– Танька, достань сотовый и позвони в
срочную службу доставки цветов. Она находится через два дома. Пусть принесут
шикарную корзину роз. Мы подарим ее Катьке. Она ее по-честному заслужила.
Танька сделала все, как я сказала, и через
несколько минут в зал внесли огромную корзину алых роз. Я полезла в карман,
достала оставшиеся деньги и рассчиталась за цветы. Как только танец закончился,
я взяла корзину, поднялась на сцену и протянула ее Катьке. Катька смахнула
слезы и бросилась мне на шею.
– Дашенька, я так рада! – шепнула
Катька. – Извини, мне надо идти, сама знаешь, хозяин будет сердиться.
На сцену вышел ведущий и стал рассказывать
анекдоты.
Вернувшись на место, я почувствовала чей-то
взгляд и обернулась. Лучше бы я этого не делала! В дальнем углу сидел Глеб и
смотрел на меня безумными глазами. Хорошо одетая молодая девица, сидевшая рядом
с ним, что-то увлеченно рассказывала ему, но Глеб, похоже, не слушал ее. Я
махнула рукой в знак приветствия и схватилась за сигареты.
– Перестань на меня смотреть, у тебя
сейчас глаза из орбит вылезут, – прошептала я, пытаясь унять противную
дрожь.
– Что случилось? – удивленно
спросила Танька.
– Здесь находится человек, из-за которого
я провела семь месяцев в колонии.
– Где он?
– Он сидит за крайним столиком в самом
дальнем углу. Только смотри осторожно, чтобы он не заметил.
Танька бросила взгляд на Глеба и пожала
плечами:
– Ничего особенного. Обычный зажравшийся
коммерс, которого не сломил кризис. Судя по всему, он прочно стоит на ногах.
Женился он для того, чтобы подстраховаться, вот и все.
– Откуда ты знаешь, что он коммерс?
– Это у меня врожденное, папик научил.
Покажи мне любую рожу, и я тебе сразу скажу – коммерс он или из братвы. Правда,
сейчас такие времена, что многие криминалы занялись коммерцией – с деньгами
туго. Коммерсы лопаются как мыльные пузыри, половина братков остались без
работы. Хочешь не хочешь, приходится вертеться. Братве коммерцией легче
заниматься в том отношении, что не надо никому платить.
– Ты угадала, Глеб женился на деньгах,
чтобы получить хороший кредит от родителей жены.
– Он тебе не пара. Ты из-за него чуть в
колонии не сгнила. Забудь его к чертовой матери. Мы тебе нормального парня
найдем. Будешь за ним как за каменной стеной. Он тебе деньги мешками таскать
будет, пылинки сдувать и в рот заглядывать. У папика таких хоть ковшом черпай.
Потерпи немного.
Вскоре за наш столик подсела Катька и стала
рассказывать о новостях. Оказывается, на мое место давно взяли другую девочку и
теперь их по-прежнему трое. Они живут на той же квартире, где жила я. За мое
отсутствие никаких особых происшествий не было, жизнь идет своим чередом, без
особых изменений и проблем. О том страшном дне, когда меня посадили в
милицейский «газик» и увезли в неизвестном направлении, она ничего не спросила.
Закончив номер, к нам подошли Пашка и Славик.
Им я была по-настоящему рада. Мы болтали без умолку, вспоминая прежние времена,
до тех пор пока администратор не попросил ребят уйти за кулисы.
– Даша, ты пришла к нам танцевать? –
обратился он ко мне.
– Нет, я пришла к вам, чтобы посмотреть,
как танцуют другие, – улыбнулась я.
– Ты выглядишь потрясающе, наверное, у
тебя неплохо идут дела.
– Потихоньку.
– Даша, если ты нуждаешься в работе,
обязательно приходи. Мы с удовольствием возьмем тебя обратно. Нас не интересуют
твоя судимость и твое прошлое, твой талант и умение танцевать затмевают все.
Девочка, принятая сюда семь месяцев назад, не дотягивает до твоего уровня даже
наполовину. Многие клиенты перестали посещать бар, потому что ты ушла. Подумай
хорошенько и, если у тебя появится желание, возвращайся к нам. Сама знаешь,
свято место пусто не бывает, но нам бы очень хотелось видеть на нем тебя.
Я достала платок, промокнула слезы и тихо
сказала:
– Спасибо, Ваня. За три года работы в
этом баре я не услышала от тебя ни одного хорошего слова. Если возникнет
необходимость, то я обязательно попрошусь к вам на работу.
– Еще чего не хватало! – возмутилась
Танька. – Ты мою подругу на такой лад не настраивай. Она уже вышла из того
возраста, чтобы в стриптизе пахать! Мы приехали сюда отдыхать, и не надо нам
мешать.
Танька достала из бумажника две стодолларовые
бумажки и протянула их растерянному Ивану:
– Передай это двум
мальчикам-стриптизерам, которых ты прогнал. Пусть они станцуют для нас что-нибудь
особенное, такое, чтобы низ живота заныл.
Администратор улыбнулся, кивнул и стрелой
побежал за кулисы. Через минуту в зале погас свет. На сцену вышел ведущий и
торжественно произнес:
– Для двух очаровательных дам, сидящих за
центральным столиком, – в этот момент ослепительный луч прожектора осветил
нас с Танькой, и зал взорвался аплодисментами, – танцуют непревзойденные
мастера стриптиза Паша и Слава!
Мы громко засмеялись и захлопали в ладоши. На
сцену вышли Пашка со Славиком и принялись выдавать такие вещи, что Танька
заерзала на стуле. Я не выдержала, выскочила на сцену и принялась двигаться с
ребятами в такт музыке. В зале засвистели от восторга. Я подошла к шесту и
немного поиграла с ним.
– Ну как? – спросила я Таньку,
вернувшись на место, когда закончилась музыка.
– Круто! – выдохнула она – Ты в
одежде танцевала намного эротичнее, чем эти двое в чем мать родила.
– Тебе понравилось?
– Еще бы!
Неожиданно к нашему столику подошел Глеб и сел
рядом. Я вздрогнула и растерянно посмотрела на него.
– Привет, – непринужденно произнес
он.
– Привет.
– Неплохо выглядишь.
– Ты тоже.
– Я что-то не пойму, почему ты не в
колонии?
– Потому что свет не без добрых
людей, – влезла Танька. – Одни засадили, другие вытащили. Ты бы шел
за свой столик, дядя, и не мешал нам отдыхать.
– Меня освободили за хорошее поведение и
высокие показатели в работе, – пояснила я Глебу.
– Я приезжал к тебе совсем недавно, но ты
ничего не говорила мне про свои показатели.
