– Двадцатого сентября 2010 года в гостинице «Славянская» проживали три Ольги. Речь, конечно, о женщинах подходящего возраста. Кравченко – Париж, Голубева – Лондон, Серебрякова – Киев. Выбирай любую, – широко улыбнулся Сергей и спросил: – А теперь ты сядешь рядом со мной?
– Кравченко, Голубева, Серебрякова, – еле слышно повторила Валька, прислушиваясь к звуку собственного голоса, будто существовал шанс прочувствовать фамилию и безошибочно угадать нужную Ольгу. – Далековато живут.
– Да уж.
– Но какая из них?
– Понятия не имею. – Сергей потер щеку ладонью и обнадежил: – Но скоро узнаю.
– Каким образом? – Валька чуть подалась вперед.
– Сядешь рядом, расскажу.
Валька нарочно фыркнула, подошла к дивану и села с видом гордой великомученицы.
– Ну, – поторопила она.
– Наша Ольга бывала в Москве часто – это первый критерий отбора, а более точный… – Сергей помолчал немного и раскрыл карты: – В гостинице приезжие заполняют анкету…
– Ты раздобудешь анкеты и сверишь почерк с письмами? – осенило Вальку. – А сможешь?
– Как не стыдно во мне сомневаться?
– Очень стыдно!
– Пожалуй, я предупрежу Казакова, что ты слишком умная, пусть за тобой получше присматривает. – Сергей притянул Вальку к себе и заглянул в большие искрящиеся глаза. – А я соскучился по тебе, – сказал он, становясь серьезным и даже немного грустным. – Синяк не болит?
– Не-а, ерунда. Я… тоже соскучилась.
Он наклонил голову и коснулся губами ее губ. Коснулся и отстранился – короткий поцелуй. Валька стала дышать медленнее, осторожно положила руку на ногу Сергея, прижалась к нему. Еле уловимый запах сигарет, сила в мышцах, обжигающий взгляд… Пусть он обнимает ее подольше. Но, наверное, долго она не выдержит, умрет от волнения…
Губы слились в поцелуе, легкое головокружение заставило закрыть глаза. Вальке показалось, будто она невесомое перышко, подхваченное порывом ветра, взмывшее к облакам. Не хотелось ни о чем думать, все лишнее тихо уплывало прочь… Пожалуй, это самый лучший день, самая лучшая минута и секунда. Как-то замечательно перевернулась жизнь, так бывает.
«Это случилось, мы поцеловались», – мысленно улыбнулась Валька и стала выбираться из объятий.
– Пойдем, я тебя чаем напою, – сказала она, поднявшись с дивана. – С пирожными.
Они пили чай, разговаривали о пустяках, смеялись и смотрели друг на друга. Сергей поинтересовался, нет ли эклера с мясом, и запоздало получил тарелку салата и два бутерброда с колбасой.
– Почему ты сразу не сказал, что голоден? – упрекнула Валька, возвращаясь к корзиночке с воздушным кремом и ягодами.
– Природная скромность, – пошутил Сергей.
– Я все думаю… Там на одном письме были ноты, может, Ольга играет на пианино или скрипке?
– Надеюсь, ты не отправишь меня в Лондон или Париж выяснять это? Хотя, – Сергей хитро прищурился, – если мы полетим вместе…
– Юрий Яковлевич меня не отпустит.
– И правильно сделает.
– А ты не узнавал, Ольги сейчас нет в Москве?
– В гостинице «Славянской» нет, – ответил Сергей и замогильным голосом добавил: – Но это ничего не значит. Она наверняка где-то прячется поблизости и только и ждет подходящего момента, чтобы сцапать тебя…
– Хватит меня пугать, – засмеялась Валька и чуть не поперхнулась клубникой.
* * *
– Почему ты не открываешь?! Звоню, звоню… Ты же дома! – Наплевав на бесполезный звонок, Оксана два раза ударила кулаком в дверь. – Открой!
Федор оторвал от брюк белый утюг, и тонкие струйки пара с шипением вырвались на свободу.
– И о чем я только думал, когда связывался с соседкой, других женщин, что ли, нет, – злясь, пробурчал он, взял со стола стакан воды и сделал приличный глоток. Оксана осаждала его квартиру во второй раз, и некоторый иммунитет в связи с этим уже присутствовал.
– Открой, говорю! Я до ночи тут стоять буду!
Кивнув, мол, стой сколько хочешь, Федор провел рукой по плотной ткани и поморщился. Гладить он разучился, терпения не хватало: стрелки съехали, а по бокам образовались складки. Если бы не встреча с будущим работодателем, Федор бы просто надел джинсы и футболку, но для собеседования такой стиль не подходил. Деньги, деньги… Пришлось усиленно потрошить шкаф, выискивая что-то приличное из давно забытых вещей, и браться за треклятый утюг. Эта одежда не очень соответствовала теплой летней погоде – брюки слишком плотные, рубашка с длинным рукавом, – зато имела солидный вид.
Пытаясь привести брюки в порядок, Федор время от времени криво улыбался. Еще совсем недавно ему и в голову не могло прийти, что он будет работать на адвоката.
– Слышишь меня? Я видела в окно, как ты вернулся из магазина. Твоя машина стоит под окном, – донесся приглушенный голос Оксаны.
Федор тяжело вздохнул, посмотрел на мятую рубашку, дожидающуюся своей очереди, и направился к двери.
– Не устала? – спросил он обрадованную Оксану. Та сразу устремилась в комнату в надежде, что уж оттуда ее не выставят. – Чего перед соседями позоришься, делать, что ли, нечего?
– А если у меня чувства? – ответила она с вызовом. – Почему я должна стыдиться своей любви?
– Любви?
Федор весьма сомневался, что Оксана хотя бы раз в жизни испытывала подобное чувство. Далеко не каждому оно выпадает.
– Да, любви! Ты ничего не понимаешь, такой, как я, больше нет!
– Согласен.
– Не иронизируй. Я тебе нужна. – Оксана расправила плечи, примирительно улыбнулась, подошла к Федору, обвила его шею руками и со значением добавила: – Посмотри на меня, нам же было хорошо вдвоем.
– Кажется, ты не помнишь, что мы расстались. – Отстранившись, он вернулся к брюкам и утюгу.
Федор впустил Оксану в квартиру из эгоистичных побуждений – пусть погладит вещи, предъявит претензии (если уж так хочется) и возвращается к себе. Но быстро понял, что совершил ошибку…
– На тебя невозможно смотреть, ну что ты такой неуклюжий? – Оксана игриво бедром отпихнула Федора от гладильной доски и заняла его место. – Смотри, я это сделаю намного лучше и быстрее. – Кокетливо подмигнув, она ловко выровняла стрелки и подхватила утюг. – От молодых сопливых девчонок ты такого энтузиазма не дождался бы. Не будь дураком, перед тобой лучшая женщина на земле! Я, между прочим, хозяйственная, да и в постели само совершенство, разве не так?
– Так, – бросил Федор, закуривая.
Он подошел к окну и попытался сосредоточиться на предстоящей встрече. Что говорить, как себя вести? Давно же он не был на собеседовании… Даже смешно. Интересно, что Кепочкин сказал адвокату? «Дорогой друг, к тебе придет сосед моей бывшей жены, ты уж пристрой человека куда-нибудь». Федор улыбнулся, представляя пухлого профессора, хлопочущего практически о первом встречном. Хороший мужик Кепочкин, не забыл, что обещал помочь с работой.
