— Владимир позвонил мне по телефону и сказал:
«Смотри сюжет в новостях по каналу КТК». Лиза убедила графомана, что это
заявление меня всполошит. И я на самом деле испугалась, когда поняла, что
сумасшедший начал приводить свой план в действие. Мне бы спросить: а откуда
Владимир знал, что КТК планирует подобный сюжет? Информация могла попасть к
нему лишь из двух источников: либо ее слил кто-то из сотрудников КТК, либо она
пришла из семьи Гинзбург. Но я не зациклилась на этой проблеме.
Далее: вспомним о первом письме, которое якобы
написал мне Владимир, ну, то послание, где он сообщает о своих намерениях воплотить
роман в жизнь. Во-первых, нормальный преступник никогда не оставит такую улику.
— Нормальный! — поднял указательный палец
Дегтярев.
— Принято, — кивнула я, — но были с этим
письмом и другие странности. Хоть Лиза и пыталась подделаться под стиль
Благородного, у нее не очень-то получилось. Мне, правда, мельком показалось,
что графоман слишком уж внятно изложил свои мысли, но я отмахнулась от этого
соображения. Имелась и еще одна нестыковка. Письмо и рукопись были напечатаны
на принтере, на бумаге хорошего качества, а Владимир, как потом выяснилось,
писал от руки, брал допотопную машинку и использовал самую дешевую желтую
бумагу. Лиза набрала его рукопись на компе и отправила мне, оригинал остался у
Мерзкого.
— Как ей это удалось? — поразился Павел.
— Легче легкого, — улыбнулась я, — взяла на
один день черновик «шедевра» домой, отсканировала… ну дальше понятно.
— Мерзкий дал ей свой труд? — не успокаивался
Павел.
— Он любил Лизу, доверял ей, считал своей
женой, — ответила я, — а она оказалась подлой, пыталась уверить меня, что их
отношения давно разорваны. Вот только банка!
Глава 33
— Какая банка? — занервничал Павел.
— Давай по порядку, — попросила я. — Лиза
хорошо продумала постановку спектакля, но жизнь внесла в него коррективы, я
вышла не на Владимира, а на нее. Сначала Елизавета насторожилась, но потом
поняла: ей повезло. Каков был первоначальный план? Даша Васильева выслушает,
что ей скажет Благородный по телефону, получит письмо, вспомнит про рукопись,
увидит адрес и помчится к Владимиру. Далее — по обстоятельствам: писатель
выйдет из себя, накинется на Дашу, схватит таблетки, позвонит Лизе, он должен к
ней обратиться, она придет. В корзине для белья найдут свитер со следами крови.
Мерзкий умрет, на столе обнаружат письмо с подробным рассказом о том, почему он
решил украсть и убить Варю.
— Откуда появилась кровь? — взвился Павел.
— Если взять у тебя из вены малую толику, а
потом выплеснуть на одежду, получится замечательная улика, — пояснил Дегтярев,
— это старый трюк, но срабатывает. Помню дело Сайкина, там…
— Мы сейчас говорим о Лизе, — остановила я
Дегтярева, — и я не знаю, как продолжать рассказ. Надо, наверное, объяснить
ситуацию со Светланой, иначе Павел не поймет! Верно?
Полковник кивнул, я посмотрела на Павла.
— Давай вернемся назад. Варя у Светланы, Юрий
уже сходил в банк, а Лиза готова начать свою игру, но тут случается беда, разом
спутавшая все карты жены Гинзбурга. Лиза знает, что Юра договорился с каналом
КТК, который даст сюжет о похищении его дочери: таким образом он собирается
надавить на заимодавцев. Продюсер понимает, что общественное мнение очень важно
для финансистов, думает, что они дадут задний ход и отсрочат кредит. Новость
сообщат поздно вечером, утром банк заявит о своем решении, на следующий день
Юрий продемонстрирует всем живую и здоровую Варю и потратит средства на
телепроект. Это был его план. Но у Лизы свой. Едва телик даст информацию, на
дистанцию должна выйти Даша, а Варя со Светой уедут в Питер. Начнется скандал,
Юрий не сможет продемонстрировать девочку, ну, не буду повторяться.
Вот только утром случается беда. У Светланы,
как нам известно, эпилепсия, женщина стесняется своей болезни, она о ней никому
не рассказывает, тратит состояние на лекарства и контролирует недуг. Лиза,
правда, знает о ее проблемах со здоровьем, она даже как-то спросила:
— Ты что, выздоровела?
А Света ответила:
— Конечно, припадки у меня были только в
подростковом возрасте.
Но на самом деле эпилепсия не исчезла, и ночью
у Лукашиной случился приступ. Падучая — коварная болезнь, иногда после припадка
больной впадает в кому, у него практически отсутствует дыхание, резко
понижается температура тела, бледнеет кожа. Несведущий в медицине человек может
принять больного за труп. Чего уж тут говорить о ребенке!
В восемь утра Варя проснулась и пошла в
большую комнату. Стены в хрущовке тонкие, девочке велено лишний раз не шуметь.
Варя приближается к дивану и видит… мертвую Лукашину. Перепуганная девочка,
забыв обо всех указаниях и мамы, и папы, кидается на лестничную клетку и
начинает звонить в дверь к Килькиной. Случись это днем раньше, все хитрые планы
обоих Гинзбургов рухнули бы разом. У Лукашиной есть две очень любопытные
соседки: Таня и Лена, они постоянно подсматривают в глазок. Но Таня с мужем
уехала со своей кошкой на выставку, а Лена с Муратом остались ночевать у друзей
на даче.
Наталья Петровна открывает дверь, Варя влетает
в квартиру и бессвязно говорит:
— Умерла… деньги… два миллиона… мама…
Килькина дала девочке воды, а сама пошла в
квартиру к Лукашиной и нашла там тело Светланы. Света в коме, но Наталья
Петровна принимает ее за мертвую, бежит к себе, еще раз выслушивает Варю и
велит ей звонить матери.
Лиза в полной панике едет к дому Лукашиной,
зайти в подъезд она боится, поэтому Килькина, взяв сумку, спускается, садится в
автомобиль к Елизавете, и женщины обо всем договариваются. Наталье Петровне
очень нужны деньги, а Лиза, естественно, не рассказывает ей всей правды,
сообщает лишь, что хочет убежать от мужа-негодяя, который бьет ее каждый день.
— Я инсценировала похищение Вари, — стонет
Лиза, — сегодня о нем объявят по телевизору, Юра заплатит выкуп.
Двести тысяч долларов, которые Гинзбург
обещает Килькиной за помощь, — огромная сумма для учительницы-пенсионерки. И в
общем-то ничего плохого от нее не хотят: нужно довезти переодетую мальчиком
Варю до дачи в Ленинградской области и пожить там с ней несколько дней. Наталья
Петровна соглашается и начинает действовать по указке Лизы.
Гинзбург необходимо во что бы то ни стало
попасть в квартиру Лукашиной.
— Зачем? — задал справедливый вопрос Павел.
Я покосилась на Дегтярева.
