— Привет! А я уже не ожидал тебя увидеть. Тебе куда?
— Домой.
Я села вперед и закинула ногу на ногу.
— Ты куда пропала?
— Да так, решала кое-какие дела!
Гарик был искренне рад нашей встрече.
— Эх ты, — сказал он, сияя улыбкой, как мальчишка,
получивший заслуженный «пятак». — Так, между прочим, не делается! Насколько я
помню, мы с тобой расстались в частном доме, куда попали через окно. Ты обещала
там пожить какое-то время и дождаться моего приезда…
— А ты разве туда приезжал? — стараясь придать голосу
безразличие, спросила я.
— Приезжал. Только дом был закрыт и в нем никого не было. Я
даже открыл раму и залез внутрь, чтобы убедиться в твоем отсутствии.
Гарик говорил без остановки, а я время от времени показывала
ему дорогу домой.
— Ты можешь не волноваться, Лариска! Тебе ничего не
угрожает.
— Ты хочешь сказать, что вы нашли вологодских отморозков?
— Не только нашли, но и расправились с ними!
— Как это расправились? — удивилась я.
— Очень просто: раз — и нет! Главное, что ты теперь можешь
жить спокойно!
— Рашида похоронили?
— Похоронили. Все как положено. Ты на базаре работать
будешь?
— Вряд ли.
— А то обращайся ко мне! Я всегда разрешу все твои проблемы!
Я теперь на месте Рашида. Где ты была эти дни?
— Я вышла замуж.
Гарик чуть было не врезался в столб, но вовремя вписался в
поворот.
— Ты вышла замуж?
— Да, а что тут удивительного?
— Когда?
— Два дня назад.
— За кого?
— За первого встречного.
Гарик покачал головой и тяжело вздохнул. Мы подъехали к
моему дому и с грустью посмотрели друг на друга.
— Может, поднимешься? — спросила я.
— Поднимусь, — просиял Гарик и вышел из машины.
Открыв дверь, я обошла квартиру и села на диван. Гарик
осторожно опустился на край стула.
— Давно тут не была? — покашляв, спросил он.
— Несколько дней, — пожала я плечами. — Тут ничего не
изменилось. Мне эту квартиру тетка оставила, а раньше я жила далеко от Москвы.
— Ты скучаешь по родному городу?
— У меня к нему двоякое чувство. Я и люблю его и ненавижу
одновременно. Иногда мне хочется все бросить и вернуться назад, но я твердо
знаю, что ни одну реку нельзя повернуть вспять. От прошлого убегают. К нему
нельзя возвращаться.
— А я родился и вырос в Сибири, в маленьком поселке на краю
тайги.
— Так ты тоже не москвич?
— Нет, — усмехнулся Гарик.
Я встала, сходила на кухню, порылась в шкафу и нашла
полбутылки виски.
— К сожалению, больше ничего нет, — вздохнула я, появляясь в
комнате. — Эти твари вынесли не только аппаратуру, но полностью выпотрошили мой
бар.
— Мне нельзя, я за рулем, — — замялся Гарик.
— Ты уверен?
— В чем?
— Ну, ты уверен, что тебе куда-то надо ехать?
— Да, — опешил он.
— А я вот нет, — игриво произнесла я и расстегнула пуговицы
на блузке.
Гарик в мгновение ока покраснел до кончиков ушей. Весело
рассмеявшись, я скинула блузку и осталась в полупрозрачном кружевном лифчике.
— Ты что творишь, ненормальная? Ты же сказала, что вышла
замуж!
— А что, разве замужние женщины не хотят любовных утех?
— Хотят. Только я про твое замужество так ничего и не понял…
— Это было ужасно, Гарик! Представляешь, меня угораздило
выскочить за сутенера. Если меня когда-нибудь спросят, кем был мой муж, я,
конечно же, отвечу, что он был бизнесменом, не уточняя, каким именно бизнесом
он занимался. Я жила со своим сутенером всего два дня, а хлебнула дерьма на
долгие годы. Мне никогда не нравились торговцы живым товаром и уж тем более не
хотелось связать с кем-нибудь из них свою жизнь…
Я села к Гарику на колени и обняла его за шею. Гарик тяжело
задышал и уткнулся мне в грудь. Затем он подхватил меня, словно пушинку, и
отнес на просторную кровать в спальне…
На следующий день Гарик перебрался ко мне. Жить с крышевым
базара оказалось куда приятнее, чем с директором фирмы досуга. Мой новый муж
уезжал рано утром, а приезжал далеко за полночь. Квартира моя быстро приобрела
прежний вид. Уборка, готовка не доставляли никаких проблем. В ванной появилась
«малютка от Порше» — классная стиральная машина для малогабаритных квартир, в
кладовке — моющий пылесос «Bissell», в кухне — первоклассная бытовая техника, а
в комнате — приятные мелочи от «Sony»: видеодвойка, музыкальный комбайн и
простая ерунда. Холодильник ломился от вкусных продуктов, а шкаф — от новых
шмоток. В ушах моих появились новенькие сережки, а на руках засверкали
бриллиантовые кольца. Плечи украсила новенькая норковая шубка, приятным
дополнением к которой стали сапожки из дорогой крокодиловой кожи. Не было
только одного — сиреневого форда «Ранчеро» семьдесят пятого года выпуска, с
белоснежным кожаным салоном и литыми дисками.
Гарик говорил, что нужно немного подождать, что он пока не
готов к покупке столь изысканной машины. И все-таки чудо произошло.
Однажды я сидела на кухне и пила чай. Внезапно за окном
кто-то громко просигналил. Я посмотрела вниз и не поверила своим глазам: у
подъезда стоял сиреневый форд «Ранчеро» семьдесят пятого года выпуска! Совсем
как в сказке! Кубарем скатившись по лестнице, я стала бегать вокруг машины как
сумасшедшая, оглашая двор радостными криками. Глядя на мои дурачества, Гарик от
души смеялся, ударяя себя ладонями по коленям и вытирая слезы, катившиеся по
щекам. Я села за руль, с восхищением погладила белоснежные кожаные сиденья,
включила мотор и на бешеной скорости помчалась вперед. Ветер, влетавший в
открытые окна, теребил мои волосы, переполняя меня ощущением счастья.
— Ты куда так гонишь? — возмутился Гарик.
