Пожалуйста, займись этим, иди… – Затем я
взяла парня за руку и тихо спросила:
– Как тебя зовут?
– Игорь… Меня зовут Игорь… – ответил
он и бессвязно забормотал:
– Когда в наш класс пришла новенькая, я
сразу обратил на нее внимание.
На ней была белая кофточка и синяя юбочка…
Мы вместе сидели на третьей парте у окна. Я
носил ей портфель и боялся признаться в своих чувствах… А когда мы подросли, я
наконец решился.
Мы с ней были близки… Но она не захотела жить
в Актюбинске. Она мечтала выйти замуж за богатого мужчину и уехала в Москву… А
я… поехал за ней… Не сразу, спустя полгода… Она пригласила меня в агентство…
Она была пьяная… чужая, ноя все равно любил ее… Женя отвергла меня… Сказала,
что нашла свое счастье… А потом она позвонила из Парижа. Она плакала, рыдала в
трубку и говорила, что ближе, чем я, у нее никого нет…
Мне было очень трудно найти деньги и приехать
сюда, но я смог, потому что все это ради нее. Мне так хотелось ее увидеть… Но я
опоздал… Когда люди умирают, они становятся страшными, а Женя осталась такой же
красивой… Она не позвонила кому-нибудь другому, она позвонила мне.
Выходит, я для нее что-то значил все эти годы…
Она позвонила именно мне… – Паренек
вздрогнул всем телом и протяжно застонал.
– Да, дела… – вздохнул за спиной
«Эдик».
– Послушай, какого черта ты здесь
делаешь? – возмутилась я. – Я же просила тебя вызвать «скорую»! Парню
нужна помощь. Он может умереть в любую минуту…
– Катька, ну ты хоть немного думай!
Какая, к черту, «скорая»? За «скорой» приедет полиция и заметет нас с тобой под
стражу. Два трупа да еще раненый… Кто тут будет разбираться!
Закусив губу, я растерянно посмотрела на него.
– Женя, милая, Женя. Я прилетел к тебе по
первому зову, – прошептал паренек, не открывая глаз.
– Петя, но это же бесчеловечно! Мы можем
его спасти.
– Если мы его спасем, то сами загремим за
решетку. Ты думаешь о ком угодно, но только не о нас с тобой. Он уже не жилец.
Он умрет с минуты на минуту. Но мы-то живы! Зачем нам сидеть в тюрьме? Э-э,
кажется, все…
В горле у Игоря что-то заклокотало, и он
замолк. На лице его застыла счастливая улыбка. Он умер с сознанием того, что
Женя позвонила именно ему…
– Петя, ты убил ребенка, – горестно
всхлипнула я. – Посмотри, он совсем мальчик… Чистый, наивный мальчик…
– Кто знал, что так выйдет, – пряча
взгляд, сказал «Эдик». – Я никого не убивал. Я защищал тебя, Катя. Тебя и
себя. Этот ребенок не такой уж и ребенок. Он примчался в Париж, нашел Женю,
повесил мертвого Павла…
– Нет, Петя, это ребенок… Мы могли спасти
ему жизнь…
– Он так быстро умер… «Скорая» не успела
бы доехать… Не слушая бормотания Эдика, я думала о своем. Игорь… Игорек… Милый,
интеллигентный мальчик… Рыцарь… Не повезло ему с девочкой, ох, не повезло…
Игорь стал жертвой любви, но такой же жертвой, по сути, была и я… Я тоже любила
Пашку, верила ему, старалась не замечать грубости, прощала попойки с друзьями,
отстирывала измазанные чужой помадой рубашки… Ради чего я все это делала? Ради
сына. Пожалуй, да. Женщины дуры – боятся оставить ребенка без отца… Но были и
другие причины. «Я ему нужна, – вбила я себе в голову. – Без меня
Пашка пропадет…» И он действительно пропал. Сначала он предал меня, потом
Саньку, которого боготворил… Произошло это с моей подачи. Не надо было
закрывать глаза на «мелкие шалости», не надо было прощать… Я не жалела мужа, он
сам подписал себе смертный приговор. А Женю… Женю мне было жалко и Игорька
тоже.
Посмотрев на лежащих рядом ребят, я заплакала.
– Катя, – потряс меня за плечо
«Эдик», – ты им уже ничем не поможешь. Мне очень жаль, что так вышло.
– Петя, но ведь они же такие молодые, им
бы еще жить да жить…
– Утром их найдет полиция и разберется,
куда определить. Уже три часа ночи. Скоро начнет светать. Пошли в дом.
– Зачем? – удивилась я.
– Затем, что нам нужно найти деньги. Мы
ведь приехали ради денег. Ты не забыла? – «Эдик» схватил меня за руку и
потащил в дом.
Глава 17
– Петя, я так устала, – сказала я,
переступая порог гостиной. – Ты поищи без меня, а я посижу.
– Хорошо, – недовольно буркнул
«Эдик», – только ты не рассиживайся просто так, а посмотри, может, он в
камине баксы спрятал, а я пойду в кабинет пошебуршу.
Вздохнув, я взяла кочергу и нехотя перемешала
золу. Когда «Эдик» ушел, я села в кресло и стала смотреть на Пашкин портрет,
нарисованный акварелью. На портрете Пашка выглядел старше своих лет. Таким бы
он был лет через пять… Взгляд настороженный, в уголках красиво очерченного рта
пролегли жесткие складки. Этот мужчина не стал бы менять памперсы любимому
сыну… Нет, не стал бы… не стал…
– Катя! – «Эдик», как всегда,
появился неожиданно. – Этот сыч куда-то спрятал все бабки. В доме ни
копейки. Не мог же он их так быстро потратить. Этот ком не потянет на пятьсот
тысяч. Он слишком прост. Куда он подевал деньги?!
– Я не знаю. Может, он положил их в банк
на свое имя?
– А ты бы, имея такую сумму, положила ее
в банк?
– Не знаю, – пожала плечами
я. – В Москве не положила бы, а здесь? Не знаю…
– Катя, ты же знаешь своего мужа! Как он
мог поступить?
– Пашка жадный. Он бы сложил деньги в
чулок, крепко его завязал и спрятал в тайник.
– Так где же этот хренов тайник?! –
«Эдик» чуть не плакал. Вид у него был такой обиженный, что я рассмеялась.
– Прекрати! – злобно выкрикнул
он. – Мне не до смеха. На хрена мы сюда приехали, если в доме нет ни
копейки?! Что ты сидишь и ржешь как ненормальная! Давай ищи тайник!
– Не надо на меня кричать, –
нахмурилась я. – Тебе никто не давал права повышать на меня голос. Это не
мой дом, и я не знаю, где Пашка мог хранить деньги!
– Извини, Катенька, – опустил голову
«Эдик». – Извини, я просто сорвался. Понимаешь, я перевернул весь дом и
ничего не нашел. Ни цента… Так не бывает… Он же ездил в рестораны, куда-то
ходил… В спальне есть сейф. Я сумел его открыть, но там ничего нет.
