Подруга взяла с тумбочки бутылку с водой и,
сделав пару глотков, продолжила:
– Дня не проходило, чтобы я не подумала: вот,
сейчас Сереженька пошел бы в садик, танцевал на елке, катался на санках,
поступил бы в школу… Рождение Иришки не уменьшило боли, мне не стало легче.
Вера примолкла, я выжидательно глянула на нее.
– Понимаешь, если я каждодневно не вспоминала
Сереженьку вслух, это не значит, что малыш был мною забыт, – продолжала
подруга. – Едва Ириша появилась на свет, я дала слово: девочка ничего не узнает
о брате. Она не должна была думать, что явилась на свет для утешения мамы, я
совершенно не хотела взваливать на плечи малышки груз ответственности и
заставлять ее жить, как говорится, за себя и за того парня.
Я похвалила Верочку.
– Ты на редкость здраво мыслишь.
– Сережа всегда был со мной, – не заметила
моего высказывания Савельева. – И, конечно, я изо всех сил забочусь об
Иришкиной безопасности, второй раз смерти ребенка не перенесу. Но через пару
дней я освобожусь от страха, горя и тоски. Сереженька жив!
Я вздрогнула.
– Прости… кажется, я ослышалась…
Верочка подоткнула под спину подушку и
повторила:
– Сережа жив! Я с ним встречаюсь,
разговариваю, дарю ему игрушки.
Мой лоб как будто стянуло кожаным ремнем, в
горле возник комок, я с огромным трудом сказала:
– Верочка, останься Сережа жив, он сейчас бы
уже учился в институте. Взрослому юноше пистолетики и солдатики ни к чему.
Вера прижала руки к груди.
– Сущность начинает жить с момента ухода, ее
возраст неизменен, и Сережику сейчас всего пять. Он меня сразу узнал! И я его
тоже!
Мне пришлось призвать на помощь все свое
самообладание, чтобы продолжать беседу спокойным тоном.
– Объясни по порядку. Предположим, малыш жив,
и он до сих пор дошкольник, не умеющий четко выражать свои мысли словами. Как
он тебя нашел?
Вера покосилась на дверь и понизила голос до
минимума.
– Помнишь, по телику показывали шоу «По ту
сторону»?
– Я не очень люблю телевизионные передачи,
предпочитаю DVD-диски с криминальными сериалами, – призналась я.
– «По ту сторону» не совсем обычная программа,
– пустилась в объяснения подруга. – В ней принимали участие экстрасенсы,
некоторые очень талантливые, они двигали силой взгляда предметы, безошибочно
рассказывали зрителям в студии об их прошлом.
Я не перебивала Веру. Извините, если покажусь
вам циничной, но я имею на сей счет иное мнение. Наша Зайка работает в
Останкино и даже достигла статуса звезды.
[6]
Ольга иногда рассказывает о
закулисных делах, и у меня сложилось впечатление, что основной задачей
телевизионщиков является повышение рейтинга и как следствие этого – увеличение
количества рекламы, которая приносит каналу прибыль. Думаю, те «экстрасенсы»
вовсе не обладают способностями к телекинезу, они просто дергали предметы за
ниточки в прямом смысле слова, поэтому всякие там бутылки, спичечные коробки,
ложки-вилки свободно перемещались в пространстве. В студию можно посадить
актера, который за небольшой гонорар сыграет роль простого зрителя и изобразит
изумление, когда человек с так называемым третьим глазом расскажет подробности
из его жизни.
– Я выписываю газету «Тайны звезд» и журнал
«Предсказания», – быстро говорила Верушка, – мне в качестве подарка за подписку
вручили билет на это шоу.
Что ж, побывать в студии интересно. Я
внимательно слушала подругу.
Савельева охотно согласилась. За кулисами к
ней подошел человек, назвался Кимом Ефимовичем и вдруг сказал:
– У вас умер ребенок.
Вера отпрянула от него, с трудом выдавив из
себя:
– Да.
Незнакомец ощупал лицо женщины взглядом.
– Не можете забыть малыша?
Савельева растеряла старых подруг, прежних
знакомых у нее осталась мало, мы с ней никогда не говорили о Сереже, эта тема
была закрыта. А тут вдруг посторонний человек затронул больное… Верочка хотела
уйти, но Ким Ефимович удержал ее странным заявлением:
– Иногда мертвые возвращаются.
– Как это? – прошептала Савельева, ощущая себя
как моряк, стоящий в шторм на палубе.
Ким Ефимович пригласил Веру в буфет и там,
усевшись за столик, рассказал невероятные вещи. По его словам, человеческое
тело умирает, но душа продолжает жизнь в другом измерении. Смерть не конец
истории, а лишь ее начало. Ушедшие родственники наблюдают за нами, кое-кто
помогает оставшимся на земле, хотя основная часть счастлива под божьим крылом и
терпеливо ждет, когда к ним присоединятся другие члены семьи.
– Не следует горевать об умерших, – вещал Ким
Ефимович, – и не стоит бояться смерти тела. Умереть – это как птице улететь из
клетки, железную конструкцию унесут и выбросят, а соловушка порхает под ночным
небом. Но иногда, крайне редко, горе человека, которого покинул кто-то очень
любимый, настолько велико, что душа притягивается назад, обретает тело и мыкается
на земле. Вся беда состоит в том, что индивидуум, вызвавший к жизни умершего,
не знает о его воскрешении. А оживший не понимает, почему он здесь. Если они
встретятся, то непременно узнают друг друга, вспомнят все и будут счастливы.
Вот только вы можете жить в Москве, а дорогое вам существо появилось, скажем, в
Нью-Йорке, Найроби, во Владивостоке или в деревне Глухово. Как увидеться?
Судьба выхваченного из мира теней обычно печальна. Если это ребенок, то он чаще
всего оказывается в детском доме, взрослый попадает в психиатрическую клинику.
Не стоит звать умерших, вероятность встречи с ними практически равна нулю. Но…
иногда случаются чудеса.
Ким Ефимович посмотрел на ошарашенную Веру.
– Я знаю, где находится ваш Сережа. Он
появился около десяти месяцев назад, ему пять лет. Хотите его увидеть?
Вера сделала короткую паузу в рассказе, а я,
не сдержавшись, воскликнула:
– Негодяй! Неужели ты ему поверила? Вера, ну
почему ты не позвонила мне?
