— Поиски любовника могут затянуться на неопределенный срок,
— ухмыльнулся Толик.
— Тоже верно, — согласилась я. — Завтра к Рашиду пойду. Я
ему за крышу плачу, пусть он и разбирается. Верно?
— Верно.
— Это его прямая обязанность — мои проблемы урегулировать. А
то не по-людски как-то получается. До чего же он дошел, если его коммерсантов
живьем закапывают? Совсем обленился, работать не хочет! Надо завтра его в
известность поставить, а то, не ровен час, полрынка похоронят. Толик, а ты
случайно не можешь помочь мне?
— Ты что, увидела во мне влиятельного любовника? — засмеялся
Толик.
— На влиятельного любовника ты, конечно, не похож, но чем
черт не шутит…
— На этот раз черт действительно не шутит, — серьезно сказал
Толик и разлил водку по рюмкам. — У меня своих проблем по самые уши.
— А какие у тебя проблемы?
Если ты еще помнишь, у меня умер дед. Завтра я должен его
похоронить. Ты меня, конечно, извини, но я и представить себе не мог, что
обнаружу в могиле деда тебя. Лариса, я живу спокойно, никому не мешаю и тебе
так же советую жить. Думаешь, я поверил тому, что ты рассказала?! Я что, на
лоха похож? Да кому ты, на хрен, нужна со своими юбочками, чтобы тебя
закапывать? Ты, девочка, видно, что-то серьезное натворила. Из-за юбочек никто
на мокрое дело не пойдет, да и ты из-за этого в ментовку идти не торопишься.
Так вот, я тебя с того света вытащил, дал на ночь крышу над головой. А завтра —
до свидания. Я твоих дел не знаю и знать не хочу. Как ты в это дерьмо
забралась, так сама из него и выбирайся. Не обессудь, Лариска, но мне пожить
хочется, и чужих проблем мне не надо. Знаешь что, дам ка я тебе один совет.
Постарайся не влезать в щекотливые ситуации. Потому что, когда тебя в следующий
раз закопают, меня может не оказаться рядом.
Толик наконец замолчал. Я отвернулась к окну, не зная, что
сказать. Мне хотелось как можно скорее убежать из этого дома. Но ведь на улице
ночь, а ночью одинокую девушку на каждом углу поджидают неприятности. В глубине
души я прекрасно понимала, что мой новый знакомый по-своему прав: кому охота
вешать на себя чужие проблемы. Кроме того, он спас мне жизнь, приютил на время,
как мог накормил и даже напоил, то, что он не хочет мне помогать, так это его
право.
— Ну что ты надулась? — перебил мои мысли Толик. —
Обиделась, что ли?
— Не знаю. Налей мне еще водки.
— Не много ли для непьющей девушки?
— В самый раз. Сегодня я на собственной шкуре почувствовала,
что ощущает покойник, лежа в могиле. Прямо тебе скажу, удовольствие еще то. До
сих пор не понимаю, как только я там не задохнулась. Бог, видимо, решил меня
пожалеть. Он-то хорошо знает, что меня эти изверги без всякой причины закопали.
Толик поморщился и налил мне очередную порцию водки. Выпив
рюмку, я почувствовала, что отключаюсь.
— Кажется, я сейчас засну. — Язык не слушался.
— И откуда ты взялась на мою голову, — вздохнул Толик, взял
меня на руки и отнес в спальню.
— Из могилы твоего деда, — простонала я, погружаясь в сон.
Глава 3
Проснулась я от того, что кто-то усиленно тряс меня за
плечо. Открыв глаза, увидела Толика. Он был по пояс раздет. На шее у него
висело махровое полотенце.
— Подъем! Кончай спать. Я тороплюсь. Мне сегодня деда
хоронить.
— Который час? — спросила я сонным голосом.
— Семь уже.
— Сколько?!
— Семь, говорю тебе!
— Ты что, с ума сошел, что ли? В такую рань подскочил?!
— Я, между прочим, уже пробежку вокруг озера сделал и
отжался пятьдесят раз.
— Ну ты даешь, — с любопытством посмотрела я на Толика. — Ты
что, спортсмен, что ли?
Представь себе, — улыбнулся Толик и с ехидством в голосе
продолжил: — Ты же на рынке торгуешь. Значит, вставать должна рано. При такой
работе ты должна режим соблюдать.
— Я же не в Лужниках стою. Это там нужно в пять утра
подниматься, а в семь уже на работе торчать. Не выйдешь торговать — двести
рублей штрафа. У нас проще. Народ подтягивается часам к десяти, так что можно
смело спать до полдевятого. Послушай, а где же кофе?
— Какой еще кофе?
— Натуральный. Стопроцентный растворимый кофе в гранулах,
изготовленный из отборных, обжаренных зерен, придающих густой и крепкий аромат.
«Нескафе» называется.
— Ты все сказала?
— Все. Каждое утро я начинаю с чашечки ароматного кофе. А ты
разве нет?
Толик усмехнулся.
— Послушай, ну и наглая же ты девка! Я таких еще не видел.
Мало того, что ты чуть было не заняла могилу моего любимого деда, так еще
требуешь чашечку ароматного кофе.
— Скажи еще, чтобы я побыстрее убиралась из твоего
допотопного дома, — обиделась я к встала с кровати.
— Я тебя не выгоняю. Ладно уж, пошли на кухню я сделаю тебе
кофе.
— Это другой разговор, — улыбнулась я и пошла за ним.
На кухне, сев на стул, я внимательно осмотрела свои ноги и с
облегчением вздохнула. Отеки сошли, синяков вроде бы не наблюдалось, ссадин и
царапин тоже… Толик поставил на стол пару чашек и достал большую банку кофе.
Устроившись напротив меня, он как-то по-домашнему произнес:
— Сахар сама клади. Я не знаю, сколько тебе ложек.
— Я ненавижу сахар.
— Тогда пей без сахара. Кстати, а почему ты назвала этот дом
допотопным?
— Не знаю. Просто он такой старый, что в любую минуту может
завалиться набок. Да и мебель тут, прямо скажем, довоенная.
— Я же говорил, что здесь мой дед жил. Этот дом является
нашей семейной реликвией. Теперь дед умер, и дом под дачу пойдет.
— Тут вполне можно сделал ремонт и привести все в божеский
вид.
— Это уже не твое дело. Дед не разрешил нам этот дом
трогать. Он хотел, чтобы здесь все оставалось без изменений, даже в завещании
об этом написал. Ладно, поехали. У меня сегодня траур.
Я отодвинула чашку и грустно посмотрела на Толика.
— И почему нынешние мужчины такие неблагородные. Видишь, что
девушка попала в неопрятную историю, и не хочешь помочь. Куда только рыцари,
интересно, подевались?..
