– Дотошливость сына стала раздражать.
Чтобы сгладить резкий тон, я сказала помягче:
– Сынок, ты, наверное, уже домой хочешь?
Потерпи немного! Папа приедет и увезет нас в Москву…
– Я не хочу домой, – замотал головой
Санька. – Мне здесь нравится. Тут так здорово, а дома скучно!
– Ничего ты еще не понимаешь! Дома у тебя
игрушек полно, а тут нет ни одной игрушки.
– Зато тут есть лошадки, озеро и много
рыбы.
Мама, а где Дог? Он обещал сводить меня на
рыбалку и удочку хотел подарить.
– Раз обещал, значит, подарит, –
дрожащим голосом ответила я и вновь посмотрела на часы.
– Мама, а можно, я сбегаю в конюшню? Дядя
Ваня обещал покатать меня на пони. Я покатаюсь, а затем ты за мной придешь.
– Нет. Скоро приедет папа.
– Мама, ну пожалуйста. Дядя Ваня всегда
меня катает в это время. Я тебя очень прошу!
Увидев в Санькиных глазах слезы, я смягчилась
и тяжело вздохнула.
– Ладно, беги катайся. Только никуда не
уходи. Я сама за тобой приду.
– Ты самая лучшая мама на свете, –
захлопал в ладоши Санька и побежал в сторону конюшни.
Проводив сына глазами, я подошла к барной
стойке и заказала виски со льдом. Какого черта Пашка задерживается! Знает ведь,
зараза, как мне осточертел этот райский утолок!
Чтобы спрятаться от солнца, я пересела в тень
– за дальний столик у самого леса. Виски приятно обожгло рот, через пять минут
жизнь показалась не такой мрачной.
– Катя, – вдруг донесся до меня
чей-то шепот. – Катя, ты слышишь меня?
Вздрогнув, я оглянулась.
– Катя, это я, Эдик. Подойди ко мне!
Присмотревшись, я увидела в густом ельнике в
трех метрах от столика очертания знакомой фигуры. Посетителей в баре было мало,
на меня никто не смотрел. Воспользовавшись этим, я встала и пошла на зов.
Эдик сидел под елкой в той самой рубашке,
которая еще вчера принадлежала Догу.
– О Господи, а я-то думала, что ты уже
давным-давно выбрался отсюда, – охнула я. – А ты, оказывается, здесь торчишь!
– Я не один, – улыбнулся
Эдик. – Я с Догом.
– С Догом? – Ноги предательски
задрожали.
– Дог тут неподалеку лежит. Я его еловыми
ветками закидал. Вонять, зараза, уже начал. Поведи-ка носом, ты ничего не
чувствуешь?
– Не чувствую, – истерично ответила
я, глотая воздух.
– Значит, я его как следует прикрыл.
– На хрена ты его за собой таскаешь?
Зачем ты его к бару приволок?
– На шашлык, – засмеялся Эдик.
Не сдержавшись, я влепила ему пощечину.
– Извини, Катя, – обиженно произнес
Эдик. – Должен же я был его куда-нибудь спрятать. Если бы его нашли, то и
на меня бы вышли.
Я уже тысячу раз проклял себя за то, что залез
в этот чертов джип, когда началась пальба. Я ведь чуть копыта не отбросил,
когда понял, где нахожусь. Весь забор в видеокамерах, на выходе пропускной
контроль – комар не пролетит! Хорошо вы тут устроились!
– Кто это мы?
– Ну ты, твой муж, короче, клан ваш.
Огородили себе территорию и плевали на всех. Куда только власть смотрит!
– Тоже мне, праведник нашелся! Про власть
он заговорил! Власть сама сюда приезжает отдыхать, и, между прочим, ей здесь
нравится. А тебя никто не просил сюда приезжать. Теперь выбирайся как хочешь!
– Слушай, Катька, будь человеком, –
взял меня за руку Эдик. – Выполни мою последнюю просьбу, принеси
чего-нибудь пожрать! Тут такой запах от шашлыков стоит, что аж в желудке сосет
и голова кружится. Я уж и забыл, когда в последний раз ел. Мне без еды никогда
отсюда не выбраться.
Принеси, а! Я подкреплюсь немного, а затем уже
на сытый желудок начну соображать, как мне отсюда побыстрее испариться.
– Слушай, в любую минуту может вернуться
мой муж! Твои дурацкие просьбы у меня уже в печенках сидят! Господи, ну почему
ты свалился именно на мою голову? Другой, что ли, не нашел?
– Кать, кончай нотации читать, принеси
лучше что-нибудь поесть. Ну что мне, шашлычника, что ли завалить и положить
рядом с Догом?
Приподнявшись, я с ужасом посмотрела на
дагестанца Али, который мирно жарил шашлыки, что-то напевая себе под нос. Нет
уж, жертв, пожалуй, уже хватит…
– Ладно, жди меня здесь. А еще лучше
спрячься подальше. Я только к сыну схожу и сразу приду. Только не вздумай
никого заваливать! Али – прекрасный парень и повар хороший!
– Договорились, – улыбнулся
Эдик. – Я не такой кровожадный, как ты думаешь!
Санька, заливаясь радостным смехом, катался на
пони.
– Катерина, не переживай, он крепко
держится, – успокоил меня старый конюх дядя Ваня.
– Посмотри, как пацан радуется! Ну где он
так вдоволь накатается!
– А вдруг упадет? – спросила я.
– Да я за ним смотрю, дочка. Ты о чем?
– Мама, я домой не хочу! – закричал
Санька, всем своим видом показывая, что не слезет с пони.
– Хорошо, сынок, катайся, –
пробормотала я и пошла к бару.
Увидев целого и невредимого Али, я облегченно
вздохнула.
– Али, я голодная, как мамонт. Сделай мне
палочек шесть или семь.
– А ты съешь? – удивился Али, –
Съем, – улыбнулась я. – Ты не смотри, что я такая худая. Я ем много,
просто не толстею. Наверное, конституция у меня такая.
– Садись за столик, – усмехнулся
Али. – Я скажу официантке, она тебе принесет.
– Нет. Мне нужно с собой. Я буду у озера
есть.
Пожав плечами, Али сложил шашлык в маленькую
железную кастрюльку. Взяв ее, я купила бутылку виски, лаваш и, не удержавшись,
посмотрела на часы. Пашка задерживался. Может, оно и к лучшему. Успею накормить
этого ненормального и прийти в себя.
Эдик сидел на прежнем месте. За его спиной я
заметила какой-то предмет, прикрытый еловыми ветками.
– А что это? – заранее зная ответ,
спросила я.
– Да не переживай ты! Там Дог
отдыхает, – спокойно ответил Эдуард. – Представляешь, сколько веток
мне пришлось наломать, чтобы засыпать этого бугая!
