— У нас есть свидетели? — спросил он.
— Система видеонаблюдения отключилась как раз перед приездом Грюнера, — сказал Странге. — Информация о сбое была передана в обслуживающую компанию, их техников ожидали сегодня вечером.
— Мы должны были догадаться, — проговорила Лунд.
— Как? — воскликнул Странге. Он обернулся к Бриксу. — Мы нашли микроавтобус. Убийца соорудил что-то вроде таймера с помощью мобильного телефона. Мы ничего не успели бы сделать до того, как эта штука сработала.
Брикс задрал голову к потолку.
— Разбрызгиватели не сработали?
— Их тоже отключили, — подтвердила Лунд. — Тут действовал кто-то очень толковый. Если вы думаете, что это фанатик выскочил из мечети и…
Она замолчала, увидев выражение лица Брикса. Потом сделала один глубокий вдох, второй, пытаясь избавиться от вони, которая стояла в той маленькой комнатке в подвале и которая проникла в ее ноздри, в ее легкие, в ее тело. От того, что они там увидели, она не сможет избавиться никогда.
— Хотите взглянуть? — спросил Странге. — Это не… — Он переглянулся с Лунд. — Ничего подобного я не видел.
Шеф в сером шерстяном пальто пошел первым.
— Он разлил вокруг Грюнера бензин. Возможно, и на самого Грюнера тоже, как считают криминалисты, — продолжал Странге, пока они спускались по лестнице.
Запах дыма и чего-то еще усиливался с каждым шагом. Лунд подташнивало, она знала, чем так воняло: горелой плотью. По коридору и смежным помещениям ходили оперативники и криминалисты в белых защитных костюмах и масках, проводили осмотр места преступления, светя фонариками.
— Телефон в микроавтобусе был соединен с детонатором зажигательной бомбы, установленной под инвалидную коляску Грюнера, — рассказывал Странге. — Так что преступнику нужно было только позвонить с улицы и запустить устройство.
Лунд покачала головой:
— Почему нельзя было напрямую привести детонатор в действие?
Странге развел руками:
— Да, я тоже спрашивал криминалистов об этом. Они сказали, что второй телефон понадобился, чтобы быть ближе. — Он указал на низкий потолок. — Мы же под землей, помните? Грюнера он связал, засунул ему в рот кляп, а коляску приковал цепью к радиатору отопления. Бедный парень не мог двигаться, не мог кричать, просто сидел и ждал.
Странге вытащил из кармана белые марлевые повязки, передал по одной Бриксу и Лунд, но от запаха они спасти не могли.
— Что мы знаем о жертве? — спросил Брикс.
— Давид Грюнер, — заговорила Лунд. — Двадцать восемь лет. Служил под командованием Рабена в составе датского контингента «Эгир» в Афганистане. На парковку устроился около года назад, после того как его комиссовали по здоровью. Был ранен в бою.
Команда в белых костюмах вынесла в коридор почерневшую коляску вместе с телом, которое так обгорело, что в нем едва угадывались человеческие очертания.
Брикс подошел ближе, осмотрел ужасные останки, спекшиеся с металлическим каркасом коляски в единое целое. В области шеи на трупе висело что-то черное, вроде гипертрофированного ожерелья.
— Ноги он потерял в Афганистане, — добавил Странге.
— Это, кажется, автомобильная покрышка? — спросил Брикс.
Странге нагнулся и присмотрелся.
— Покрышки надевали на шею предателям в Южной Африке, — припомнил он. — Да, в его микроавтобусе мы обнаружили обрезанный армейский жетон. Похоже, одних рук дело.
— Если бы служба безопасности не скрыла от нас, где нужно искать… — пожаловался Брикс.
Лунд многозначительно посмотрела на него.
— Что? — спросил он.
— Преступник отключил систему наблюдения и пожарную сигнализацию. Настроил телефон для детонации бомбы. Кроме того… мы же вроде всех их задержали?
— Достаточно одного человека, — предположил Странге.
— Мне нужно позвонить, — скороговоркой выпалила Лунд и почти бегом бросилась в обратную сторону.
Этажом выше она отыскала подсобку, где была большая оцинкованная раковина. Там ее вырвало. Когда она полоскала рот, в подсобку заглянул Брикс — он искал ее. Она пару раз сплюнула и вытерла рот салфеткой, шеф ждал в стороне.
— Я должна была догадаться, — сказала она, когда отдышалась. — Как только увидела Рабена, надо было сразу что-то сделать.
— Вы сделали все, что можно.
— Если бы мы приехали на полчаса раньше… минут на пятнадцать…
— Лунд…
— Не справилась. Опять.
Она плеснула водой на лицо, достала еще салфетку, вытерлась.
— Не вините себя…
Она обернулась:
— Убиты трое. А мы по-прежнему тычемся как слепые котята…
Лунд решительно направилась к двери.
— Куда вы?
— Осмотрю все еще раз.
Через двадцать минут прибыл Эрик Кёниг. Брикс ввел его в курс дела в конце коридора, ведущего к комнате, где погиб Грюнер. Шеф службы безопасности не выразил желания подойти ближе.
— Точно так же покрышки надевали на жертв в Южной Африке, — сказал Брикс. — Если Странге прав, то так поступали с предателями.
— Не с предателями, а с информаторами, насколько я помню. Но о чем мог информировать бывший солдат-инвалид? И кого?
Лунд вернулась к месту взрыва и тщательно осматривала все вещественные доказательства, собранные криминалистами и разложенные по пакетам.
— Как я слышал, были свидетели, — произнес Кёниг, поглядывая на Лунд.
— Да, здесь видели Рабена.
— Вы подозреваете его?
Брикс нахмурился:
— Если это он, то только в случае с Грюнером. Но мы нашли в автомобиле жертвы обрезанный армейский жетон, как и при первых двух убийствах. Рабен сидел в Херстедвестере в то время и не мог совершить их.
Кёниг все смотрел на Лунд.
— Так это она привела вас сюда?
— Вместе со Странге. Если быть точным, она попросила Странге найти кого-нибудь из подразделения Рабена, так они вышли на Грюнера. Остается только сожалеть, что мне она об этом ничего не сообщила.
— Пока ничто не указывает на то, что Кодмани невиновен.
— Может, и нет, — сказал Брикс, внимательно следя за выражением лица Кёнига. — Солдаты поддерживают друг друга. Возможно, Рабен хотел попросить помощи. Или сам хотел помочь. Я думаю…
Лунд с головой ушла в найденные улики, не видела и не слышала, что происходит вокруг.
— Я думаю, будет лучше, если я отстраню ее от дела.
Кёниг удивленно вскинул брови:
— Почему вы вдруг так решили? Да, я помню, что сказал вчера. Но…
