– По-моему, у тебя он какой-то помятый.
– С чего ты взяла?! Он у меня как
новенький!
– Все равно, что-то мне в нем не
нравится. Мне кажется, что Танькин лучше. Извини.
Сев в лимузин, я помахала Глебу рукой и
отвернулась. Лимузин тронулся. Не выдержав, я уткнулась в Танькины колени и
громко зарыдала. Танька погладила меня по голове, затем налила полную рюмку
виски и дала ее мне.
– Выпей. Нашла из-за кого расстраиваться.
Обычный похотливый самец, который просто использовал тебя в своих целях. Пусть
для него танцуют дешевые шлюхи с Тверской!!!
Я подняла голову, рассмеялась, смахнула слезы
и с удовольствием выпила виски.
Глава 15
Поздно вечером, когда мы с Танькой сидели у
камина и молча смотрели на огонь, приехали папик с Вадимом. Вадим вскоре утащил
Таньку в спальню, сказав, что он страшно устал за день. Танька чмокнула нас с
папиком на прощание и отправилась спать. Я тоже хотела уйти, но папик взял меня
за руку и ласково произнес:
– Посиди, Дашенька, немного со мной.
Столько дел сегодня было... Хочется просто так поболтать с кем-то.
– У вас тяжелая работа...
– Тяжелее не бывает, – усмехнулся
папик и посмотрел на огонь. – Я тут недавно своих ребят потерял. Терять
ребят всегда жалко, особенно близких. Хорошие были ребята, толковые. Погибли
так глупо. Взорвали машину – и несколько жизней как не бывало.
– Господи, за что же их?
– За правое дело. Тебе этого не понять. У
нас своя жизнь, свои законы, свои понятия. Понимаешь, Дашенька, я не люблю тех,
кто сует нос в мои дела и претендует на мои территории, а такие нашлись, и нос
у них оказался длиннее, чем я думал.
– Даже длиннее, чем у Буратино? –
улыбнулась я.
– Длиннее, чем у трех Буратин, вместе
взятых, – развеселился папик.
– И что вы решили сделать с таким длинным
носом?
– Отрубить его под самый корень.
– И вам это удалось?
– Еще как! Сегодня мы не только отрубили
нос, но и убрали папу Карло, чтобы он не смог выстругать новый.
– Теперь, наверное, возникнут новые
проблемы, – вздохнула я.
– Нет, Даша, я думаю, что проблемы
закончились. Давай лучше выпьем по бокальчику красного вина и пойдем спать.
Папик снял пиджак, повесил его на спинку
дубового стула, достал из бара бутылку темного стекла и разлил вино по таким
огромным бокалам, что в бутылке ничего не осталось. Протянув мне бокал, папик
сказал:
– Хочу еще раз поблагодарить тебя,
Дашенька. С тех пор как ты появилась в нашем доме, Таня перестала посещать
психиатра и ходить на сеансы гипноза. Она вообще за два дня очень сильно
изменилась. У нее глаза стали живые, с огоньком.
– Она у вас хорошая девушка, –
улыбнулась я и пригубила вино.
Поставив бокал на стол, папик зевнул:
– Пошли спать, девочка, завтра много дел.
Хотелось бы немного отдохнуть.
Я кивнула и вместе с ним вышла из гостиной.
В спальне я села на подоконник и закурила.
Перед глазами стоял Глеб. Танька права, он обычный похотливый самец, с ним надо
было расстаться, но сердце все равно болело, и хотелось плакать.
Неожиданно я увидела во дворе две крадущиеся
тени. Кто бы это мог быть? Свои? Но почему они прячутся? Чужие? Нет, чужим сюда
не пробраться. В доме полно охраны, работают видеокамеры, сигнализация на
каждом шагу... «Может, мне показалось?» – подумала я, вглядываясь в темноту.
Вроде все спокойно, но почему же так тревожно на душе?
Предчувствие беды не хотело отпускать.
Спрыгнув с подоконника, я подошла к двери, открыла ее и робко высунулась в
коридор. Там никого не было. Ну вот, теперь я не успокоюсь. Таньку будить не
хочется, папика тем более, может, допить вино, оставшееся в гостиной?
Включив свет, я взяла свой бокал и жадно
принялась пить. За дверью раздалось какое-то шуршание. Мгновенно
насторожившись, я спряталась за тяжелой портьерой. Вскоре до моего слуха
долетели приглушенные голоса. Один я узнала. Он принадлежал Вадиму, Танькиному
мужу.
– Пахан спит в дальней комнате. Дойдете
до конца и направо. Обычно он закрывается на ночь. Дверь дубовая, но ее можно
вышибить. Я заранее сунул спичку в замок, чтобы он не мог закрыться. Так что
там нет проблем. Оружие с глушителем, как мы и договаривались? – спросил
Вадим.
– Конечно, – ответил голос,
показавшийся мне смутно знакомым.
– Отлично. Значит, заходите в спальню и
сразу стреляете в голову. Уходите осторожно, через ту дверь, которую я показал.
Деньги получите завтра в условленном месте.
К горлу подступила дурнота. С трудом взяв себя
в руки, я стала перебирать возможные варианты спасения папика, но ничего
подходящего так и не нашла. Больше всего мне хотелось выйти и залепить Вадику
хорошую пощечину, но поступить так было бы глупо, ведь у них оружие.
– Вадим, почему ты не спишь?! Проснулась,
а тебя нет. Ну что ты за человек?! – неожиданно услышала я Танькин голос.
Вот черт, только ее здесь не хватало! – Почему в нашем доме чужой?! –
вскрикнула она. – Откуда он здесь взялся?! И почему у него в руках оружие?!
– Я думал, что ты спишь, –
растерянно сказал Вадим.
– Что это за тип?! Ты что, задумал папика
убить?! Ну ты и дерьмо! Я сейчас вызову охрану, и тебя заживо похоронят у нас в
саду!!!
Послышались глухие щелчки, и на пол упало
что-то тяжелое.
– Извини, Таня, я не хотел этого делать,
но по ночам нужно спать. Думаю, что теперь ты неплохо выспишься, – с
усмешкой произнес Танькин муж.
– Нет!!! – закричала я и выскочила
из-за портьеры. Увидев лежащую на полу Таньку в длинной ночной рубашке с
простреленной головой, я, громко рыдая, бросилась с кулаками на Вадима и стала
бить его по широкой груди.
Стоявший рядом с ним человек с любопытством
посмотрел на меня. Наши взгляды пересеклись. Это был мой старый знакомый из
поезда, тот самый «боксер» с едва заметными следами пластической операции на
лице. Он улыбнулся и поднял пистолет.
– Привет, сучка! Давненько мы с тобой не
виделись. Очень жаль, что придется тебя застрелить. Я бы хотел заколоть тебя
пикой, точно так же, как когда-то заколол твоего отца.
– Что?
