— Я видела только одного, но могли быть и другие, — говорила Лунд Бриксу. — Служба безопасности что-нибудь выяснила?
Сунув руки в карманы, уныло вытянув и без того длинное лицо, Брикс вел ее на угол здания.
— Значит, пока ничего, — ответила она сама себе, так как он молчал. — Придется все делать самим и с самого начала. Листовки из помещения клуба ветеранов нужно срочно отдать на перевод. Еще я бы хотела как можно скорее увидеть тот ролик…
Какая-то мысль не давала ей покоя.
— Солдат мертв уже некоторое время. Зачем же вернулся тот человек? Он что-то искал. Давайте проверим все бумаги, компьютер…
— Лунд, — произнес он с долгим вздохом. — Вы не ведете это дело. Я попросил вас ознакомиться с материалами. И всё.
Она вскинула голову:
— Как это так? Вы же послали Странге за мной в Гедсер.
— Я хотел только, чтобы вы взглянули на дело и высказали свое мнение. Ничего больше.
Она не часто сердилась. Но день был долгий, она совсем не спала. Сначала приезд незнакомого человека после окончания тяжелой смены, потом едва не забытый день рождения Марка, наконец, новость о свадьбе матери. Но самое главное — два трупа. Окровавленные армейские жетоны. Загадка, требующая, чтобы ее разгадали. Чтобы она ее разгадала.
— Брикс, вы и без меня знали, что убийца не муж. Давайте без этих игр.
Ему не понравился ее тон.
— Тогда почему он признался?
— Чтобы отвязаться от этой свиньи Свендсена. Он же юрист и прекрасно понимает, что в суд вам идти не с чем. Скорее всего, он прямо сейчас готовит на вас иск…
— Допустим, ход расследования изменился, но ваши прошлые подвиги никуда не делись! — сердито воскликнул Брикс. — Два года назад я еле спас вас от тюрьмы. Вы не повиновались приказам. Вы угрожали коллеге оружием.
— Да. Свендсену. И я объяснила почему: он не слушал.
— В управлении ничего не забывают. Ваше пренебрежительное…
— Мне приходилось бороться со всеми, с вами в том числе…
— Майер больше не сможет ходить. Не сможет работать. Вы думаете, он винит меня? Или все-таки вас?
Это было чересчур. Она ткнула пальцем в его укрытую дорогим пальто грудь.
— Я думаю, он винит всех нас. Я знаю это.
— Вы давно у него спрашивали?
Он умел задавать вопросы. Ранение Майера камнем лежало на ее совести. Конечно, она не спрашивала его ни сейчас, ни раньше о том, кого он винит в своем увечье.
— Чего вы хотите? — спросила она.
— Причину, по которой я мог бы доверять вам.
Лунд сунула озябшие ладони в карман сырой куртки. Она теперь и представить не могла, что снова окажется в Гедсере. Что она там будет делать? Как выкинет из головы это дело?
— Я совершала ошибки. И не я одна. — Она посмотрела в его неулыбчивое лицо. — Если бы я могла изменить то, что было… — Понять, что он думает, было совершенно невозможно. — Но я не могу.
Она перевела взгляд на голубые вспышки, на оперативников, обследующих дворовую территорию, на белые костюмы криминалистов.
— Это то, что я умею делать лучше всего, — сказала она ему и себе самой. — Это единственное, что я умею делать, причем хорошо. И именно поэтому… — Она снова уперла указательный палец ему в грудь. — Именно поэтому вы позвали меня. Не потому, что хотели. А потому, что нуждались во мне. — Лунд достала телефон, посмотрела на время. — Но если я вам больше не нужна, то еще успеваю на поезд в Гедсер.
— Я позвоню туда утром, — быстро проговорил он. — Мы на время позаимствуем вас у пограничной службы. Для начала на пару дней.
Она кивнула.
— То есть мы договорились? — спросил он.
— У меня будет такой же статус, как у Странге, — сказала она вместо ответа тоном, не допускающим возражений. — Как это у вас теперь называется?
— Заместитель начальника отдела убийств.
— Мне нужно удостоверение. Я хочу посмотреть видео. Я хочу все. — Она улыбнулась Бриксу. — И я хочу, чтобы он выполнял мои распоряжения.
— Только не подведите меня на этот раз, — проворчал Брикс. — И во что я только ввязался?
— Я постараюсь, — коротко сказала Лунд.
Томас Бук позвонил домой, в далекую Ютландию, поспрашивал жену об их делах и настроениях, попросил поцеловать за него девочек и пожелать им спокойной ночи. Затем уселся за стол с Эриком Кёнигом, главой службы безопасности, и Рут Хедебю, заместителем комиссара полиции, удивляясь, как долго тянется этот бесконечный первый день на новом посту.
Кёниг был сухим, сдержанным человеком с умным лицом. Пожалуй, даже слишком умным для офицера полиции. Далеко за пятьдесят, аккуратно подстриженные седые волосы, очки без оправы. Он вошел первым, сел за стол тоже первым, с самого начала относясь к Хедебю как к низшей по званию и положению. У него были на то основания: вопросы внутренней безопасности, в числе которых была и угроза террористических актов, входили в компетенцию службы безопасности. А в этой сфере они не подчинялись полиции.
— Видео разместили на сервере в Лондоне, — сообщил Кёниг. — У сайта был датский адрес. Естественно, мы его закрыли.
— Много людей успело посмотреть ролик? — спросил Бук.
— Довольно много. — Кёниг достал из портфеля документы. — Ссылка была разослана во все министерства и прессе. У нас… — Кёниг снял очки и протер их носовым платком. — У нас довольно серьезная проблема, могу заявить это с полной уверенностью.
— Согласен, — кивнул Бук. — Есть какие-нибудь догадки о том, кто рассылал сообщения?
Глава службы безопасности нахмурился, как будто ответ на вопрос был слишком очевиден.
— Разумеется, нет. Поддельные адреса, зарегистрированы на подставных серверах. На сайте действовал форум фундаменталистов. Пока это наше самое многообещающее направление поиска. Как я уже упоминал, сайт был зарегистрирован в Дании.
Карстен Плоуг оторвал взгляд от протокола встречи и спросил:
— На чье имя? Когда?
— Полгода назад. Мы еще не вышли на владельца домена.
Бук опять кивнул.
— А что это за Мусульманская лига?
Кёнигу не нравились такие вопросы, и он почти не скрывал этого.
— Пока мы не знаем. Возможно, это одна из существующих группировок маскируется под другим названием. Одиночек в таких организациях обычно ничтожно мало. Они усиленно работают, чтобы казаться значительнее, чем они есть.
— Кто эта женщина? — спросил Плоуг.
— Жертва убийства в Минделундене, — ответила Рут Хедебю. — Анна Драгсхольм, юрист.
— И теперь у нас второй убитый? — спросил Бук.
— Его обнаружили как раз тогда, когда в Сети появилось видео, — продолжала Хедебю. — Это солдат. Аллан Мюг Поульсен. Тридцать шесть лет.
