— Потому что если чувства умирают, то эти чувства не
являются любовью. Истинные чувства бессмертны.
— Странно.
— Что странно?
— Странны такие рассуждения для мужчины.
Мы замолчали и скоро заснули беспокойным сном. Мне снилась
вода, которую я все пила и пила.
Откуда-то из глубины леса слышались странные звуки, которые
даже во сне вызывали тревогу и довольно неприятные ощущения. Я все время
расчесывала свое тело и скидывала насекомых, которые зудели над моим ухом и
норовили побольнее меня укусить. Макс что-то бормотал во сне и громко
постанывал.
Как только я открыла глаза, сразу же почувствовала боль во
всем теле. Но длинная тяжелая ночь прошла, и мне было приятно, что я провела ее
не в одиночестве. Я посмотрела на Макса, на его обожженные руки. Это было
ужасно. Сразу же закружилась голова и помутнело сознание. Нет!
Мы не должны сдаваться. Я сжала зубы и, стараясь не обращать
внимания на боль, поздоровалась с только что проснувшимся Максом.
— Привет, — моментально поднял голову тот.
— Ты живой?
— Конечно! А почему я должен быть мертвым?
— Просто мы уже столько времени без воды…
— Сейчас попробуем ее найти. Может, тут есть река или
какое-нибудь водохранилище. Как ты себя чувствуешь? — прошептал Макс и нежно
поцеловал меня в лоб.
— Паршиво.
— Кровь из носа уже не идет.
— Нос очень сильно болит.
— Очень жаль, что я не могу до тебя дотронуться, но мне
кажется, что твой нос сломан. Но это ничего. Он обязательно срастется.
— Ты хочешь сказать, что теперь он будет кривой?
— Это зависит оттого, как он срастется. Когда я увлекался
боксом, у меня был перелом переносицы. Все срослось. Не осталось даже следа.
Его немного повело в сторону, и все. А как нога?
— Я думаю, что тоже сломана.
— Только бы ты смогла встать и хотя бы потихоньку идти.
Перелом нужно зафиксировать какими-нибудь дощечками. Главное при переломе,
чтобы нога оставалась неподвижной. Ты потерпишь боль?
Я не знала, как мне ответить на заданный вопрос. Способна ли
я терпеть боль… Возможно — да, а возможно — уже и нет.
— Знаешь, я проснулась от собственных слез. Я плакала даже
во сне.
— А я вырубился как убитый. Мне даже ничего не снилось.
— Ты разговаривал во сне и громко стонал.
Почувствовав, что я больше не могу терпеть назойливых
насекомых, ползающих по моему телу и лицу, я сильно дернула плечами и с ужасом
посмотрела на красные пятна, образовавшиеся от укусов различных тварей. Я
понимала, что должна встать. Я обязана встать и пойти, потому что Макс слишком
слаб и не сможет меня нести. Чем больше я буду лежать, тем меньше у меня будет
шансов встать и отправиться на поиски воды.
Макс сел рядом со мной, тяжело вздохнул и погладил мои
свалявшиеся волосы.
— Давай я тебя понесу.
— Я должна встать сама.
— Ты сможешь?
— Попробую.
На минуту мне показалось, что я не способна двигаться, но я
знала, что это не так, что я должна встать, не обращая внимания ни на
усталость, ни на адскую боль. Собрав все силы, я напряглась, как струна, и
попробовала сесть. Как только мне это удалось и я смогла посидеть несколько
секунд, не теряя равновесия, я оперлась на могучее плечо Макса и встала,
перевалив тяжесть тела на здоровую ногу.
— Умничка. Господи, какая же ты умничка! — подбодрил меня обрадовавшийся
Макс. — Я знал, что ты очень сильная. Я вообще никогда не видел женщины
сильнее, чем ты.
— Ты же сказал, что я размазня, — напомнила я и буквально
повисла на его плече.
— Я был не прав. Я просто хотел тебя разозлить, чтобы ты
пришла в себя и стала активной. Опирайся на мое плечо и попробуй идти. Только
не вздумай наступать на вторую ногу, тащи ее волоком.
Я послушалась Макса и сделала несколько довольно трудных
шагов.
— Ну вот видишь, у тебя все получается. Ты молодец.
— Нога болит. Ее словно разрывает на части.
— Сейчас мы найдем подходящие доски и зафиксируем перелом.
— Нужно найти не только доски. Нужно найти воду.
— Найдем. Главное, не сидеть на месте. Главное, двигаться.
Мне казалось, что мы идем уже очень долго. Вернее, Макс шел
и тащил следом за собой меня.
Справа виднелась лесополоса, а слева по-прежнему простирался
довольно большой луг.
— Если мы найдем реку, — говорил Макс, — мы обязательно
придем к людям. Только бы понять, в каком районе мы находимся…
— С чего ты взял, что на реке могут быть люди?
— С того! На реке могут стоять палатки с отдыхающими или
какие-нибудь домики. На то она и река.
Неожиданно полил дождь, он усиливался прямо на глазах. Мы
подняли головы и жадно разинули рты. Если бы кто-то раньше сказал мне, что я
так сильно обрадуюсь дождевой воде, я бы никогда не поверила. А я обрадовалась.
Господи, как же сильно я ей обрадовалась! Капли дождя падали мне прямо в рот,
смачивали мои пересохшие губы. Дождь лил как из ведра. Он смыл с нас ночную
грязь и закончился только через пару часов. Я почувствовала себя значительно
лучше.
Взглянув на Макса, я поняла, что он весь горит.
— Макс, что с тобой?
— По-моему, у меня поднялась температура. Ничего страшного.
— То, что у тебя поднялась температура, страшно уже само по
себе. Я никогда не считала температуру безобидным явлением. Жалко, что у нас
нет хотя бы аспирина.
— У нас много чего нет. Я предлагаю двигаться дальше.
— Двигаться… Но куда? Туда, где нас никто не ждет?! — Я
вновь почувствовала близкий приступ истерики. — Откуда у тебя такая
уверенность, что где-то здесь есть вода и люди?! У меня, например, такой
уверенности нет. У меня вообще нет уверенности, что мы останемся живы. Просто
нет, и все. Скажи правду, мы погибнем?
— С какой стати?
— Я попросила тебя ответить на вопрос.
