Столько у меня было. Вот только не с собой, а в личной комнате.
Попытаться? Почему бы и нет…
— Уважаемый! — вновь начал я. — Тут такая напасть — я кошель с деньгами прихватить забыл, а сапоги ну очень надо! Не поверишь на честное слово? Ты мне сапожки дай, а я денежку через пару часов принесу. А? Что скажешь?
— Хе, мил человек, — хмыкнул торговец, отсчитывая сдачу и по-прежнему не поднимая на меня глаз. — Если кажному прохожему верить, то по миру с сумой пойдешь — милостыню клянчить. Ты уж не обессудь за отказ, но…
— Но все же! — перебил я его. — Немногого ведь прошу.
— Слушай, не мешай работать, а? — попросил меня игрок-продавец, стряхивая с белого плаща с алым крестом налипшую листву. — Не даст, сам ведь знаешь? А раз знаешь, то и не напрягайс…
В этот момент «местный» наконец поднял глаза и рассмотрел мое лицо. Сработало «опознание», и на его лице мгновенно засияла улыбка:
— Погодь-ка! Росгард? Не иначе ты!
— Ага, — поспешно кивнул я. — Росгард. Он самый.
— А я и не рассмотрел сразу! Уж не серчай — сам видишь, сколько дел навалилось. Держи сапоги, добрый Росгард, — передо мной плюхнулась пара сапог. — А насчет платы не переживай и не спеши почем зря — занесешь, как деньги появятся. Не к спеху.
— Не понял, — медленно произнес игрок, смотря на меня уже совсем другим взглядом.
— Может, еще чего надо? Мясца аль флягу? И факелов в избытке — цельную связку могу дать, — не унимался тем временем торговец.
— Не, спасибо, — поблагодарил я. — Только сапоги нужны. От всего сердца спасибо! Обязательно отдам деньги!
— Говорю же — и не переживай даже, — отмахнулся «местный» и, пожелав удачи, вернулся к своим делам.
— Не понял, — повторил забывший о торговле Алый Крест. — У тебя сколько репы? И что это за щенок такой?
— Репы нет, у меня только редька, — горестно вздохнул я и, запихнув сапоги подмышку, развернулся и потопал прочь. — А щенок породистый — помесь таксы с пекинесом!
— Рр-ры?! — удивился Тиран, скосив на меня взгляд.
— А может, еще и от барана пара генов затесалось, — пробурчал я.
— Рр-ра! — в рыке почувствовалось возмущение.
— Ладно, ладно, — поспешил я успокоить обидевшегося волчонка. — Шутка. Ты у меня злой и страшный серый волк! Но вот папаша твой — тот еще козел! Ну, в пещеру, однако?!
— Рр-ра!
— Рр-ра, значит, рр-ра! — согласился я. — Вот только в одну харю я туда соваться передумал. Найдем группу и вперед!
— Козел? — раздался у меня над ухом гулкий бас. — От оно как бывает…
Вздернув голову, я ошарашенно уставился на нависшую надо мной громадную фигуру.
В шаге от меня стоял Грим собственной персоной. Слава всем богам — одетый. И улыбающийся. Правда, меня только от одной его улыбки холодом продрало. Вроде улыбка и добрая, но такая многообещающая!
Ма-а-а-ма…
— Давно не виделись, добрый друг Росгард, — еще шире улыбнулся Грим, щурясь в последних лучах закатного солнца, нагнулся, взглянул на волчонка поближе. — А кто папа-то будет? Нешто и правда, козел?
— Эт-то… — сипло проблеял я.
— Шучу, шучу, — весело прищурился Грим, хлопая меня по плечу своей ручищей. У меня ажно колени подкосило от такого дружеского удара. — От козла только козел и народится, травку жрать да рога таскать на башке своей дурной. А по этому детенышу сразу видать — тем еще волчарой вырастет. Значит, и папаша у него волк знатный, матерый. Верно?
— Ага, — кивнул я. — Еще как верно! Тот еще волчара! М-матерый…
До зубовного скрежета хотелось добавить «позорный», но неимоверным усилием воли я сдержал свой болтливый язык. И так уже лишнего брякнул. Но откуда здесь Грим?!
Словно услышав мой безмолвный вопль, Грим задумчиво почесал бороду и произнес:
— Не поверишь, друг Росгард, но меня сегодня будто волшебством каким сюда потянуло! Прямо в голову втемяшилось! Не стал противиться и вот! Встретил доброго друга! Разве ж плохо?
«Будь проклято это волшебство!» — мысленно проорал я, вслух произнеся совсем другое:
— Совсем неплохо. И я тоже рад встрече с тобой, Грим.
— Посидим, поговорим? — предложил Грим, кивая в сторону импровизированной торговой лавки. — Может, здесь и винца доброго купим, чтобы глотки пересохшие смочить. Да и пиво сойдет, коли свежее да хорошо сваренное!
— Во рту у меня и правда пересохло, — машинально ответил я чистую правду и, опамятовавшись, заюлил. — И рад бы, да не могу, добрый Грим!
— Что так? — с легкой обидой произнес великан.
— Хоть и рад я безмерно встрече с тобой, — перешел я на высокопарный стиль. — Но негоже мне сейчас вино пить да праздные речи вести. Сюда не забавы ради явился я — а ради избавления местной деревушки от напасти страшной, от тварей премерзких, что завелись в пещере глубокой. Уж прости, Грим, да не считай за обиду отказ мой…
На этом мой словарный запас «старославянского» закончился, и я замолк, прекращая дозволенные речи и чувствуя себя дико напряженной Шахерезадой.
— Славные речи для доблестного воина, — одобрительно кивнул Грим, вновь нанося мне плечедробительный удар. — Хм… Вот значит как…
— Угу, — поспешно поддакнул я. — Именно так.
— В этой пещере-то твари завелись?
— Ага, — вновь кивнул я.
— Что ж, раз обещание дано — его нужно сдержать. Верно?
— Верно!
— Вот и иди, добрый друг Росгард!
— Хорошо!
— А я с тобой прогуляюсь, пожалуй…
— Ась?!
— С тобой, говорю, прогуляюсь, — с недоумением пробасил Грим. — Нешто глохнуть начинаешь в столь юном возрасте? Посмотрю, как ты от мерзких тварей избавляешься во благо деревни, заодно и поговорим! Аль ты против?
— Не то чтобы против, — промямлил я, косясь на неотвратимо темнеющий небосвод. — А как же твой обет не браться за оружие?
Фуф… нашелся я таки с ответом!
— Обет не порушу! — твердо ответил Грим. — Говорю же — прогуляюсь с тобой да посмотрю. И не вздумай отказываться — я уже решил! Только вина аль пивка куплю и в путь тронемся!
— Я уже тронулся, — пробубнил я. — Мозгами…
— Я быстро обернусь! — пообещал Грим, широким шагом направляясь к навесу торговой лавки.
«Быстро обернёшься? В оборотня, да?» — хотел было вякнуть я, но опять же сдержался и с обреченным выражением лица принялся менять обувку.
Сапоги «АнтиПрот» и правда, оказались высокими — по самую середину бедра. Мне бы еще удочку и буду выглядеть записным рыбаком.
От напряжения моя голова кипела, мозговая жидкость бурлила, серое вещество лихорадило, вместо соплей из ноздрей выходил раскаленный пар, но ничего путного я придумать не смог. Пещера не моя. Грим твердо решил пойти за мной. И пойдет… а потом обернется… быстро…
