— Что именно вы хотите знать?
— Расскажите про эксперименты с птичьим гриппом.
Руки у Филипса задрожали, и в стакане звякнули льдинки.
— Мистер Филипс?
— Капитан, если я расскажу и это выйдет наружу, меня ждет смерть.
— Наружу ничего не выйдет. Прошлое не вернется. Даю вам слово.
Филипс кивнул.
— Только вы должны рассказать все. Таково условие.
Последовало молчание.
— А вы ему поможете? — спросил наконец Филипс. — Очистите его досье — и местное, и федеральное?
Хейворд кивнула:
— Я лично прослежу.
— Ладно. Расскажу вам что знаю. Боюсь, не так уж много. Я ведь в группу не входил. Они, видимо…
— Они?
— В компании существовал секретный отдел, созданный лет тринадцать или четырнадцать назад. Имена не разглашались, я знал только доктора Слэйда — Чарльза Слэйда, генерального директора. Он-то и возглавлял этот таинственный отдел, где разрабатывали новый препарат.
— Какой?
— Стимулятор мозговой деятельности на основе штамма птичьего гриппа. Все делалось в глубокой тайне. В проект вбухали уйму денег и времени, да только все развалилось. У компании начались финансовые проблемы, им пришлось изворачиваться, стало не до секретности. Начались аварии, несчастные случаи на производстве. В общем, проект закрыли. Потом, когда думали, что худшее уже позади, случился пожар, который уничтожил Шестой комплекс и в котором погиб Слэйд, а…
— Минуточку! — в первый раз подал голос агент. — Вы хотите сказать — доктора Слэйда нет в живых?
Филипс кивнул.
— Это было только начало. Немного погодя совершила самоубийство его секретарша, а фирма объявила о банкротстве. Настоящая катастрофа.
Некоторое время все молчали. Хейворд заметила на обычно невозмутимом лице Пендергаста выражение удивления и… Неужели разочарования? События явно развивались в неожиданном направлении.
— Слэйд был медик?
— Доктор философии.
— У вас есть его фотография?
Филипс помедлил.
— В старом годовом отчете должна быть.
— Найдите, пожалуйста.
Хозяин скрылся за дверью, ведущей в библиотеку, и через минуту принес папку с отчетом, протянул ее Пендергасту. Агент посмотрел на фотографию, напечатанную над именем исполнительного директора, и передал папку Хейворд. Она увидела перед собой необычайно красивого мужчину: чеканные черты, копна серебристо-седых волос над выразительными карими глазами, выпуклый лоб, ямочка на подбородке. Не генеральный директор, а кинозвезда.
Хейворд отложила папку и возобновила расспросы:
— Если проект был секретный, как же они привлекли вас?
Филипс замялся.
— Я вам говорил про несчастные случаи. В лаборатории для прививки культур и испытания вирусов использовали попугаев. Один попугай ухитрился выбраться из клетки…
— Тот самый, который перелетел через болота Черной Топи и заразил семью Доанов в Санфлауэре?
Филипс внимательно посмотрел на нее.
— Вы, похоже, много знаете.
— Продолжайте, пожалуйста.
Филипс отхлебнул мартини. Руки у него все еще дрожали.
— Слэйд и его группа решили… не прерывать этот самопроизвольно начавшийся эксперимент. Все равно к тому времени, когда птицу нашли, было уже поздно — вся семья заразилась. Слэйд решил оставить как есть, посмотреть, как будет действовать выведенный ими штамм.
— Он подействовал не так, как ожидали?
— Доаны умерли. Не сразу, конечно. Тогда-то меня и привлекли — избавить компанию от юридических осложнений. Я пришел в ужас: вопиющие нарушения законодательства, множество криминальных деяний, включая причинение смерти по неосторожности. Последствия разоблачения были бы катастрофическими. Я уведомил руководство, что никакой лазейки в законе нет и благоприятного исхода ждать не придется. Вот они все и похоронили.
— Вы никуда об этом не сообщали?
— Как их адвокат, я не имел права.
— Почему произошел пожар? — спросил Пендергаст. — Погиб только Слэйд?
— Страховая компания провела тщательное расследование, которое показало, что это был несчастный случай, вызванный неправильным хранением химикатов. Как я уже сказал, руководству приходилось выкручиваться, экономить на всем, на чем можно.
— А другие члены группы?
— По имени я никого не знал, слышал только, что в живых никого не осталось.
— Но кто-то же вам угрожал?
— По телефону, всего несколько дней назад. Звонивший не назвался. Похоже, вы разворошили осиное гнездо. — Филипс глубоко вздохнул. — Больше я ничего не знаю. Я все вам рассказал. Ни к экспериментам, ни к смерти Доанов я отношения не имею. Меня пригласили уже постфактум — подчистить концы, вот и все.
— Что вам известно о Джун Броди? — спросила Хейворд.
— Она работала у Слэйда секретарем.
— Как бы вы ее описали?
— Моложавая такая, внешне привлекательная. И очень целеустремленная.
— Хороший работник?
— Она была правой рукой Слэйда. Фигаро здесь — Фигаро там.
— То есть?
— Она вплотную занималась управлением повседневными делами фирмы.
— Значит ли это, что она знала о секретном проекте?
— Как я уже сказал, все содержалось в большой тайне.
— Но ведь она была доверенным лицом Слэйда, — вставил Пендергаст. — Очень целеустремленная. Она наверняка видела все бумаги, которые проходили через его руки.
Филипс не ответил.
— Какие отношения сложились у нее с начальником?
Филипс заговорил не сразу.
— Слэйд это со мной не обсуждал.
— Слухи-то до вас доходили, — настаивал Пендергаст. — Ограничивались ли их отношения служебными рамками?
— Не могу сказать.
— А что собой представлял Слэйд? — спросила Хейворд.
Казалось, Филипс отвечать не собирается. Потом взгляд его смягчился, и он покорно вздохнул.
— В Чарльзе Слэйде способности и невероятная щепетильность удивительным образом сочетались с крайней жадностью и жестокостью. Он словно собрал в себе все самые лучшие и самые худшие качества — как многие руководители. Сегодня он рыдает над умирающим ребенком, а завтра урежет бюджет на десять миллионов и тем самым остановит разработку лекарства, которое спасло бы тысячи жизней в странах третьего мира.
Повисла пауза.
Пендергаст неотрывно смотрел на Филипса.
