Накинув легкий халатик, я открыла холодильник
и обнаружила там бутылку бренди. Отлично, это то, что мне надо! Налив полный
бокал, я с удовольствием выпила его. Вот уж никогда не любила эту квартиру!
Наверное, потому, что мы живем здесь втроем: я, Каролина и Тамарка. Нас
связывает то, что каждый вечер мы танцуем голыми на сцене стриптиз-бара. Мы не
проститутки, потому что не спим с мужчинами, а просто показываем им свои сиськи.
Естественно, за деньги. Платят нам зажравшиеся новые русские, в зубах которых
застревают остатки осетрины, а толстая жирная кожа покрыта потом.
Я никогда не стыдилась своей работы. Более
того, я с удовольствием прихожу в свой стриптиз-бар. В нем сногсшибательный
интерьер, проектор с киноэкраном, приличная цветомузыка и прочие прибамбасы,
позволяющие на полную катушку отдохнуть тем, у кого есть баксы.
Перед выходом на подиум мне не приходится
ютиться в тесной гримерке – хозяин расщедрился и выделил нам роскошную комнату,
которой хватило бы на десятерых. У меня на столике дорогая косметика,
оплаченная заведением. Я могу пить дорогой виски, охлажденный цветным фруктовым
льдом, и есть вкусные маслины.
Я знаю, что девицы, танцующие в театрах,
открыто презирают нас. Мол, они настоящие артистки, люди искусства, а мы –
никто. Я всегда плевала на их мнение. Подумаешь, балерины! Вкалывать до
седьмого пота за три копейки? Нет уж, это не по мне! Я ценю красивую жизнь,
ради нее я готова пожертвовать многим. Кстати, Макс этого так и не понял. Ну и
дурак, сам виноват, что его пристрелили на пикнике.
Я ужасно соскучилась по шикарному
ярко-красному кружевному белью, которое надеваю перед выходом в зал. Мой лифчик
делает грудь еще более эротичной, а трусики, едва прикрывающие лобок,
выставляют напоказ упругие ягодицы. Что еще? Кружевные колготки и лаковые
шортики на «молниях», которые я могу мгновенно сбросить, длинные лаковые
сапоги. На голове у меня изящная шапочка, украшенная страусиными перьями.
Я обожаю танцевать в свете мощного прожектора,
умело направленного рукой осветителя на мою тонкую, хрупкую фигурку,
позавидовать которой может любая топ-модель. Я, как никто другой, умею
показывать красоту своего тела. Я не вижу зрителей, потому что они в темноте,
но слышу тяжелое дыхание и чуть ли не кожей чувствую, как набухают ширинки от
возбужденной плоти. Я скидываю шортики и подхожу к блестящему металлическому
шесту, стоящему рядом с роялем. Мне нравится тереться о него лобком, гладить
его руками, прикасаться языком и ощущать, какой он холодный. Этот шест похож на
мощный фаллос, затвердевший в моих руках. Я не стесняюсь быть откровенной в
танце, и зрители всегда воспринимают это на ура.
Именно такой меня увидел Глеб. Однажды, когда
я играла с шестом, демонстрируя залу свою аппетитную попку, он бросил на сцену
роскошный букет алых роз. В тот вечер я впервые изменила мужу, хотя раньше не
делала этого никогда.
Не буду скрывать, многие стриптизерши не
отказываются от интима, если знают, что могут сорвать на этом дополнительные
деньги, возможностей у них предостаточно. Взять, например, консумацию. Лично я
ее ненавижу. Заключается она в том, что, по желанию гостя, девушка,
оттанцевавшая свой номер, выходит в зал и подсаживается за столик. Она должна
развлекать гостя, раскручивая его на дорогие коктейли и закуски. Иногда хозяин
сам указывает нам, кого надо «взять на крючок». Оплата – определенный процент
от суммы заказа. Постель – по желанию. Это хозяин не запрещает, но и не
поощряет. В баре и так полно штатных путан. Отказаться от консумации нельзя:
она входит в наши обязанности. Бывает и так, что особо ретивые клиенты склоняют
нас к постели насильственными методами. Тогда мы обращаемся к охране, которая
старается мирно урегулировать конфликт, предлагая воспользоваться услугами
проституток. Девочки у нас что надо, поэтому проблем почти не возникает. Но
пару раз я нарывалась и на таких, которые грозили отыметь меня после работы,
поджидая у входа в своем автомобиле. Но и из этой ситуации есть выход. Как
правило, мы пользуемся черным ходом, а на улице нас поджидает такси, специально
заказанное для того, чтобы развести по домам. Насколько я знаю, консумация есть
почти во всех столичных клубах и стриптиз-барах. Ее нет только в больших
ресторанах, где тоже показывают стриптиз. Там не нужно спускаться в зал и
развлекать этих жирных мордоворотов. Отсюда и маленькие заработки. В ресторанах
девушки получают почти в пять раз меньше, чем мы. Фактически они танцуют за
мизер. Мы же получаем неплохие деньги, но они тут же испаряются после оплаты
квартиры, питания, покупки спиртного, сигарет, приобретения приличных шмоток.
Я обожаю танцевать, когда в зале сидит Глеб. О
своем визите он сообщает заранее, поэтому я тщательно готовлюсь к выходу. Чтобы
поразить его, я беру у оркестрантов саксофон и вытворяю с ним такое! Зал пыхтит
и взрывается аплодисментами, а я извиваюсь, сбрасывая с себя чисто
символические предметы одежды.
Все свои танцы я придумываю сама. У нас нет
хореографа. В стриптиз-барах такая должность не предусмотрена. Все держится на
интуиции. Стриптизерша не сможет работать, если она не умеет фантазировать. Я
сама себе и костюмер, и модельер, и швея, и гример, и хореограф. Нужно просто
танцевать не для зала, а для себя. Тогда все получится.
Я выхожу из бара в пять утра. Уставшая,
выжатая как лимон, но все же довольная. Хотя бывает и так, что нервы сдают. В
такие минуты я закрываюсь в гримерной и громко реву.
Мое настроение зависит от публики. Я не люблю
выступать перед молокососами. У них красные глаза, садистский взгляд и
проколотые вены. Их карманы набиты кокаином и таблетками «экстази». Если бы в
наш бар впускали с оружием, то они бы перестреляли всех посетителей. Люди
среднего возраста, даже крутые паханы, ведут себя в рамках приличия, но эти же
напоминают настоящих скотов. Они заказывают дорогой коктейль и требуют секса.
Понимая, что я всего лишь танцовщица, говорят кучу матерных гадостей и обещают
после работы открутить мне голову. Нередко дело доходит до скандала. Охрана
удаляет молокососов из зала, а я боюсь потом встретиться с этими отморозками в
темном переулке. Да, меня защищают, но только в рабочее время, а за вредность
нам никто не платит...
...Неожиданно в двери щелкнул замок, и на
пороге появилась Каролина. Она была ужасно бледна и расстроена. Не обращая на
меня никакого внимания, Каролина, не разуваясь, прошла на кухню и открыла
холодильник. Достав бутылку бренди, налила себе полный стакан, тут же осушила
его и закурила длинную сигарету с ментолом. Опустившись на стул, она тупо
уставилась в окно, стряхивая пепел прямо на пол. Я подошла к входной двери,
закрыла ее на замок и села напротив.
– Каролина, привет. Ты что, не видишь,
что ли, что я приехала?
– Вижу, не слепая, – безразлично
ответила она, не отрывая взгляда от окна.
– К черту отпуск! Сил моих нет сидеть в
этой деревне! Я решила приехать раньше времени и выйти на работу.
