– Катенька, а у нас его только что
забрали.
– Кто? – От испуга я чуть не
выронила трубку из рук.
– Муж твой, кто ж еще!
– Паша?!
– Ну, он товарища попросил. Забыла, как
зовут. У него еще кличка собачья. Бульдог, что ли?
– Дог?
– Точно, Дог! Он приехал, забрал Саньку и
повез его к Пашке. Он сказал, что произошла ошибка. Пашка жив, здоров, деньги
на месте…
Мы с ним так мило побеседовали! Я его чаем
напоила. Он обещал Саньке рыбу на озере половить.
Санька аж прыгал от радости. Ты из дома
звонишь?
Дог сказал, что завтра утром Пашка с Санькой
домой вернутся. Дед Саньке свою удочку дал…
– Мама, ты что! – не владея собой,
закричала я. – Как ты могла отдать ребенка!
– Так я его не чужому отдала, а родному
отцу…
– Паша мертв. У нас похитили ребенка!
Похитили, понимаешь!
– Господи, доченька, да кто ж
знал, – сдавленным голосом произнесла мать. – Дог сказал, что Паша
давно вернулся… Мол, он с директором какие-то дела решает, вот и попросил
мальчика привезти… Я срочно звоню в милицию!
– Нет! – громко вскрикнула я,
испугав проходившего мимо больного. – Не вздумай никуда звонить! Я поеду к
Лютому и сама заберу ребенка.
– Катя, но ведь… тебя могут убить…
– Нет, мама. Все будет хорошо. Я узнала,
где деньги? Теперь об этом надо рассказать Лютому.
Будь дома и пока ничего не предпринимай. Я
поехала за Санькой.
– Катя, я вызову милицию! – забилась
в истерике мать.
– Не делай этого, я тебя умоляю. Лютый не
знает, что Паша мертв. Я расскажу, что произошло в Париже, и он отдаст ребенка.
Он же не зверь.
– Ты была в Париже?
– Да. Я летала к Пашке. Я потом тебе все
расскажу, будь дома и постарайся успокоиться. Мы с Санькой скоро приедем.
Повесив трубку, я спустилась в хирургическое
отделение и зашла к Сашке в палату. Сашка мирно посапывал, чему-то улыбаясь во
сне. Сев на краешек кровати, я потрепала его по щекам.
– Не буди ты его, он ведь после операции.
Дай человеку выспаться, – укоризненно
посмотрел на меня сосед.
– У меня срочное дело…
– Потерпит твое срочное дело. Какие могут
быть срочные дела с такой ногой?
– Дайте мне, пожалуйста, ручку, –
попросила я, схватила валявшийся на подоконнике смятый листок и, торопясь,
написала записку: "Саша!
У меня большие неприятности. Лютый забрал
ребенка… Не стала тебя будить – ты и так из-за меня натерпелся. Все, пока! Я
поехала искать Саньку. Целую, Катя".
Положив листок на тумбочку, я прижала его
пузырьком из-под лекарства и бросила быстрый взгляд на Сашкины штаны. Нянечка
из приемного отделения принесла их в палату и повесила на спинку кровати.
Заметила ли она пистолет? На мое счастье, Сашкин сосед куда-то вышел.
Расстегнув карман, я облегченно вздохнула. Пистолет оказался там. Сунув его в
непрозрачный пакет, я выбежала в коридор и, спустившись вниз, стала ловить
такси.
Ехать за город долго никто не соглашался.
Сторговаться мне удалось только с частником.
До владений Лютого он довез меня за полчаса. Рассчитавшись с ним на повороте, я
прошла вдоль высокого каменного забора, поднялась по ступенькам и вошла в
караульное помещение. То, что я увидела, привело меня в состояние шока. За
столом сидел мертвый охранник. Полголовы его снесло выстрелом. Второй охранник
лежал на диване. Его убили, прострелив грудь. Произошло это, по-видимому,
недавно, так как кровь не успела загустеть.
Пятясь, как каракатица, я без сил выползла на
улицу и, глотая воздух широко открытым ртом, побрела к офису Лютого. В офисе
никого не было. Телевизор тихо бормотал голосом Жанны Агалаковой, бесцветно
рассказывающей о последних новостях. На столе слабо мерцал экран компьютера,
рядом с ним дымилась недопитая чашка кофе. Тот, кто сидел здесь, вышел
несколько минут назад…
Вытащив из пакета пистолет, я повертела его в
руках (вид оружия придавал мне смелость) и, положив обратно, побежала к бару.
Санька оказался там. Он сидел на высоком
круглом стульчике и, болтая крепенькими ножками, уплетал мороженое. Официантка
Наташа, протирая посуду, смотрела очередной сериал.
– Мам, ты чего? – Санька посмотрел
на меня удивленным взглядом. – Ты почему плачешь?
– Санечка, сынок… Они что-нибудь с тобой
сделали? – рыдала я, целуя загорелые щечки.
– Я жду Дога. Мы с ним пойдем рыбачить на
озеро, а ночью приедет папа.
– Кто приедет? – уточнила я.
– Папа. Дог сказал, чтобы я его
обязательно дождался: папа привезет много подарков.
– Нет, Санечка, папа не приедет. Он
больше никогда не приедет, не жди его…
– Да все нормально с твоим
пацаном, – не выдержав, влезла Наташа. – Мне за ним ведено
присматривать. Ему тут нравится. Он бегает, мороженое лопает.
– Где Лютый?
– Лютый с братвой на разборки уехал.
– Там на КПП охранников убили…
– Да знаю я! Приехали какие-то отморозки,
пальбу подняли. Лютого хотели замочить, но он успел спрятаться. А ты разве
ничего не слышала?
Туг такой грохот стоял!
– Жаль, что его не замочили, – не
слушая ее, произнесла я. – Из-за этого козла столько невинных людей
пострадало! А почему трупы никто не убирает?
– А некому их убирать. Все в погоню
помчались. Дог велел ничего не трогать. Ну, Кать, ты даешь! Не я ж их убирать
буду! Я крови с детства боюсь. Пацаны приедут – займутся.
– Саша, пойдем, – сказала я, потянув
сына за собой. – Бабушка без тебя плачет. Пойдем, сынок.
– Что это она плачет? Я ж с ней недавно
виделся. Она сама сказала, чтобы я к папке ехал.
– Пойдем, Саша. Не задавай лишних
вопросов. Нам нужно побыстрее отсюда уносить нога.
– А ну посади ребенка на место, –
насторожилась Наташа. – Я за него головой отвечаю. Лютый сказал, что, если
ребенок пропадет, он мне голову прострелит.
– Да пошла ты, – крикнула я, прижав
Саньку к себе. – Это мой сын, понятно?! Не лезь не в свои дела!
