— Нет, конечно, нет! — сердито ответил Питт. Внезапно все его притворство показалось ему глупым. — Я полицейский, инспектор Питт с участка на Боу-стрит. Мы несколько недель искали эту женщину. Я нашел ее здесь, но опоздал и не успел предотвратить убийство. Она важный свидетель.
Констебль посмотрел на вязаный шарф Питта, на пальто, на потерявшие форму брюки и стоптанные сапоги. На его лице явно читалось недоверие.
— Справьтесь на Боу-стрит, — рявкнул Питт. — У суперинтенданта Балларата.
— Я заберу вас в Севен-Дайалс, а они пошлют человека на Боу-стрит, — флегматично ответил констебль. — Не суетитесь, если не хотите неприятностей. Будете плохо себя вести, мне придется применить силу. — Он повернулся к Фреду. — Кто еще поднимался наверх с тех пор, как вы видели ее, — он указал на мертвую женщину на кровати, — живой?
— Ага! Маленький костлявый тип с этими… щипцами для волос, — сказал Фред и покрутил пальцами, изображая локоны. — Для Клэри. Но она сама спустилась забрать их. Лысый парень, лет сорока — к Рози. Я провел его наверх и видел, как он вошел в ее комнату. Постоянный клиент.
— И, кроме него, больше сюда никто не поднимался?
— Только девочки, — прибавил Фред. — Спросите их.
— Да, непременно спрошу, можешь не сомневаться. А тебе лучше никуда не уходить, на тот случай, если ты нам понадобишься. Иначе тебя найдут и арестуют за отказ давать показания об убийстве, а потом отправят в Колдбат-Филдс или Ньюгейт. — Констебль посмотрел на Питта. — А вы ведите себя тихо, а то я быстро вас успокою. Давайте сюда руки.
— Что? — удивился Томас.
— Руки, мистер! За дурака меня держите? Думаете, я буду вести вас по темным улицам без наручников?
Питт открыл было рот, собираясь запротестовать, но понял, что это бесполезно, и покорно протянул руки.
Два часа спустя он сидел в полицейском участке в Севен-Дайалс, по-прежнему в наручниках, и чувствовал, как изнутри поднимается волна паники. На Боу-стрит отправили записку, и оттуда пришел аккуратный ответ. Да, они знают Томаса Питта, который подходит под присланное описание, но не могут согласиться с тем, что поручали ему кого-то арестовать. Им ничего не известно о проститутке в розовом платье, и, насколько они могут судить, она никак не связана с делом, которым занимается инспектор. Ему поручено еще раз тщательно расследовать ограбление дома Пирса Йорка в Хановер-клоуз, случившееся три года назад, а также убийство грабителем хозяйского сына, Роберта Йорка. По информации, имеющейся у суперинтенданта Балларата, Питту не удалось обнаружить ничего существенного. Сотрудник, расследующий это ужасное убийство, должен проявить все умение и сноровку, на какие только способен. Разумеется, суперинтендант Балларат хотел бы — в качестве жеста профессиональной солидарности, — чтобы его информировали о том, как будут развиваться события, и выражает надежду, что Томас Питт не виновен ни в чем, кроме глупости и, возможно, некой аморальности, жертвами которой время от времени становятся мужчины. Тем не менее закон превыше всего. Исключений же быть не должно.
Когда Фред застал его у мертвого тела, Питт мог думать лишь о Пурпурной — о том, что нашел ее слишком поздно, и о неприглядности смерти. Тот факт, что его принимали за убийцу, казался ему нелепостью. Но теперь стало совершенно очевидно, что ему не верят и что на все его протесты не обращают внимания — как на оправдания того, кто пойман на месте преступления. А Балларат не собирался рисковать и вызывать гнев высшего света и недовольство начальства, защищая Питта и оправдывая его действия. Ему не нужно, чтобы обнаружилась государственная измена; он не хотел трогать Йорков, Данверов или Феликса Эшерсона и был бы рад избавиться от человека, принуждавшего его к этому. Если Питта обвинят в убийстве, то заставят молчать — и это надежнее, чем даже убить.
