Мейсон кивнул.
– Но, конечно, вы понимаете, Мейсон, – продолжал Ливси, – мы
все люди Гарвина. Мы... как бы поточнее выразиться... мы существуем лишь для
прикрытия... Хотя нет, зря я так говорю, это просто сорвалось с языка...
Впрочем, вы, в конце концов, адвокат Гарвина, и вас нелегко обвести вокруг
пальца.
– Насколько я понимаю, – сказал Мейсон, – вы опоздали
потому, что после моего звонка имели беседу с мистером Денби?
– Совершенно верно, – подтвердил Ливси. – Вы ведь человек
занятой. Зачем отнимать у вас время на пустую болтовню? Я хотел сначала
выяснить, о чем у нас пойдет разговор.
– Ну и как? Выяснили?
– Да! Ах уж эта баба! Я об Этель Гарвин. До чего хитроумна!
Прямо лиса, а не женщина.
– А что она натворила?
– Понимаете, мы, как обычно, разослали доверенности для
заместительного голосования, выписанные на Гарвина, а она – будь я проклят,
если это не так! – отправила другие, выписанные на имя Э. Гарвин, держателя
акции номер сто двадцать три. Вы угадали, Мейсон, номер сто двадцать три был
закреплен за ней четыре года назад, когда они с Эдом души друг в друге не чаяли
и все у них было тип-топ.
– А что случилось с настоящими доверенностями? – спросил Мейсон.
– С ними полный порядок, – отозвался Ливси. – Они учтены и
переписаны самым аккуратным образом, по алфавиту. Вы видели Денби и можете себе
представить, что бумаги оформлены как полагается: со ссылками на наши
бухгалтерские книги и тому подобное.
Ливси рассмеялся, запрокинув голову.
– Но ведь кто-нибудь, наверное, все же сообразил, что к
чему, когда получил вторую доверенность! – воскликнул Мейсон. – Денби же знал,
что не отправлял документов, выписанных на имя держателя акции номер сто
двадцать три, и после того, как они поступили в контору, он, очевидно,
докопался до истины.
– По логике вещей все должно было бы обстоять именно так, –
кивнул Ливси. – Но самое смешное в том, что Денби не знает, откуда взялись
поддельные доверенности. Каким-то образом они очутились в конторе, все
оформлено правильно, честь по чести, бумажки разложены аккуратно, в образцовом
порядке. Впрочем, может, они все поступили в один и тот же день и их разложил
какой-нибудь клерк? Денби клянется, что на стол к нему эти бумаги не ложились.
Он говорит, что в противном случае был бы в курсе дела.
– Собрание пайщиков состоится послезавтра?
– Совершенно верно, и не скрою от вас, Мейсон, мы попали в
переплет. Связаться с Гарвином невозможно: он отправился догуливать медовый
месяц, его рыжая красотка жена совершенно вскружила бедняге голову. Гарвин не
пожелал оставить свои координаты. Он, видите ли, не хочет, чтобы работа его
отвлекала! А между тем ему грозит крах! Я места себе не нахожу от волнения. Я в
ужасе!
– Что произойдет, если Этель Гарвин удастся захватить
контроль над корпорацией?
– Что произойдет? Боже мой, она потребует проверки
бухгалтерских книг. Все перекроит по-своему. Назначит новый совет директоров.
Дознается, какие дела у нас не выгорели, и выставит Гарвина за дверь, обвинив в
мошенничестве. А потом вызовет налогового инспектора и расскажет о некоторых
наших... гм... секретах. Она все пустит под откос! Корпорация рухнет словно
карточный домик!
– Денби не беседовал с клерками, не пытался выяснить, кто
регистрировал поступившие доверенности?
– Он пытается, но потихоньку. Ему не хочется, чтобы служащие
заподозрили неладное. Так что он осторожненько их расспрашивает и...
Тут оглушительно зазвонил телефон, стоявший у Мейсона на
письменном столе. Этого номера в справочнике не было, и знали его только Делла
Стрит и Пол Дрейк. Мейсон снял трубку и услышал голос Пола:
– Извини, что звоню по этому телефону, Перри, но я решил,
что дело не терпит отлагательств. Мы обнаружили Этель Гарвин!
– Ну, ты даешь! Как тебе удалось, Пол? Так быстро?
– Да слегка поработал головой и посидел на телефоне, –
небрежно пояснил Дрейк. – У меня ведь накоплены горы информации, и в том числе
есть списки членов крупнейших женских клубов. Когда Этель жила с Гарвином, она
посещала знаменитый клуб книголюбов. Я начал обзванивать его членов,
интересуясь, не знают ли они, как мне связаться с миссис Этель Гарвин. Дескать,
у меня есть редкая книга, которую она долго искала... И представь, со второго
же раза мне удалось попасть в десятку! Моя собеседница сказала, что какое-то
время миссис Гарвин не было в городе, но недавно они встретились на улице, а
миссис Гарвин, оказывается, остановилась в гостинице «Монолит». Я взял эти
сведения за отправную точку и стал копать дальше: разыскал парикмахершу Этель и
немножко с ней посплетничал.
– Черт побери! – воскликнул Мейсон. – Всякий раз, как тебя
послушаешь, кажется, что найти кого-то – пара пустяков! Жалко даже деньги тебе
платить, Пол!
– Не жадничай, Перри, не жадничай! Еще какие-нибудь
распоряжения будут?
– Следи за ней двадцать четыре часа в сутки.
Мейсон украдкой взглянул на Фрэнка Ливси. Тот подался
вперед, навострив уши, глаза его округлились.
– Раз уж нам удалось отыскать свидетельницу аварии, то мы не
должны упускать ее, – непринужденно заметил Мейсон. – Я не хочу терять
голубушку из виду. Похоже, она единственная, кто может сказать, чья машина
первой выехала на перекресток. Как только разгребу кое-какие дела, возьму у нее
письменные показания.
На том конце провода на мгновение воцарилась тишина, затем
Дрейк спросил:
– Перри, у тебя что, в кабинете посторонние?
– Вот-вот, – сказал Мейсон.
– Я правильно понял: насчет слежки двадцать четыре часа в
сутки ты говорил серьезно, а все остальное – ерунда?
– Правильно.
– О’кей, – сказал Дрейк. – Договорились.
Мейсон повесил трубку и обратился к Ливси:
– Прошу прощения, но это был очень важный звонок. Я веду
дело, связанное с автомобильной аварией, в результате которой получены тяжкие
увечья... Та-ак, о чем бишь мы говорили? Ах да, значит, вы считаете, что в
шкафу «Гарвин Компани» припасена пара скелетов?
– Ну, зачем так, – заюлил Ливси. – Я просто высказываю свою
точку зрения в отсутствие Эда Гарвина... Ну ладно, будем считать, что я вам уже
все рассказал... Вообще-то я и так сообщил больше, чем нужно.
– А у вас самого много акций? – поинтересовался Мейсон.
Ливси усмехнулся:
– Не заблуждайтесь на мой счет, Мейсон. Акций у меня не так
уж много, но вполне достаточно, чтобы войти в совет директоров и стать
президентом компании.
