Антон довез Привалову до электрички и поклялся
себе завязать с уличными знакомствами.
Через неделю Антон наткнулся на Таню в своем
дворе.
– Что ты здесь делаешь? – оторопел парень.
Татьяна смущенно улыбнулась.
– Извиниться пришла. Я вовсе не такая, как ты
подумал, от отчаяния глупость совершила. Только… Дома жить я не могу, меня там
никто не любит!
– Да ладно, – буркнул Вольпин. Посмотрел на
съежившуюся фигурку и неожиданно предложил: – Хочешь в кино сходить?
С тех пор у них установились очень странные
отношения. Молодые люди не созванивались – у Татьяны не оказалось домашнего
телефона, а сотовые в то время были редкой и дорогой забавой, – но примерно раз
в десять дней Привалова приезжала в Москву и караулила Антона возле его
подъезда. Никаких сексуальных отношений у них более не было, парень и девушка
просто гуляли, их можно было назвать скорее друзьями. И очень скоро Антон
сообразил: Тане по паспорту семнадцать, а по уму не больше двенадцати.
Привалова откровенно рассказала о своем
положении дома.
Ее мать, простая деревенская девушка, не очень
умная и без всякого образования, отличалась красотой и понравилась москвичу,
сыну обеспеченных интеллигентных родителей, которые снимали в Мопсине дачу.
Когда Ирина поняла, что беременна, она призналась во всем своей матери, Галине,
а та, живо сообразив, какое счастье падает дочери в руки, кинулась к отцу Федора
и прямо заявила:
– Или ваш сын женится на Ирке, или я подам
заявление в милицию о совращении малолетней, девчонка еще несовершеннолетняя.
Все получилось так, как хотела Галина. Сыграли
скромную свадьбу, родилась маленькая Танечка. Еще в детстве девочка поняла: и
папа, и бабушка с дедушкой с отцовской стороны ее терпеть не могут. Федор не
замечал ребенка, а его родители никогда не приглашали внучку в гости, не дарили
ей подарков и вообще делали вид, что ее не существует. Один раз первоклассница Танечка
подсмотрела, как мама тихо плачет в своей комнате, разглядывая какие-то
фотографии. Думая, что она одна, Ирина громко причитала:
– Отец мой святой, зачем мы это сделали? Нет
теперь счастья ни мне, ни Танечке. Отец святой, зачем ты меня отринул?
Девочка не удивилась словам матери. Таня
знала: она верующая, ходит в церковь, соблюдает посты, молится, в ее спальне
много икон. Да и смерть мамы ее не потрясла: Ирина долго болела, жаловалась на
слабость, постоянно пила лекарства. Таня знала, что мать скоро окажется на
небесах, так открыто говорили сплетницы в Мопсине.
Федор об умершей жене не горевал, он до
неприличия быстро женился на Иветте. А спустя некоторое время Танечка вдруг
поняла: отец и мачеха давние любовники, а Миша их общий сын. Правда, официально
Привалов парнишку не признал, но стоило посмотреть, как всегда суровый Танин
папа относится к малышу, и все становилось ясно. Мише выделили большую светлую
комнату, покупали красивую одежду, его заваливали игрушками и кормили
лакомствами. Шалуну позволялись любые капризы, он был избалован до крайности.
Но даже узнав об очередной грубости мальчика или о его драках, Федор нежно
обнимал сына, сажал к себе на колени и приговаривал:
– Ну-ка, пообещай, что больше не будешь
стрелять из рогатки камнями по чужим окнам.
– Не-а, – моментально отзывался негодник, – по
чужим окнам никогда, только по своим!
Федор начинал хохотать, легонечко шлепал Мишу,
совал ему шоколадную конфету и говорил Вете:
– Сын умен не по годам! Ну не могу я на него
злиться! И ты Мишуню не ругай, мальчики должны безобразничать.
А вот к Татьяне отец относился по-иному. Ей не
спускали ни малейшей провинности, и наказание частенько бывало жестоким.
Однажды Танюше в голову даже пришла мысль: вдруг отец убил маму, чтобы жениться
на Вете?
Выслушав рассказ подружки, Антон понял, почему
Таня решилась на такой экстремальный шаг – отдалась буквально первому
встречному, лишь бы сбежать из дома. Вольпина поражала невероятная наивность
Приваловой, в ее голове возникали бредовые мысли, навеянные любовными романами.
Ну согласитесь, только очень глупая девица может подумать, что парень, который
спустя час после знакомства уложил красавицу в постель, непременно на ней
женится. И Таня не задумывалась о прочности такого союза. Еще Антона крайне
напрягало то, что во время их встреч Татьяна говорила только о своих родителях.
Один раз Антон не выдержал и спросил:
– Ты со всеми парнями своего отца постоянно
обсуждаешь? Может, о ком другом поболтаем?
– У меня никого, кроме тебя, нет, – после
короткого молчания ответила Таня, – ты единственный мой друг в целом мире.
– И подружек нет? – поразился Антон.
– Раньше была, – коротко ответила девушка. –
Мы с ней с детства были вместе, никогда не расставались, она, правда, чуть
младше, но мне ближе сестры. Ее зовут Стефа, это сокращение от Стефании, мы
учились в одном классе, пока она не уехала.
Таня вдруг выпалила:
– Меня Господь не любит!
– Не пори чушь, – разозлился Вольпин, который
никогда не заглядывал в церковь.
– Нет, точно, – с жаром настаивала Привалова.
– Так мама перед смертью сказала. Она попросила, чтобы меня к ней в палату
пустили, взяла за руку и прошептала: «Доченька, только сейчас я могу открыть
тебе тайну. Запомни, тебя святой отец не любит…» Вроде еще что-то добавить
хотела, но не смогла, задыхаться стала и умерла.
Вот тут Антон вышел из себя по-настоящему.
– Люди в последние минуты жизни бывают
неадекватны, несут глупости, – резко сказал он. – Твоя мать не соображала, что
говорит, бредила. Забудь ее слова, они не имеют смысла!
– Нет, – уперлась Татьяна, – мама меня
предупредила: Господь ко мне плохо относится. Ну, смотри, был у меня любимый
щенок – под машину попал, мама умерла от болезни, жила рядом лучшая подруга на
свете – и уехала. Один ты у меня остался!
Антон вздрогнул. Он не верил ни в бога, ни в
черта, не пугался черной кошки. Но, может, правду говорят, что существуют люди,
которые приносят несчастье? И Вольпин решил порвать с Татьяной. Ему очень не
хотелось стать продолжением ряда: щенок – Привалова-старшая. Умирать Антоша
категорически не собирался.
