— И все ценные бумаги, проданные когда-то в Соединённых Штатах, собраны в этом единственном здании? — не поверила я своим ушам.
— Никто не смог бы сказать точно, какая именно их часть, ведь немало облигаций и акций по-прежнему припрятано и у частных лиц, и в сейфах брокерских компаний, и в банках, но по крайней мере было приложено немало усилий, чтобы собрать их здесь как можно в большем количестве.
— Не понимаю, как можно было идти на такой риск: а если кому-то придёт в голову заложить в здание бомбу?
— Эта махина — лишь часть огромного комплекса, — заверил он, пока мы не спеша обходили небоскрёб, чтобы лучше рассмотреть его. Тор смахнул первую снежинку начавшегося снегопада с моего лица, осторожно обнял меня за плечи и продолжил свой рассказ.
— Не далее как на прошлой неделе меня пригласили на собрание в ВЭС. Туда же приглашены были представители от крупнейших торговых фирм и самых богатых банков. Цель собрания — уговорить всех этих банкиров и торговцев воспользоваться услугами компьютерной системы, предоставляемой за счёт ВЭС, чтобы выявить места физического пребывания ценных бумаг на данный момент.
— Ценные бумаги не зарегистрированы в компьютерах? — снова удивилась я.
— Операции с ними — да, но не их физическое местонахождение, — сообщил мне Тор. — Деятели из ВЭС уверены, что от пяти до десяти процентов ценных бумаг, до сих пор хранящихся в подвалах банков в их древних ненадёжных сейфах — даже и здесь, в Тресте Депозитов, — либо украдены, либо подделаны. Если же мен эта гора бумаги будет перенесена в компьютерные файлы, по крайней мере появится возможность выявить те, которые были продублированы или сфальсифицированы иными путями. Короче говоря, они хотят произвести физическую инвентаризацию — и немедленно.
— Это выглядит как прекрасный шанс для всех желающих навести порядок в собственном доме, — согласилась я.
— Не правда ли? — подхватил Тор, приподняв одну бровь, он разглядывал меня в сгущавшейся темноте. — Ну, тогда ты, возможно, сможешь дать объяснение тому, отчего все отдельно взятые компании — причём все без исключения — откажутся это делать.
Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы назвать причину. ВЭС не является собственником банков и компаний и поэтому не имеет права принудить их проводить инвентаризацию — пусть даже на своей аппаратуре. И ни одна из этих компаний не захочет разбираться, какие из их собственных ценных бумаг не стоят ни гроша! До той поры, пока они почитают их подлинными, они могут использовать их для купли-продажи или иных операций. Если же будет установлено, что это фальшивки — черт возьми, — да они же окажутся с пустыми руками! Внезапно до меня дошла вся отвратительная подоплёка механизма, действовавшего в святая святых нашей финансовой индустрии, — все в точности так, как сказал мне Тор. И это не оставило меня равнодушной.
А кроме того, я поняла ещё одну вещь, и это меня ошеломило: я была несправедлива к Тору, почитая его перешедшим грань от гения к сумасшедшему. Как я могла быть такой самодовольной, почитавшей себя единственной на всем свете личностью, наделённой некими моральными принципами, кои мне должно проводить в жизнь? Он был абсолютно прав, когда советовал мне расширить горизонты. Теперь я понимала, что надо делать.
Я подняла глаза и заметила, как напряжённо он следил за мною, стоя в густом тумане, превратившемся уже в настоящий снегопад. Он улыбался своей кривой улыбкой, и, как обычно, я заподозрила, что он видит работу извилин под моей черепной коробкой и все до одной реакции, приведшие к вычисленному им заранее результату.
— Итак, ты все же принимаешь моё пари? — спросил он.
— Не так быстро, — сказала я. — Если это действительно пари, а не просто двойная кража, не нужно ли обговорить ставки?
— Об этом я не подумал, — признал он, на мгновение растерявшись. — Но ты права. Если мы решимся обречь себя на все эти испытания, надо поставить условия.
Тор немного подумал, пока мы рука об руку брели по тёмной пустой улице в поисках такси. Наконец остановился, повернулся ко мне, положил руки на плечи и заглянул в глаза.
— Я придумал, — сказал он с обезоруживающей улыбкой, от которой я всегда оттаивала. — Тот, кто проиграет, должен исполнить самое сокровенное желание победителя.
— Желание? — переспросила я. — Звучит как в сказке. Кстати, не может случиться так, что проигравший будет не в состоянии выполнить подобное желание.
— Возможно, — согласился он, все ещё улыбаясь. — Однако я уверяю, ты будешь в состоянии выполнить моё желание.
СОТРУДНИЧЕСТВО В РАМКАХ ДОГОВОРА
Человеку, не защищённому дублёной шкурой, подверженному укорам совести, в мире бизнеса делать нечего. Излишняя чувствительность будет выглядеть здесь как шёлковый передничек на деревенском кузнеце.
Не важно, каким путём вам удалось раздобыть деньги, важно то, что вы намерены с ними делать.
Бук Уайт. Книга Дэниэла Дру
Конечно, на следующий день я не могла упустить возможности прогуляться после ленча по Уолл-стрит. Позже Тор чуть ли не силком затащил меня на роскошный обед, заказанный им в ресторане отеля «Плаза». Отведав многочисленные разнообразные блюда и перейдя к кофе с коньяком, мы приступили к уточнению условий нашего пари.
Тор не соглашался сказать мне, какое желание потребует выполнить, если победа достанется ему. Поэтому я решила условиться о более материальных вещах в качестве ставок. По сути говоря, мы то и дело возвращались к этому предмету на протяжении всего обеда, так что задолго до того, как подали коньяк, моя голова уже гудела, и все же я впервые за многие годы так веселилась.
Тор не только обладал даром все объяснять с поразительной лёгкостью, но в часы веселья и отдыха никто искуснее его не мог сочинить шутку, или розыгрыш, или найти совершенно неожиданное объяснение самым разным вещам. Я понимала, что и пари наше он выдумал не только от морального негодования, но и от скуки. Да, он по-прежнему был готов бросить вызов всему на свете, даже самой жизни.
— Пожалуй, будет слишком просто, — заметил он по поводу пари, — положить в карман миллиард долларов и удалиться — на такое способен любой взломщик. Чтобы сделать это действительно интересным, надо суметь скрыть истинную сумму похищенных денег.
— Но как же тогда мы определим победителя? — поинтересовалась я.
— Мы договоримся об определённом отрезке времени — месяца три, например, — для оптимальной проработки деталей. Затем мы возьмём «позаимствованные» деньги… и вложим их! То есть, устроим дополнительное соревнование — как лучше их приумножить. И значит, суть пари будет состоять не в том, кто из нас лучший вор, а кто найдёт деньгам наилучшее применение. Мы обговорим приемлемые суммы. И первый, кто их получит, станет считаться выигравшим.
— Стало быть, просто украсть миллиард долларов для тебя недостаточно, — прокомментировала я, не надеясь услышать ответ.
Но Тор увлечённо нажимал клавиши своей карманной машинки.
