Как украденная у меня сумка очутилась в баке
Ловиткиных? Да просто! Привалова переоделась, прихватила мой ридикюль и вышла
за ворота. Мусор Диана выбрасывает в бак около своей калитки. Мы кладем отбросы
в мешки и выносим их на специальную площадку. Но не все в поселке поступают
подобным образом, кое-кто из жильцов предпочитает платить за то, чтобы мусорщик
сам подъехал к ним и опустошил бак с отходами. Таня увидела контейнер
Ловиткиных, и в тот момент ручка моей старой сумки разорвалась, пришлось
Приваловой избавляться от ридикюля. Или?..
Войдя в дом, я поднялась в спальню и включила
диктофон, чтобы тщательно изучить все сделанные за последние дни записи. Около
трех часов я слушала чужие голоса, потом позвонила Рыбаковой и попросила:
– Олеська, узнай, почему милиция заподозрила
Татьяну в совершении преступления. Я помню про улики, про свидетелей Панкратову
и Водоносова, которые видели перепачканную девушку в окровавленной одежде. Но
что или кто подтолкнул оперативников повнимательней присмотреться к сводной
сестре убитого?
Ответ я получила через час. Посидела некоторое
время в задумчивости, потом соединилась с Костиным и спросила:
– Ты когда приедешь домой?
– Уже собрался. А что? – в свою очередь
поинтересовался майор.
– Я узнала много интересных фактов и теперь не
знаю, как поступить, – призналась я.
В среду, около часа дня, я впустила в наш дом
Тамару Макееву вместе с Дианой Ловиткиной и радостно воскликнула:
– Огромное спасибо, что пришли, очень рада вас
видеть! Честно говоря, я боялась, что вы сочтете меня сумасшедшей. Попросила
Диану найти женщину, которая сможет выгнать из коттеджа призрак, и многим мое
поведение покажется странным.
– В отличие от большинства людей я великолепно
знакома с проявлениями нечистой силы, – серьезно ответила Макеева, – и понимаю,
как тяжело жить рядом с призраками.
– Ну, я пойду, – сказала Диана.
– Пожалуйста, останься, – взмолилась я, – мне
страшно.
– Если Тамара не возражает, – пожала плечами
Ловиткина.
– Нет, – улыбнулась Макеева, – чем больше
людей, тем лучше.
Полчаса ведунья готовилась к действу. Она
надела наряд, сильно напоминающий балахон куклуксклановца, дала нам с Дианой по
толстой свече и велела:
– Будем обходить дом. Заглянем во все уголки,
и когда обнаружим нечисть, ничего не бойтесь. Призрак сгинет от священного огня
и дыма Заратустры.
– Это что? – прошептала Диана, явно
впечатленная услышанным.
Макеева продемонстрировала обычное кадило.
– Сейчас разведу пламя, и будет дым
Заратустры.
Мне стало смешно. Наверное, клиенты Тамары
никогда не слышали о книге Ницше «Так говорил Заратустра», и никто не обращает
внимание на путаницу в терминах. Макеева сейчас говорит о призраке, раньше
упоминала домового. Кстати, ведь даже я на какой-то момент поверила в
чертовщину, назвала привидение Малютой и пыталась угостить ужином.
Из кадила повалили сизые клубы, Диана
судорожно закашляла.
– Сейчас открою окна, – предложила я.
– Нет, не надо, – запретила Макеева. – С
божьей молитвой пойдем по дому, терпите! Ни малейшей щелочки не должно быть,
иначе призрак наружу просочится и вернется потом на старое место.
Я одобрительно кивнула. Молодец, Макеева,
техника обдуривания клиентов отточена до филигранности. Любой человек от едкого
дыма начнет чихать и сморкаться, из глаз у него польются слезы, где уж тут
разглядеть очертания призрака. Тамара помашет кадилом, бросит на пол мешок,
который предусмотрительно держит в левой руке, и объявит: «Злой дух пойман,
несите мой гонорар».
– Начали! – бодро скомандовала Макеева и пошла
в гостиную, тряся кадилом. – Как ты назвала домового?
– Малюта, – пискнула я.
Когда процессия поднялась на второй этаж, я
была сыта по горло спектаклем и мечтала лишь об одном: скорей бы Тамара
прекратила изгнание беса, в доме стало нечем дышать. Но Макеева решила
отработать немалую плату.
– Изыди, Малюта! – выла она. – Покажись и
сгинь! Во имя живого очнися!
– Вижу! – вдруг заорала Диана. – Ой, мама! Он
и вправду существует! Караул!
Взвизгнув, Ловиткина присела на корточки и,
уронив на пол свечу, прикрыла голову руками. Я живо наступила на горящий фитиль
– только пожара мне не хватает, я не готова сжечь мифического Малюту вместе с
коттеджем.
– Не бойся, – заунывно завела Тамара. – Уходи,
нелюдь… Ой!
Макеева попятилась.
– Что случилось? – насторожилась я.
– Там кто-то есть, – испуганным голосом
ответила ведунья. – У стола!
– Наверное, мы обнаружили призрак, –
предположила я, тщательно пряча улыбку.
– Мамочка! – взвизгнула Макеева и с
проворством испуганной ящерицы юркнула за кресло.
– Помаши кадилом, – не удержалась я от
ехидства. – И почему бросила мешок? Его нужно приготовить для
призрака-привидения-домового-тени купца!
Продолжая болтать глупости, я посмотрела влево
и застыла от ужаса.
Составляя план действий, мы с Костиным не
хотели, чтобы у преступника возникли хоть какие-нибудь подозрения. Поэтому и
придумали ход с изгнанием нечисти. Я приглашаю Диану и Тамару, сеанс проходит
успешно, в знак благодарности я усаживаю женщин пить чай, а когда те
расслабятся, задаю им один весьма неприятный вопрос. Та из двух, которая знает
правду об убийстве Миши, от неожиданности растеряется, а за следующим вопросом
я в карман не полезу. Такой метод ведения допроса давно применяется на
практике. Многие преступники в подобной ситуации совершают ошибку, произносят
слова, которые не следует говорить, а кое-кто сразу признается в содеянном.
Но действие развивалось не по плану. С правой
стороны письменного стола покачивалась странная белесо-серая куча, и она была
не скоплением дыма, потому что я хорошо различила круглую голову с ярко
горящими глазами.
По моей спине пробежал холодок.
– Эй, Малюта, – дрогнувшим голосом произнесла
я, – ты и вправду есть?
Ком встряхнулся и зашипел.
– Спокойно, – почти падая в обморок, заявила
я, – не стоит нервничать, это глюк!
