая гипотеза существует. Некоторые высказывались на тот счет, что действия Яго продиктованы гомосексуальной ревностью. Не уверена, что для меня здесь достаточно аргументации. Поэт Сэмюель Кольридж однажды называл Яго «немотивированным злом». Кто-нибудь знает, что это значит?
В классе стало тихо. Слышалось только постукивание двух десятков карандашей. Хейвен посмотрела на мисс Хендерсон и увидела, что та вот-вот сдастся.
— Это значит, что у его действий нет причины, нет смысла. Он хотел только одного — создать хаос.
— Спасибо, Хейвен. Не мог бы кто-нибудь из вас вспомнить другой похожий персонаж? Кого-нибудь, кто порождает злые мысли в головах людей? Кто делает вид, будто желает помочь, а сам втайне строит козни? — Мисс Хендерсон немного помолчала, ожидая ответа. — О, перестаньте. Неужели никто из вас ни разу не слышал о Сатане? Можно ли назвать Яго дьяволом?
— А вы у Хейвен спросите, — издевательски посоветовал Брэдли. Он над ней постоянно пытался подшучивать с тех пор, как она дала ему от ворот поворот. — Дьявол, небось, прямо в ней и сидит сейчас.
Класс зашелся хохотом. Мисс Хендерсон сердито захлопнула книгу и села на стул. Она поняла, что класс ей уже под контроль не взять. Когда Хейвен обернулась, чтобы показать Брэдли непристойный жест, она увидела, что в классе есть хотя бы один ученик, который не смеется. Умненькая серая мышка по имени Лея Фризелл.
* * *
«Синяя гора» была относительно мирной школой. Ежегодный выпуск составлял менее ста учащихся, а этого количества было слишком мало, чтобы здесь могли образоваться типовые группировки. Учеников можно было разделить по единственному признаку — на тех, кому суждено было всю оставшуюся жизнь прожить в Сноуп-Сити, и тех, кто был готов бежать отсюда как можно дальше и как можно скорее. В каждом классе было не более десяти учеников, которых можно было отнести ко второй категории. Среди них были дети из небольшого числа чернокожих семей. Эти исчезали на следующий день после выпускного бала и редко возвращались. А до тех пор, пока этот благословенный день не наступил, они, а также другие аутсайдеры, их товарищи по несчастью, всеми силами старались слиться с общим фоном, как говорится.
