– А что там с хлопками-выстрелами?
– Честно говоря, когда я услышала их, подумала, что это
двигатель грузовика или выхлопная труба.
– Когда вы услышали их?
– Ну, не знаю, наверное, минут за десять до того, как вышла
на шоссе.
– Вы говорите – до того, как вышли на шоссе?
– Да, так.
– Примерно минут за десять?
– Пожалуй.
– До этого вы говорили несколько иное.
– Да. Я пыталась обезопасить себя насколько могла. Хотела
обеспечить себе полное алиби. Конечно же, мне совсем не улыбалось, чтобы кто-то
мог подумать, что я была близко к дому, когда прозвучали выстрелы, поэтому я
немного сдвинула события во времени.
– Совсем немного?
– Да, конечно… пожалуй.
– Вы не знаете, сколько времени машина мистера Эддисона
находилась у дома мистера Феррела до того, как вы услышали, что ее заводят?
– Не знаю.
– А когда вы услышали, как она переезжает через деревянный
мостик, как выбирается по нему на шоссе, вы не связали это с домом мистера
Феррела?
– Мистер Мейсон, ей-богу, я не лгу. Я думала, что ушла от
дома мистера Феррела не меньше чем за милю.
– По сути дела, – сказал Мейсон, – в течение всего этого
времени вы думали лишь о своей персоне. Не так ли?
– Конечно. Как же иначе? И о чем же еще мне было думать?
– А рассказ о гнусном типе в «Линкольне» вы полностью
выдумали?
– Да.
– Что же, вы ведь записали номера всех машин, на которых
ехали в тот день? Если это так, то мы можем связаться с водителями и все
проверить.
– Да, – согласилась она, – разумеется. Они, наверное,
запомнили меня.
– Сколько же вы заработали в тот день?
– Около восьмидесяти долларов.
– Это ваш обычный дневной заработок?
– Примерно.
– Что же, – сказал Мейсон, – у меня больше нет вопросов.
– У меня тоже, – сказал Гамильтон Бергер.
– В таком случае, – заявил судья Китли, – суд прерывает
слушание дела до десяти утра завтрашнего дня. За это время мне хотелось бы
проверить правдивость показаний этой молодой женщины. Я полагаю, что окружная
прокуратура и полиция проведут дополнительные расследования с целью
установления действительного хода событий. Я считаю, что свидетельница,
несомненно, виновна в даче ложных показаний.
– Да, ваша честь, – вынужден был с удрученным видом
согласиться Гамильтон Бергер.
– Заседание суда на сегодня закончено, – объявил судья
Китли.
Делла Стрит взяла Мейсона под руку:
– Ну, шеф, это превосходно, просто чудесно.
– Отлично, Перри, молодец, – протиснулся к ним Пол Дрейк.
– Да, удачное начало, – согласился Мейсон. – И все благодаря
тому, что у меня был тот самый козырь – рассказ матери Вероники. Именно поэтому
я смог задавать вопросы, которые выглядели вполне обычными, совсем невинными,
но на которые она не знала как ответить. Если бы я сразу начал с главного,
тогда все, включая судью, не дали бы мне выяснить всю правду.
– Что нам остается делать теперь?
– Вот теперь-то, Дрейк, мы и приступим к работе. Начнем с
того, что ты возьмешь список всех номеров машин из записной книжки, твои люди
должны найти владельцев и выяснить, кто из них подвергался шантажу со стороны
Эрика Хенсела.
Глава 18
Непрерывно шагая взад-вперед по своему кабинету, Перри
Мейсон время от времени бросал кое-какие замечания:
– И все же во всем этом деле полно странностей и неувязок.
Посмотрите, что получается: кто-то стреляет через окно в Эдгара Феррела,
убивает его первой же пулей, потом удаляется от дома, разряжает оружие –
видимо, палит в воздух, – вынимает из барабана гильзы и выбрасывает пистолет в
русло ручья. Бессмыслица!
– Почему? – отозвался Дрейк. – Ведь он же убил Феррела.
– А откуда убийце это знать?
– Он хорошенько прицелился, выстрелил в голову, увидел, как
тот упал.
– Нет, Пол, не то. Нужно быть исключительно метким стрелком,
чтобы, стреляя с улицы через окно, быть абсолютно уверенным, что сразил
противника насмерть, попав ему в голову. А потом надо было еще войти в дом,
подняться наверх и потушить лампу, выйти из дома и уехать. Нет, убийца бы так
не сделал.
– Но почему?
– Потому что, выстрелив в Эдгара Феррела, он, входя в дом,
должен был держать пистолет наготове на тот случай, если Феррел вдруг еще жив и
может оказать сопротивление.
– А почему ты думаешь, что было иначе?
– Да потому, что, согласно свидетельским показаниям, вся
обойма была расстреляна в течение нескольких секунд после первого выстрела.
– Но если стрелял действительно мастер, то и одним
выстрелом… – начал Дрейк.
– И этим мастером мог быть только Джон Эддисон. Так? –
спросил Мейсон.
– Да, – смутясь, ответил Дрейк. – Чертовщина какая-то…
– А может быть, он и в самом деле виновен?
Несколько секунд Мейсон молча продолжал вышагивать от стены
к стене. Наконец остановился и твердо сказал:
– Мы с самого начала совершили грубейшую, непростительную
ошибку.
– Какую же, шеф? – удивилась Делла Стрит.
– Мы стали смотреть на дело с точки зрения обвинения.
Обвинение пытается воссоздать весь ход преступления, и мы идем по тому же пути.
Вот в чем суть, Делла. Дай-ка еще разок взглянуть на те фотографии, которые
были представлены суду.
Делла Стрит достала фотографии и протянула Мейсону.
– А теперь, Делла, сходи в мою библиотеку и принеси мне
«Расследование убийств» Снайдера Ле Мойна, «Судебную медицину» и «Токсикологию»
Гонзалеса, Ванса и Хелперна и «Современную методику расследования преступлений»
Зодермана и О’Коннела.
Через минуту эти книги лежали на столе Мейсона, и он начал
молча листать их, время от времени барабаня пальцем по крышке стола.
– Я так и думал, – наконец сказал Мейсон после долгих минут
молчания.
– Что? – спросил Дрейк.
– Да то пулевое отверстие в стекле, именно с него и надо
было начинать. То есть с самого начала, а не с того места, которое нам
подсовывают полиция и прокуратура.
