Затем, – вздохнул Хэкли, – я сел в мой личный самолет и
полетел в Денвер. Там загнал самолет в ангар и отправился обычным пассажирским
рейсом в Лос-Анджелес, где меня ждал новенький автомобиль, на котором я и
приехал сюда. Я очень старался, чтобы Этель не узнала о моем местонахождении.
Известие о том, что она сейчас... вернее, не сейчас, а... ну, в общем, что она
в Калифорнии, для меня большой и довольно неприятный сюрприз. По моим
представлениям, Этель должна была решить, что я уехал во Флориду. И отправиться
туда. Думаю, излишне говорить, что ни вчера ночью, ни когда-либо еще она тут
машину не заправляла. После отъезда из Невады я ее вообще не видел. Сообщение о
смерти этой женщины потрясло меня до глубины души. Я вне себя от ярости! Она
была такой очаровательной! У меня нет слов, чтобы выразить мое отношение к
происшедшему, а от других комментариев я, пожалуй, воздержусь – сейчас не те
обстоятельства. Однако я определенно могу заявить, что Этель Гарвин панически
боялась мужа. Она что-то затевала. Что именно – мне неизвестно, но я знаю, что
ее очень волновало, как отреагирует муж, когда она начнет претворять в жизнь
свой план. Кое-что я предпочел бы не обсуждать при свидетелях, но полиции я,
если потребуется, сообщу о некоторых нюансах поведения вашего клиента, мистер
Мейсон, в результате чего он предстанет далеко не в лучшем свете. Теперь же мне
сказать больше нечего, и думаю, нам не стоит продолжать беседу.
– Ваш рассказ чрезвычайно интересен, – сказал Мейсон. –
Надеюсь, вы понимаете настоятельную необходимость говорить правду, только
правду и ничего, кроме правды?
– Я не имею привычки лгать.
– А вы абсолютно уверены, что Этель Гарвин не заезжала сюда
поздно ночью? Может, она заправила машину без вашего ведома?
– Чепуха, джентльмены! Во-первых, бензоколонка на замке.
Во-вторых, она понятия не имела, что я в Калифорнии. Я принял все меры предосторожности
для того, чтобы Этель не узнала мой новый адрес.
– Вы не выясняли, когда именно она уехала из Невады? –
спросил Дрейк.
– Почему вы задаете мне такой вопрос, мистер Дрейк?
– Вам же нравилось жить на ранчо в Неваде. Как-то не
верится, что вы так просто уехали и распростились с ним. Логичнее предположить,
что, когда смятение, вызванное в вашей душе появлением миссис Гарвин, улеглось,
вы попытались вернуться.
Хэкли кивнул и отвесил легкий поклон.
– Я вижу, вы человек не без способностей, мистер Дрейк. Не
сомневаюсь, что мистер Мейсон ценит вас как помощника. Вопрос принимается.
– И каков же будет ответ?
– А таков, что получить интересующие меня сведения я мог бы
только через третьи руки. Следовательно, мне пришлось бы дать кому-то свои
координаты. Но я никого не хотел извещать о своем местопребывании. А посему,
мистер Дрейк, хотя мне было бы чрезвычайно любопытно получить эти сведения, я,
увы, ими не располагаю. Никто, ни одна живая душа не знала, где меня искать.
– А кто же присматривал за ранчо?
– Мой управляющий умеет держать язык за зубами. Я очень ценю
его за преданность и честность. А также за деловую хватку, благодаря которой он
прекрасно защищает мои интересы. Я оставил ему кругленькую сумму, которой с
лихвой хватит, чтобы поддерживать порядок на ранчо во время моего отсутствия. А
теперь извините, уважаемые, но меня ждут дела. Я сообщил вам все, что мог, и
больше не желаю возвращаться к данной теме.
– А вы сами-то были дома прошлой ночью? – спросил вдруг
Мейсон.
– Я же сказал, что больше дискутировать не желаю! – отрезал
Хэкли. – Все, что знал, я вам рассказал, а теперь – до свидания.
Пройдя мимо Мейсона, Дрейка и Деллы, Хэкли со спокойной
решимостью вышел из кабинета в холл и распахнул входную дверь.
Делла Стрит поймала взгляд Мейсона.
– Идите вперед, шеф, – кивнула она.
Ожидая, пока Мейсон и Дрейк выйдут, секретарша прошлась по
комнате, изучая корешки книг, стоявших на полках. Потом присоединилась к
коллегам.
– До свидания, – церемонно поклонился Хэкли.
– До свидания, – откликнулся Мейсон.
Дрейк не сказал ничего, а Делла Стрит, напустившая на себя
томный вид, заглянула Хэкли в глаза, одарила его какой-то особенной улыбкой и
проворковала:
– Всего доброго, мистер Хэкли, огромное спасибо!
– Приятно было познакомиться, – отозвался Хэкли и добавил: –
Рекс, стой спокойно! Эти люди уходят.
Собака, которая вела себя уже гораздо более спокойно и
дружелюбно, быстро опустилась на задние лапы и уставилась на Хэкли в ожидании
дальнейших распоряжений.
Мейсон пошел к автомобилю и уселся на водительское место.
Дрейк распахнул дверцу перед Деллой, секретарша тоже залезла в машину. Дрейк
последовал ее примеру, предварительно покосившись в сторону собаки. И тут же
поспешил захлопнуть за собой дверь.
Делла рассмеялась:
– Все не можешь забыть о собаке, Пол?
– Да уж, черт побери, – вздохнул Дрейк.
Мейсон тронулся с места. Неподвижно стоя на пороге, Хэкли
следил за отъезжавшей машиной.
Встретившись с ним глазами, Делла Стрит еле уловимо помахала
рукой.
Сурово очерченный рот Хэкли расплылся в улыбке. Машина
покатила по дороге, усыпанной гравием.
– Ну, – произнес Дрейк, – я же говорил, что он крепкий
орешек!
– Да, – откликнулся Мейсон, – но у нас есть кое-какие
запасные варианты. Очень, между прочим, многообещающие.
– Какие? – удивился Дрейк.
Мейсон объяснил:
– Ты мог убедиться, что собака прекрасно вышколена. Хэкли
наверняка завел ее не здесь, не в Калифорнии. Скорее всего, он держал пса на
ранчо в Неваде. Очевидно, Хэкли очень к нему привязан, иначе он не взял бы пса
с собой, когда спасался бегством.
– Допустим. Ну и что? – пожал плечами Дрейк.
– Хэкли чего-то боится. Собака у него за сторожа. Она
выдрессирована так, что ночью никого к дому не подпустит.
– Так-то оно так, но что с того? – по-прежнему не понимал
Дрейк.
– А то, что мы сейчас отправимся к Роланду Ломаксу, – заявил
Мейсон, – и выясним, не лаял ли пес сегодня в час ночи.
Дрейк хихикнул:
– Молодец, Перри! Это идея.
Мейсон доехал по грунтовой дороге до асфальтированного
шоссе, повернул направо и остановился у дома Роландо Ломакса.
Вышедший на звонок Ломакс встретил их дружелюбно. Это был
крупный мужчина лет шестидесяти, чьи широкие плечи ссутулились от
перетаскивания тяжестей, а кожа от постоянного пребывания на воздухе в любую
погоду задубела и покрылась морщинами. Седоватые волосы мужчины были
разлохмачены, а на лбу от напряжения выступил пот. Из-под засученных рукавов
рубахи виднелись волосатые ручищи с могучими кулаками.
