– На это-то он мастак, а вот остальное…
Ну, купил дом в Париже, ну и что? Сидим тут, как кроты, и никуда не ходим… Я в
Москве к другой жизни привыкла. Никогда ни в чем себе не отказывала, а как с
этим придурком связалась, так все кувырком пошло… Меня уже от этого дома
воротит.
– А вы уже давно вместе? – осторожно
спросила я.
– Давно, – с легкостью соврала Женя
и допила остатки виски.
Я выкинула пустую бутылку в мусорную корзину и
укоризненно покачала головой.
– Ты всегда так много пьешь?
– Нет, раньше я почти не пила. Тань,
представляешь, Борька на днях заявил, что в Россию мы больше никогда не
вернемся, а это значит, что я теперь ни с родителями, ни с подругами…
– А у Бориса кто-нибудь в России остался?
– У него до меня была семья. Жена уродина
и неполноценный ребенок.
– Как это неполноценный? – охнула я.
– Мне так муж сказал. Олигофрен, что ли?
Мол, весь в мать пошел.
Все, Пашка, все… Теперь я тебя убью
собственными руками. Мой Санька – олигофрен! Я тебе такого олигофрена покажу –
мало не покажется! Возьму нож и буду кромсать тебя по частям, пока ты не
сдохнешь, говнюк поганый!
– А ты веришь тому, что говорит тебе твой
муж? – глухо спросила я, подступая к Жене.
…; —.
– А мне все равно, – отмахнулась
она. – Если бы ты только знала, как мне все это надоело!
Потянувшись за сигаретами, лежавшими на краю
стола. Женя потеряла равновесие и упала на пол. Выглядела она такой жалкой, что
даже злиться на нее не хотелось.
– Пить надо меньше, – буркнула я и
помогла ей подняться.
– От такой жизни не только запьешь, но и
головой тронешься. Я в Москву хочу. В гробу я видала этот Париж! Этот придурок
посадил меня на цепь, кормит снотворными таблетками и не разрешает никому звонить.
Женя заплакала. Я взяла ее за руку и повела в
спальню. Уложив ее в кровать, сняла с нее тапочки и села рядом.
– Ой, как голова кружится, –
простонала она.
– Еще бы она у тебя не кружилась после
того, как ты выдула бутылку виски.
– Ну и что? Я и больше могу. Тань,
принеси мне еще стаканчик, и я буду спать.
– По-моему, тебе уже достаточно.
– Я очень тебя прошу.
Я вернулась на кухню, достала из бара
непочатую бутылку виски, открыла ее и налила неполную рюмку. Затем отнесла
рюмку Жене. Женя схватила ее трясущимися руками и выпила до дна.
– Ой, сопьешься, ты, девочка…
– Я уже спилась.
– Это в восемнадцать-то лет?
– Если этот придурок не прекратит надо
мной издеваться и будет держать меня взаперти, я возьму нож и воткну ему в
спину.
– Маша, а почему у вас так? Твой муж
кого-то боится?
– Мне кажется, он боится собственной
тени…
– А с чем это связано?
– Не знаю, он мне не говорил. Таня, я
тебе честно скажу, мы здесь живем по чужим паспортам.
У нас нет прошлого. Борис на самом деле Павел,
а я – Женя. Я вообще не понимаю, как он взял тебя на работу… Но это хорошо, что
он тебя взял. Теперь мне хоть есть с кем поболтать. – Приподнявшись на
локте. Женя приложила палец к губам и с заговорщицким видом прошептала:
– Знаешь, а ведь мы даже не женаты. Не
было у нас никакой свадьбы. Все произошло так быстро. Он купил новые паспорта и
сказал, чтобы я забыла о прошлом. Мне кажется, что в Москве он стырил у кого-то
большие деньги, а теперь боится, что его найдут. Ну и дурак! Мы же в Париже.
Мы здесь никому не нужны. Зачем запирать себя
в четырех стенах? Я молодая и хочу жить в свое удовольствие! Он обещал мне
совсем другую жизнь.
Он обещал показать мне весь мир, а сам…
Женя замолчала, откинулась на подушку и
закрыла глаза.
– Ты любишь Павла? – тихо спросила
я, но в эту минуту раздался громкий храп. Тяжело вздохнув, я ушла.
Глава 14
На кухне я выглянула в окно и увидела, как к
дому подъехало такси, из которого вышел мой муж. Вскоре он появился на кухне.
– А у вас разве нет своей машины? –
спросила я, пробуя борщ на вкус.
– Пока нет. На этой неделе я вплотную
займусь этим вопросом. Наверное, куплю «рено»
«Вот кобель! Даже к Жене не зашел…»
– «Рено»? Эта машина больше бы подошла
вашей жене.
– Я думаю, ей машина ни к чему. Она еще
слишком молода, я не могу отпускать ее одну.
Кстати, а где она?
– Она спит.
– Как, опять?
– Дело в том, что она слишком много
выпила. Даже слишком много. Бутылку виски уговорила. Не всякий мужик осилит
такую дозу.
– Да, ее надо показать специалистам. В
последнее время она постоянно спит. Она должна была выпить таблетки,
прописанные врачом. Вы не знаете, она их пила?
– По-моему, да.
– Хорошо, – вздохнул Павел и вышел
из кухни.
Отсутствовал он недолго, минут десять. За это
время он успел переодеться в легкие шорты и майку.
– Таня, а она давно спит? – спросил
он.
– Вроде нет. Я за ней не следила.
Пашка запыхтел, как паровоз, и обнял меня за
плечи.
– Может, вы попробуете мою
стряпню? – шутливо оттолкнув его, сказала я и стала накрывать на стол.
– Вы себе-то тарелочку поставьте, –
сказал Пашка, вытаскивая из бара бутылку красного вина. – Я хочу выпить за
встречу. Надеюсь, она получит достойное продолжение.
– Я постараюсь сделать все возможное,
чтобы сделать вашу жизнь приятной, – игриво пообещала я.
Борщ Пашка съел с видимым удовольствием.
– А как обстоят дела с куриными
котлетками и картофельным пюре? – спросил он, вытирая губы салфеткой.
– Очень даже хорошо, – улыбнулась я
и, встав, захлопотала у плиты.
– Знаете, Танюша, вы так похожи на одну
мою знакомую… – глядя на меня, задумчиво сказал Пашка.
– Вот как? И кто же она, если не секрет?
