Каким образом Пелагея Суворова оказалась в
Москве, Катя не знала. Девочка родилась в столице, и годы ее детства прошли в
этой квартире на Петровке. Мама детьми почти не занималась. А если откровенно –
она просто не замечала ни Лену, ни Катю. Пелагея была отвратительной хозяйкой:
готовить, стирать, убирать она не собиралась, все бытовые вопросы решала
Сонечка.
Несмотря на безразличие матери, Катя не
ощущала себя несчастной, наоборот, ей было хорошо в своей комнате. Сонечка
заботилась о девочке и о ее сестре. Правда, Лена была не совсем здорова, она в
основном лежала в кровати, пила таблетки, Соня делала подопечной уколы. Что за
недуг был у старшей сестры, Катя не имела понятия, да ей было и неинтересно.
Когда Лене становилось хуже, Соня надевала на себя и на Катю марлевые маски и
строго приказывала:
– Не ходи к сестре, еще заразишься.
И Катя слушалась. Особой дружбы между ней и
Леной не было. Ну как можно общаться с той, кто из двенадцати месяцев в году
одиннадцать проводит в постели и хнычет? Врача к Лене не вызывали, значит, ее
состояние было не таким уж тяжелым.
Один раз Пелагея неожиданно вернулась домой в
середине дня, увидела Катю в маске и заорала:
– Сонька! Это что за спектакль?
– Леночка опять слегла, – ответила
домработница. – Боюсь, Катюша заразится, у старшей сильный насморк, кашель.
– Ты дура! Ленка притворяется, – зашипела
Пелагея.
– Нет, ей плохо, – прошептала Соня, – она
опять пятнами покрылась.
– И что? – завизжала Пелагея. – Небось конфет
обожралась. Сними маску!
– Негде Лене конфеты взять. И Катю мне жаль, –
сказала Сонечка, – и Лену. Вдруг они умрут, как Надя?
– Да? – бросила, уходя в свою спальню,
Пелагея. – Бог дал, бог взял!
Хотя Катя и была очень маленькой, но разговор
ее поразил. Когда мать, разодевшись, ушла, девочка спросила у Сони:
– Кто такая Надя?
Няня попыталась ее отвлечь.
– Ой, Катюша, хочешь вкусное печенье?
Но крошка проявила редкостное упорство,
стремясь утолить свое любопытство.
– Надя умерла? Почему? – принялась она
допрашивать Соню. И в конце концов та сказала:
– У твоей мамы была еще одна дочка, Надежда.
Она заболела и скончалась.
– Ей было плохо, как Лене? – уточнила Катя.
– Да, – нехотя призналась Соня, – но я
подробностей не знаю.
– Разве маленькая девочка может умереть? –
ужаснулась Катя, которая никогда раньше не думала о смерти.
– Всякое бывает, – бормотнула было Соня. Но
тут же спохватилась: – Нет, конечно, я просто перепутала. Надя не умерла, она
уехала... э... к своей бабушке. Та далеко живет, во Владивостоке.
Чем больше Соня изворачивалась, тем страшнее
делалось Катюше. А тут еще, как назло, Лене стало совсем нехорошо, у нее
начался безостановочный кашель, а тело покрылось язвами. Пелагея же, как
обычно, пропала. Она порой не приходила ночевать домой неделями.
Катя один раз робко поинтересовалась у Сони,
где мама, и услышала в ответ целую тираду.
– Катюшенька, Пелагея Андреевна актриса, –
пела Соня, – она играет во взрослых спектаклях, детей в театр на такие
постановки не пускают. Поэтому Пелагея уходит на службу вечером, а возвращается
под утро. Сейчас она поехала на гастроли, вернется не скоро. Я буду с вами,
беспокоиться не о чем. У Леночки грипп, неприятно, конечно, но не страшно. Ты к
ней в комнату ни в коем случае не заходи!
Будь Катя постарше, она бы спросила: почему
мама все ночи проводит вне дома? Спектакль заканчивается в десять-одиннадцать
вечера, неужели мать постоянно ходит потом по ресторанам, отмечает каждый свой
выход на сцену? Отчего у Пелагеи не бывает выходных? Даже на Новый год она
испарилась из дома. По какой причине у Кати фамилия Жукова, а у Лены Матвеева?
Где папа девочек? Он у них один? Или это два разных мужчины, Жуков и Матвеев?
Любит ли мать дочек? Если да, то почему она ни разу не свозила детей к морю и
не отправила их летом в Подмосковье, не сняла дачу? Лене совсем плохо, но врача
не вызывают, в школу старшая сестра не ходит, а учительница в доме не бывает,
Леночку пытается обучать Соня...
Много еще вопросов следовало задать, но Катя
была маленькой, поэтому она просто усвоила: мать ездит в командировки. Пелагея
могла пропасть на две-три недели, а могла исчезнуть почти на полгода. Но Катюша
абсолютно не нервничала, мама была виртуальным, малозначимым персонажем в жизни
ребенка. Даже хорошо, что Пелагеи не было рядом, потому что, когда она
находилась дома, Кате приходилось сидеть в своей комнате и не высовываться.
Катенька даже радовалась отсутствию матери, ведь тогда она ощущала себя
счастливой.
23 августа счастье навсегда закончилось.
Катюша проснулась в семь утра от топота, выглянула в коридор и увидела Соню,
которая бежала с тазом в руках.
– Немедленно вернись в спальню, – нервно
приказала Соня, – сиди тихо и...
Договорить Сонечка не успела: из комнаты Лены
раздались стоны. Соня поставила таз на пол, бросилась во вторую детскую. Катя
испугалась и спряталась у себя. Потом раздался звонок в дверь, младшая сестра
чуть-чуть приоткрыла створку и выглянула в коридор. По нему шагали врач и
медсестра с чемоданчиком. Видно, Лене стало так плохо, что Соня позвонила в
«Скорую».
Сначала в квартире стояла напряженная тишина,
потом разразился скандал:
– Первый раз встречаю такое! – возмущался
мужской голос.
– Бу-бу-бу-бу... – неразборчиво отвечала Соня.
– Где ее мать?
– Бу-бу-бу-бу...
– Мы обязаны забрать ребенка!
– Бу-бу-бу-бу...
– Вы хоть понимаете, чем она больна?
– Бу-бу-бу-бу...
– Это подсудное дело!
Соня расплакалась, Катя вжалась в стенку.
– Здесь кто еще живет? – не успокаивался врач.
– Бу-бу-бу...
– С ума сойти! Где она?
– Бу-бу-бу... – бормотала Соня.
В коридоре раздались тяжелые шаги, Катюша в
полном ужасе кинулась к кровати, набросила на голову одеяло и замерла в
надежде, что ее не найдут. Но через пару минут чей-то голос сказал:
