Через некоторое время миссис Гарвин вышла на улицу, села в
автомобиль и уехала. Мистер Гарвин кинулся за ней, но его машина стояла слишком
далеко от дома, и, пока он бежал по полю, миссис Гарвин уже исчезла из виду.
Я села в машину Денби. Честно говоря, мне было ужасно не по
себе, ведь я столько времени проторчала в темноте, пытаясь выяснить, что
творится в доме Хэкли! Я боялась собаки, боялась, что кто-нибудь вдруг на меня
бросится... Потом мне пришлось продираться сквозь кусты, и я потеряла шарф,
порвала чулки... В общем, вид у меня был еще тот...
Я поехала в Оушенсайд, но мистера Гарвина и след простыл.
Пока я ломала голову, не зная, что предпринять, появился подъехавший на вашей
машине мистер Денби. Он был очень нервный и взбудораженный. Денби сказал:
«Давай-давай, живенько прыгай в машину мистера Мейсона! Ты должна обогнать
Гарвина, он возвращается в Тихуану. Жми на всю катушку! А как приедешь в
Тихуану, сразу же поставь машину на стоянку. Утром быстренько расплатишься,
уедешь из гостиницы и вернешься на самолете в Лос-Анджелес. Придешь домой –
никуда не уходи. Если кто-нибудь спросит, где ты была, скажешь, что торчала на
пожарной лестнице, наблюдая за офисом, а я всю ночь напролет работал.
Обязательно упомяни, что я диктовал какие-то данные на диктофон. Больше тебе
ничего знать не нужно.
И я действительно, – добавила Вирджиния, – ничего больше не
знала. Я просто села в машину и поступила так, как он мне сказал.
Мейсон взглянул на секретаршу.
– Вы все записали, Делла?
Оторвавшись от блокнота со стенографической записью
показаний Вирджинии, Делла кивнула.
– Думаю, картина ясная, – усмехнувшись, сказал Мейсон. –
Надеюсь, ты понимаешь, что произошло, Пол? Поскольку Гарвин сказал жене, что
они встретятся в том месте, которое когда-то принадлежало им, Денби знал, куда
ехать.
Он знал, где это расположено. Приехав на площадку, Денби
поставил машину на обочине дороги, прошел около сорока-пятидесяти ярдов,
затаился и стал ждать. Когда Этель увидела припаркованную машину, она, конечно,
решила, что это машина мужа. Она затормозила. Денби вышел из темноты. В руке у
него был револьвер Вирджинии Байнум. Он убил Этель, перетащил тело на правое
сиденье, подъехав вплотную к моей машине, перелез в нее, а затем свесил руку
Этель над передним крылом, бросил револьвер на землю и укатил на моей машине в
Оушенсайд. Там они с Вирджинией опять поменялись автомобилями, и Денби вернулся
в Лос-Анджелес.
Денби долго обдумывал свое алиби. По диктофонным записям
нельзя сказать, когда они сделаны. Денби тщательно сохранял все записи, касающиеся
корпорации, и явно намеревался сказать, что они сделаны ночью, накануне
собрания акционеров. Ему оставалось лишь прийти на работу пораньше, чтобы
успеть достать надиктованный материал и положить его на стол секретарше для
расшифровки. Она, конечно, не усомнилась в том, что Денби работал всю ночь
напролет.
Мейсон обратился к Делле Стрит:
– Пожалуйста, позвоните секретарю Ассоциации адвокатов и
соедините меня с ним.
Когда же Делла дозвонилась, Мейсон, ухмыляясь, произнес:
– Говорит Перри Мейсон. Ваша комиссия по жалобам хотела
вызвать меня сегодня вечером, чтобы получить объяснения, почему это я обманным
путем заставил Мортимера Ирвинга принять мою машину за ту, что он видел по пути
в Оушенсайд в ночь убийства. Так вот, любезно довожу до вашего сведения, что
это действительно была моя машина. И если вы теперь объясните мне, почему
попытка убедить свидетеля говорить правду считается неэтичной и
противозаконной, то, пожалуйста, исключайте меня из ассоциации.
И, подмигнув своей миловидной секретарше, Мейсон повесил
трубку.
