Мейсон обратился к Делле:
– Дрейк выяснил имя первого владельца револьвера. Им
оказался некий Фрэнк Байнум из Риверсайда. Может быть, когда мы прилетим, Дрейк
будет в состоянии сказать что-нибудь более определенное. Мы ему сразу позвоним,
как только приедем в Лос-Анджелес. Мне хотелось бы в вопросе о револьвере
опередить полицию. Если, конечно, получится.
Они замолчали и стали смотреть, как самолет летел,
преодолевая сопротивление ветра, над холмами в окрестностях Сан-Хуана
Капистрано. Под крылом медленно проплывали поля, пашни... Потом начали
попадаться городские дома. Потихоньку их становилось все больше, и вот наконец,
оказавшись над городом, самолет пошел на посадку.
– Свяжитесь с Полом Дрейком, а я тем временам рассчитаюсь с
пилотом, – сказал Мейсон, и Делла Стрит, кивнув, поспешила к телефону.
Мейсон расплатился с летчиком и бегом вернулся к
телефонам-автоматам в аэропорту. По лицу Деллы, маячившему за стеклянной
дверью, ему сразу стало понятно, что она узнала какие-то важные сведения о
револьвере.
Приоткрыв дверь, Делла Стрит сказала:
– Полу удалось связаться с Фрэнком Байнумом. Тот заявил, что
дал револьвер сестре для самообороны. Сестра живет в «Диксиленде» – это
квартиры гостиничного типа – в двести шестом номере. Дрейк просит узнать, нужно
ли ее допросить.
– Нет, пусть Дрейк займется Байнумом, чтобы тот не мог
связаться с сестрой, а с девицей я поговорю сам, – решил Мейсон. – Ты же,
Делла, бери такси и отправляйся в контору. Позвони Эдварду Гарвину в Тихуану.
Он живет в отеле «Виста де ла меса». Потребуй у него список пайщиков, которых
можно пригласить на сегодняшнее собрание. И только потом сообщи Гарвину о
случившемся несчастье. Вели ему оставаться в Мексике и никуда не высовываться!
Ему нельзя поддаваться на уговоры полиции приезжать освидетельствовать труп.
Обвинение в двоеженстве с него не снято, и, если он сунется в Америку, его упекут
за решетку. Да, и пусть ничего не рассказывает репортерам! Ты о смерти его жены
особенно не распространяйся. Сообщи лишь голые факты. Все, я поехал.
И Мейсон кинулся искать такси.
В «Диксиленде» не было ни дежурного администратора, ни
коммутатора, только список постояльцев, а сбоку – ряд кнопок.
Через пару секунд запищал маленький телефончик, висевший у
двери, и Мейсон, сняв трубку, сказал:
– Здравствуйте, я хотел бы поговорить с мисс Байнум.
– А зачем? Кто вы? – поинтересовался голос.
Мейсон решил действовать хитростью.
– Тут для вас посылка наложенным платежом пришла, – заявил
он. – Двадцать три цента нужно заплатить. Может, вы спуститесь и заберете ее?
– Одну минуточку! Сейчас спущусь... Хотя... Скажите, вам не
трудно будет подняться в двести шестой номер? Я как раз одеваюсь и...
Пожалуйста, будьте так любезны.
– Ладно, принесу, – кивнул Мейсон.
Зажужжал электрический зуммер, давая понять, что дверь
открыта, и, распахнув ее, адвокат вошел в длинный полутемный вестибюль.
Двести шестой номер находился на втором этаже.
Проигнорировав лифт, Мейсон поднялся пешком по лестнице и пошел по коридору,
ища нужный номер.
Но не успел он дойти до двести шестой комнаты, как искомая
дверь открылась и на пороге выросла молодая особа, которую он видел два дня
назад на пожарной лестнице. Особа, назвавшаяся Вирджинией Колфакс. На плечах у
нее была накидка, которую она запахивала левой рукой, держа в правой,
протянутой, двадцать три цента.
– А где пакет? – спросила красотка, но, узнав Перри Мейсона,
попятилась и испуганно ахнула.
– Пакет вы тогда выбросили, а потом снова подобрали, –
ответил Мейсон и, воспользовавшись замешательством девушки, проскользнул в ее
номер.
– Вы... Как вы меня разыскали?
Мейсон прикрыл за собой дверь и произнес:
– Болтать нам особенно некогда, так что давайте перейдем к
делу. Вы стояли на пожарной лестнице и, когда поняли, что я вас заметил, успели
выбросить оружие.
– Но я же...
– После всего, что тогда случилось, я ходил по переулку и
пытался найти пистолет, – продолжал, не слушая, Мейсон. – Но ничего не
обнаружил. Значит, вы либо действовали с сообщником, который поджидал вас
внизу, либо засунули револьвер в такое место, где я не смог его отыскать. А
затем вернулись и забрали оружие.
Девушка пришла в себя довольно быстро.
– Видите ли, я одеваюсь, мистер Мейсон, – начала она. – Я...
– Мне бы хотелось поговорить про револьвер, – оборвал ее
адвокат.
– Тогда, может, вы присядете и подождете, пока я
переоденусь? – предложила она. – Здесь тесновато. Я возьму одежду, пойду в
ванную комнату и...
– Расскажите про револьвер, – потребовал Мейсон.
– Я же говорила, никакого револьвера у меня не было!
– Револьвер, – невозмутимо заявил Мейсон, – дал вам брат,
Фрэнк Байнум, проживающий в Риверсайде. А сегодня утром из этого револьвера
убили миссис Этель Гарвин. Рано или поздно вам придется предстать перед судом и
дать свидетельские показания и об оружии, и о том, что вы делали на пожарной лестнице.
Как ни крутитесь, но вам придется сообщить, что и зачем вы вынюхивали в офисе
«Гарвин Компани». Сейчас вполне подходящее время для генеральной репетиции...
Вы сможете обкатать свою историю на публике.
– Мистер Мейсон, я... этот револьвер... Этель Гарвин... Ох,
боже мой!
– Вот именно, – сказал Мейсон. – Давайте выкладывайте, как
было дело.
Красотка рухнула в кресло, словно ноги вдруг отказались ее
держать.
Наступила томительная пауза. Затем Мейсон произнес:
– Если ее убили вы, то лучше пока ни с кем не разговаривать,
а подождать своего адвоката. Но если у вас есть какая-то другая версия,
сообщите ее мне. Я защищаю интересы Эдварда Гарвина.
– Он... он ваш клиент?
– Да.
– А он-то какое отношение ко всему этому имеет?
Мейсон нетерпеливо поморщился:
– Хватит увиливать! Я хочу знать, какова ваша роль в данной
истории.
– Я... я не знаю.
– Что вы скажете насчет револьвера?
– Его украли несколько недель тому назад, – ответила
девушка. – Я держала его тут, в ящике. Вот, поглядите!
Но Мейсон даже не пошевелился. Достав пачку сигарет, он
вынул одну и предложил девушке закурить.
Она помотала головой, отказываясь, и еще раз указала на
ящик:
