— Хорошо, отвечаю. — Макс заметно нервничал. — Мы не
погибнем. Мы обязательно выберемся. Обязательно. Мы вылезем из этого дерьма,
будем есть черную икру и пить самое дорогое шампанское.
Я вновь оперлась на плечо Макса и подумала о том, насколько
ужасно сейчас выгляжу. Спутанные волосы, похожие на самый настоящий валенок.
Лицо, покрытое кровоточащими ссадинами и синяками, переломанные нос и нога…
Разорванная одежда, вернее все, что от нее осталось. Я смущенно взглянула на
Макса.
Он уловил мой взгляд и пристально посмотрел мне в глаза.
— Ты что так на меня смотришь?
— Знаешь, я подумала — одновременно мы погибнем или по
одному…
— Бред. Не хочу даже слушать. Если позволять себе такие
мысли, мы не выдержим даже суток.
— Я просто подумала о том, что если нам суждено умереть, то
я хотела бы тебе отдаться хотя бы раз… Неужели мы умрем, довольствуясь одними
прикосновениями?
— Ты хочешь мне отдаться?
— Ну да.
— Ты сумасшедшая. А как же твой любимый человек, за которого
ты собралась замуж?
— А при чем тут он… Мы же скоро умрем…
— Так вот, отдашься своему любимому человеку по возвращении
домой.
Я почувствовала уже давно забытый стыд и опустила голову.
Глава 15
Наконец мы увидели реку. Я кричала и плакала от радости.
Макс дотащил меня до берега и, не говоря ни слова, нырнул в воду. Я стала пить
и пила до тех пор, пока не поняла, что больше не могу, больше не поместится.
Почувствовав ни с чем не сравнимое облегчение, я стала наблюдать за тем, как
плавает Макс. Лучше валяться на берегу и ждать какой-нибудь помощи, чем бродить
по лесу и дожидаться смерти.
Макс сам сказал мне, что если есть вода, значит, будут и
люди.
Мое тело горело, словно его облили крутым кипятком, а зуд от
укусов насекомых становился все сильнее. Передохнув, я поняла, что вода совсем
не означает спасение. Глупо сидеть на берегу и ждать помощи. Ведь никто не
знает, что мы в беде. Я поняла, что очень хочу есть. Наверно, так бывает
всегда. Как только ты получаешь одно, сразу хочется получить и другое. Когда ты
получаешь второе, хочется получить третье. Только я утолила жажду, как на меня
накинулся голод. Я вновь сделала глоток воды и почувствовала, что у воды просто
ужасный привкус и не менее ужасный запах.
Грязь и тина… Меня затошнило, а в желудке появилась
невыносимая боль. Чтобы как-то отвлечься, я решила искупаться.
Слегка приподнявшись, я сбросила с себя остатки разорванной
одежды и тут же почувствовала себя просто божественно. Оставшись в одних
тоненьких трусиках бикини, я легла в воду. Закрыв глаза, я представила себя в
той жизни, которая была совсем недавно.
Я представила себя лежащей у бассейна со стаканом виски и
дорогой сигарой в руках. Иногда, под настроение, я любила забыться и
побаловаться дорогой сигарой. Я лежу на вилле, заботливо арендованной Светкой
где-нибудь на Канарах, и наслаждаюсь бездельем, которое у меня бывает крайне
редко и которое мне досталось с большим трудом. Словно я на другой планете, где
царит мир и спокойствие, и в душе у меня полное равновесие. На отдыхе я люблю
пропустить рюмку-другую и не считаю это чем-то зазорным. Пара рюмок вкусного
спиртного помогает снять нервное напряжение. Я лежу у бассейна и упиваюсь
собственной значимостью. Я звезда, а это значит, что по звездному статусу мне
положен звездный отдых. К бассейну подходит Денис. Он садится рядом, и я
чувствую его губы, язык и пальцы. Я воспринимаю наш с ним контакт как
мучительное и одновременно сладкое прикосновение. Мучительное потому, что мы
слишком долго ждали этого отдыха и слишком большую цену заплатили за то, чтобы
побыть вместе. А сладкое, потому что нет ничего лучше прикосновений любимого
тела и ощущения родного дыхания. Я закрываю глаза и понимаю, что все, что
сейчас происходит вне нас, не имеет никакого значения, потому что сейчас нас
только двое; я и он, а все остальное второстепенно или вообще перестало
существовать. Там, внутри меня, жарко и влажно; а мое тело сдавливают едва
заметные блаженные судороги. Я благодарно киваю, смотрю на Дениса преданным
взглядом и чувствую, как на моих глазах появляются слезинки. Все
перемешивается. Завтрак, плавно переходящий в ужин, и ужин плавно переходящий в
завтрак. Утро и вечер. Вечер и утро… Мое сознание переполнено множеством легких
и радостных эмоций. Я чувствую себя невесомой и упиваюсь комфортом, пусть даже
не собственным, а арендованным. Мне не хочется забегать дальше и думать о том,
что ждет нас с Денисом в будущем. Мне вообще не хочется думать. Я просто лежу,
курю, наслаждаюсь обществом Дениса, рассказывая ему обо всем, что произошло со
мной за последнее время. Да и не только за последнее. Мне хочется, чтобы он
знал обо мне все. Мне хочется, чтобы я была для него как открытая книга, и
чтобы он не уставал меня читать и каждый день открывал во мне что-то новое. Я
краснею, словно девчонка, и рассказываю ему об аборте, который сделала в
семнадцать лет у какой-то грязной бабки на подпольной квартире, потому что если
бы я его сделала в нормальных условиях, об этом бы незамедлительно сообщили
моим родителям, а этого я боялась больше всего на свете. Бабка была пьяной и
занесла мне инфекцию, от которой я чуть было не умерла и лечилась долгое время.
Она удалила мне не только нерожденного ребенка, но и маленький кусочек матки,
не разобравшись спьяну, что именно мне было нужно удалять. Узнав о случившемся,
тот человек, от которого я забеременела, ударил меня по лицу и назвал маленькой
самоуверенной дрянью, которая не имела права принимать такое решение
самостоятельно. Он сказал, что если в данном процессе мы принимали участие оба,
значит, и ответственность обязаны нести вместе. Прошло много лет, но я хорошо
помню тот аборт и жалею, что так нелепо уничтожила своего ребенка и изуродовала
себя. А мой молодой человек, с которым мы все-таки расстались, женился, стал
замечательным отцом своим детям.
