– Наверное, он хочет, чтобы его выпустили.
– Я скорее выпущу того серийного убийцу, Мэнсона. И вообще, что ты собираешься с ним делать?
Я потерла виски, пытаясь сосредоточиться. Два часа назад мы прибыли в участок, и за все это время кот затыкался только для того, чтобы перевести дыхание.
– Я позвонила всем друзьям Дэви, ее бывшему парню и ее матери. Кот никому не нужен.
– Удивительно. Ведь он такой игривый и ласковый.
– Еще я позвонила в несколько магазинов домашних животных. Очевидно, жара не повлияла на кошачье свободолюбие – численность бездомных животных сейчас гораздо больше, чем в предыдущие месяцы, кошек никто не берет.
Эрб начал теребить усы. Это значило, что он задумался.
– Бездомный… а это неплохая идея. Просто взять, да и выпустить кота, пусть шныряет по городу. В конце концов, он же из-за этого воет.
Я подумала над его предложением. С одной стороны, кот в подгузниках на улице долго не протянет. С другой стороны, Мистер Фрискис – чертовски хитрая бестия, так что, наверное, хорошо приживется на воле. Я бы не удивилась, если бы он примкнул к какой-нибудь банде и начал грабить банки.
– Очень хорошо. Давайте выпустим кота на волю. Идешь со мной?
– Я лучше останусь. Поцелуй его за меня на прощание.
Я подняла сумку, отчего Мистер Фрискис завыл тоном выше. После недолгой поездки в холодном лифте мы наконец попали на автостоянку.
– Ладно, мой громкий друг. Здесь нам придется расстаться. – Я отстегнула дверцу в сумке и открыла ее. – Иди. Ты свободен.
Мистер Фрискис не двинулся с места.
– Иди. Твоя мечта сбылась.
Кот снова завыл, но продолжал сидеть в сумке.
Я поняла, что ему нужно немного помочь: приподняла сумку и наклонила ее вперед. Кот растопырил все четыре лапы и уцепился за стенки, отказываясь вытряхиваться.
Я присела и заглянула в сумку.
– В чем дело, кот?
Он уставился на меня, как будто тоже задавая этот вопрос. Я решила оставить его здесь. В конце концов, он поймет намек и, скорее всего, сбежит, как только я скроюсь из виду. Затем я подумала о своей матери.
Иногда те, кому нужна помощь, всячески стараются от нее отказаться.
– Отлично, – сказала я, закрывая дверцу сумки. – Тогда будешь жить со мной.
Он мяукнул в ответ.
Эрб не удивился, когда снова увидел своего приятеля:
– Мне показалось, ты собиралась его выпустить.
– Я предлагала ему свободу, но он от нее отказался.
– А ты не пробовала подогнать его палкой?
– Нет. Может, надо было взять электрошокер из оружейной и шарахнуть его пару раз током?
– Мне что, сходить за ним?
– Нет, но на всякий пожарный случай пригодится.
Эрб откусил кусочек рисового пирога. Затем сделал гримасу, достал из кармана пакетик с сахаром и высыпал его на оставшуюся часть пирога.
– Не хочешь?
– Нет, спасибо, я стараюсь есть поменьше.
Эрб откусил еще кусок, затем снова добавил сахару.
– Ну хотя бы кот успокоился.
Я посмотрела в сумку. Мистер Фрискис свернулся, превратившись в небольшой клубочек шерсти.
– Он спит. Наверное, можно пока поработать.
– Все, что мне было нужно, это несколько минут тишины. Я узнала имя человека, чей номер был последним в списке звонивших Дэви. Колин Эндрюс, звонил с мобильного телефона. Черный, двадцать три года, живет на пересечении 95-й и Уобаш.
– У нас есть на него что-нибудь?
– О да. Он наркодилер.
– Он поставлял Дэви кокаин?
– Его сажали вроде бы за марихуану, но это мое предположение. И несколько недель назад он был в участке. Догадайся, в каком?
Впервые с того времени, как мы начали расследование, я почувствовала дрожь внутри – впереди что-то замаячило.
– Ты шутишь. Здесь?
– В старом добром двадцать шестом. За хранение.
Не все пока было ясно, но кое-что начало вырисовываться. Если Колин Эндрюс был в нашем участке, то у него была возможность заполучить мои наручники.
– Кто его регистрировал?
– Хэнсон. – Эрб нажал несколько клавиш. – Она уже ушла. Да, кстати, мне тоже надо будет уйти пораньше.
– Большие планы?
Эрб хитро улыбнулся. Я все поняла.
– А, вот какие планы. Так, значит, надо смыться пораньше?
– Ну, вроде как – да.
– Ладно, Ромео. Эндрюсом займемся завтра.
– Отлично. Ты знаешь, – Эрб посмотрел на кота, – по дороге домой я еду мимо реки.
– Спасибо за предложение, но, думаю, пусть еще поживет.
Эрб пожелал мне спокойной ночи и вышел из офиса.
– Ну вот, мы остались вдвоем, Мистер Фрискис.
При упоминании своего имени кот проснулся и снова принялся орать.
Стараясь не обращать на него внимание, я попыталась закончить отчет о самоубийстве на прошлой неделе. После этого просмотрела поступившие дела об убийствах.
Ввиду моего положения в полицейском управлении Чикаго у меня была большая свобода деятельности, чем у моих коллег. Насколько мне известно, я была одним из немногих лейтенантов в отделе расследований – это звание практически никому не давали с тех пор, как отдел убийств стал отделом особо тяжких преступлений. Были лейтенанты-инспекторы – звание на ступень ниже капитана, но то были управленцы, а я не собиралась оставлять работу следователя. Мое звание позволяло мне пропускать утренние вызовы, работать в других участках без юридических санкций, когда нужно, отдавать команды. Кроме того, я сама выбирала себе дела для расследования.
Двадцать лет я работала, чтобы добиться этого, и теперь пожинала плоды своих стараний. Наверное, поэтому никто не заходил в мой офис, чтобы пожаловаться на кота, – у звания есть свои привилегии.
Пока я работала, зазвонил мой мобильный. Это был Лэтем.
– Привет, Лэтем. Ты в городе?
– Я вернулся, Джек. А что на тебе сейчас надето?
Я улыбнулась:
– Клетчатая фланелевая рубашка и рабочий комбинезон.
– О, остановись, пожалуйста, а то это меня заводит. Не могла бы ты оказать мне честь и разделить со мной ужин?
– Ну, мне сначала надо предупредить своего кавалера.
– Да ладно, плюнь на него.
– Конечно, давай поужинаем. Шесть часов подойдет?
– Прекрасно. Я думал пойти в какое-нибудь приличное заведение.
– Настолько приличное, что можно надеть вечернее платье?
