– Ева, это я! Я просто хотел узнать, все ли у тебя хорошо…
Показалось или нет? Нет, похоже, из комнаты действительно донесся тихий всхлип. Она… плачет?! Но она не может… Проще слезы на змеиной морде увидеть, чем на ее лице!
И все же, все же…
Он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Освещение из коридора было единственным источником света в довольно большой спальне. Но и его хватило, чтобы парень увидел – постель пуста.
– Ева, ты здесь?
Он вошел внутрь, не закрывая за собой дверь, чтобы иметь возможность осмотреться. Девушку он заметил не сразу – это было тяжело…
Она сидела в углу, сжавшись, обхватив руками колени. Ева низко опустила голову, и от этого белая пелена волос полностью закрыла ее лицо. Хрупкие плечи едва заметно подрагивали, а длинная ночная рубашка почему-то напоминала саван…
Он был поражен тем, что увидел. Больше, чем ранее «призраками» на первом этаже. Ева была для него человеком, которому подобное поведение абсолютно несвойственно! Но как это тогда понимать? Невозможно не верить своим глазам, когда она всего в паре шагов!
– Эй… это я… Ты меня слышишь?
Она отреагировала только тогда, когда он опустился перед ней на колени, чтобы не смотреть на нее сверху вниз. Ева подняла голову, и глаза, которые обычно казались ему застывшими кристалликами льда, были мутными. Она смотрела на него – и не узнавала. Она не притворялась, потому что такие трюки были не в ее стиле. С ней действительно творилось что-то странное, почти потустороннее.
Максим почувствовал, что ему страшно.
– Что происходит?
– Они пришли, – еле-еле слышно прошептала она. Ее от природы бледные губы казались совсем белыми. – Вместе со снегом…
– Кто?..
– Они… Разве ты их не видишь? Они здесь… везде…
Ее глаза следили, как всегда следят за движением. Возле стены, у стола, под кровать… Ева наблюдала за кем-то, но Максим не видел там даже тени! Ему захотелось убраться отсюда, запереться в своей комнате и ждать рассвета. Ну ее к черту, эту ненормальную! Он ей все равно не поможет, ей врач нужен! А вдруг она на него накинется в припадке?!
– Убери их! – вдруг вскрикнула Ева. – Не позволяй им прикасаться ко мне!
Его реакция была спонтанной и непродуманной. Вместо того, что советовал разум, Максим сделал то, что подсказывали инстинкты. Он подался вперед и обнял ее, прижимая к себе так, что его тело закрывало ее от остальной комнаты.
Пару секунд ничего не происходило, но потом он почувствовал, как ее тонкие руки обхватывают его плечи, обнимают с такой силой, которой у семнадцатилетней девчонки быть не должно.
– Только не уходи… – шептала она ему на ухо, он чувствовал ее разгоряченное дыхание, а удары ее сердца, казалось, разносились по всему тоненькому телу девушки. – Не знаю, кто ты, но только не уходи… Не оставляй меня с ними… Их так много!
Чувствовалось, что она не в себе, и объяснять ей, что в комнате никого нет, бесполезно. Она действительно видела что-то – такое движение глаз не подделаешь! Может, Нина подсунула ей какой-то наркотик? Или это типичное для нее состояние?
Он не знал, как правильно поступают в таких ситуациях. Поэтому просто был рядом с ней, старался согреть теплом собственного тела и гладил длинные льняные волосы.
– Все хорошо, я никуда не уйду, я не позволю им тебя тронуть! Ты только доверься мне…
Как будто с ним маленький ребенок, честное слово! Он не уловил момент, когда по ее щекам начали скользить первые слезинки, заметил их уже потом. Но на эту беспомощность, не похожую на ее привычное агрессивное безумие, откликнулось что-то подозрительно похожее на нежность в душе. Впервые за все время, проведенное здесь, он был сильнее – и был защитником для них обоих.
– Ты не уходи, – повторила Ева. Он почувствовал, как ее узкая ладошка легла поверх его руки. – Они не подходят, когда ты здесь… Где моя мама? Я хочу, чтобы вернулась моя мама…
Вот, значит, как… Ему сказали, что мать Евы погибла. Как – он не знал. Но ведь и его родители мертвы! Благодаря этому он мог понять, что она чувствует – он точно так же звал мать, когда был помладше, просыпаясь после ночных кошмаров. Максиму казалось, что чувство понимания между ними только крепнет.
– Она скоро будет здесь, с тобой…
– Побудь тут, пока она не пришла…
– Не бойся. Я не оставлю тебя одну… Верь мне, я с тобой…
– Не уходи…
Она плакала, иногда вздрагивала, глядя в темноту. Ее вера в то, что она кого-то видит, выражалась у Максима мурашками по коже. Может… может, и правда видит? Мало ли, как там психи устроены…
Она начала успокаиваться, только когда за окном утихла вьюга. Слезы высохли, она опустила голову ему на плечо – она устала.
Когда Максим поднял ее на руки, девушка не сопротивлялась. На поверку она оказалась до смешного легкой, парень и предположить не мог, что так бывает. Он положил ее на кровать, накрыл сверху одеялом. Он хотел уйти, но она не позволила.
– Не надо! Они могут быть еще здесь…
– Тогда я останусь, – улыбнулся он, придвигая к кровати стул. – Видишь? Я рядом. Спи, а я послежу, чтобы никто тебя не трогал.
– Обещаешь? – голубые глаза смотрели на него как-то по-детски доверчиво.
– Обещаю. Я с тобой.
Он держал ее за руку. Когда ее глаза были закрыты, понять, спит она или нет, не представлялось возможным. Максим не рисковал вставать, он не хотел предавать ее доверие или пугать ее.
Ему почему-то казалось, что заснуть сидя невозможно. Никогда раньше с ним такого не случалось! И эта уверенность ослабила бдительность: он и сам не заметил, как погрузился в сон.
Когда он проснулся, ее уже не было в комнате. Сквозь окно пробивался сероватый свет зимнего солнца, ясно показывавший, что прошло несколько часов. Сон в неудобной позе аукнулся затекшими мышцами и болью в шее, но Максим не обратил на это никакого внимания, ему не нравилось ее внезапное исчезновение.
– Ева! – он выскочил в коридор. – Ты где?!
– Здесь, – спокойно отозвалась она с первого этажа. – Спускайся.
Судя по интонации, это была та Ева, к которой он привык. От испуганного ребенка, которого он наблюдал ночью, не осталось и следа. Чтобы убедиться, Максим поспешил вниз.
И точно, ничего в ней не изменилось. Может, ему вообще все это приснилось?! Хотя нет, как-то же он оказался в ее спальне и она его за это не убила!
– Ева… что… Это Нина как-то сделала?
– Молчи. Сейчас расскажу.
Она включила кофеварку. Ни о чем его не спрашивала, просто достала две чашки.
– Ты знаешь, что я нездорова, – начала она, не оборачиваясь к нему. – Это не игра. Есть болезнь, с которой мне надо жить… Нина тут ни при чем. То, что ты видел, – приступ. Бред, галлюцинации… Так бывает. Я этим не управляю, к сожалению. Просто принимаю как явление. Иногда я могу понять, что то, что я вижу, не настоящее. Иногда – нет. Даже если понимаю, не могу различить грань между настоящим и ненастоящим. То, что ты видел, была не я.