Томас вспотел, а затем почувствовал озноб; его стало подташнивать. Что будет с Шарлоттой? Слава богу, финансово ее поддержит Эмили. А как же бесчестье и публичное унижение? У полицейского мало друзей, а у полицейского, повешенного за убийство проститутки, их вообще нет. Все ополчатся на Шарлотту: соседи и бывшие друзья будут ее презирать, а преступный мир, который не оставляет своих в беде и обычно помогает вдове казненного, не проявит никакой жалости к семье полицейского. Дэниел и Джемайма вырастут отверженными, будут скрывать свое имя, пытаться защитить его, так и не узнав… Питт заставил себя отбросить эти мысли — они были невыносимыми.
— Вставай! — Грубый голос вернул его к действительности. — В Колдбат-Филдс тебя заждались — не будешь же ты сидеть тут всю ночь. Шевелись!
Подняв голову, Питт встретился с холодным взглядом синих глаз констебля, который смотрел на него с отвращением, которое полицейские испытывают к своим коллегам, предавшим все, чему они посвятили свою жизнь.
— Вставай! Привыкай делать то, что тебе говорят.
Глава 9
Шарлотта думала, что муж вернется домой поздно, и поэтому легла около одиннадцати, расстроенная тем, что они так до конца и не помирились. Утром она проснулась словно от толчка и, еще не открывая глаз, поняла: что-то случилось. Половина кровати, на которой спал Питт, осталась нетронутой — такой же, как вчера, когда Шарлотта постелила чистые простыни. Она выбралась из постели и схватила халат, еще не понимая, что ей делать. Может, внизу ее ждет записка? Наверное, Томас приходил, а потом ему снова понадобилось уйти, вздремнув? Дальше в своих предположениях она заходить не осмеливалась. Забыв о ночных туфлях, Шарлотта выскочила в коридор и поморщилась, когда ее ноги коснулись холодного пола.
Сначала она заглянула на кухню, но никаких следов присутствия мужа не обнаружила: чайник на том же месте, где и вчера, чашками не пользовались. В гостиной тоже никаких изменений. Отгоняя страхи, Шарлотта пыталась придумать веские причины отсутствия Томаса: он что-то нашел и не может бросить расследование, когда цель близка; он арестовал преступника и все еще не покинул полицейский участок; он настолько занят, что не мог прийти домой, а записку не прислал потому, что не хотел будить жену, а незнакомый человек не может войти в дом без ключа… Повинуясь здравому смыслу, Шарлотта остановила себя. Есть еще почтовый ящик — чтобы ее предупредить, достаточно опустить записку в прорезь.
Она взяла сухое чистое полотенце и стала растирать кожу грубой тканью, когда раздался звонок в дверь. Шарлотта положила полотенце на стол, а потом случайно задела локтем, сбросив на пол. Не обращая на это внимания, она бросилась по коридору к входной двери и распахнула ее. На пороге стоял краснолицый констебль; лицо его было таким несчастным, что Шарлотта испугалась. У нее перехватило дыхание.
— Миссис Питт? — спросил он.
Шарлотта молча смотрела на него.
— Мне ужасно жаль, мэм, — с трудом проговорил он. — Но мне поручено сообщить, что инспектор Питт арестован за убийство женщины в Севен-Дайалс. Он говорит, что, когда ее нашел, шея у нее была уже сломана — я в этом не сомневаюсь. Он на такое не способен. Но пока его отвезли в исправительное заведение в Колдбат-Филдс. С ним все в порядке, мэм. Не нужно… волноваться! — Констебль беспомощно топтался на месте, не понимая, как ее утешить. Он не знал, что ей известно о Стил, но лгать не было никакого смысла: все равно скоро все выяснится. Прозвище тюрьмы — это сокращение от Бастилии, на то были веские основания.
