Пеллея нахмурилась, поглядела на врача и пожала плечами.
— Мы снова поговорим, когда он проснется, — сказала она. Посмотрев на Дженис, она жестом указала ей следовать за ней: — Пойдем со мной.
Но Дженис нужно было снова посмотреть на Майкла, подойти к нему ближе, дотронуться до него — хотя бы на несколько секунд. Возможно, это последний раз, когда она видит его. Она наклонилась, чтобы поцеловать его лоб.
— Я люблю тебя, — прошептала Дженис, потом выпрямилась и, повернувшись, обнаружила, что Пеллея наблюдает за ней. — Извините, — сказала она, чувствуя себя неловко. — Я просто не могла уйти…
Пеллея не проронила ни слова, развернулась и направилась вниз по коридору. Дженис поспешила за ней.
— Я хотела бы, чтобы ты зашла ко мне, — сказала королева, заходя в лифт. — Нам нужно закончить наш разговор.
Дженис кивнула. Они оказались в прекраснейшем внутреннем дворике под стеклянной крышей. Здесь росли экзотические растения, превращая садик в настоящие джунгли. Яркие птицы летали с ветки на ветку, а в искусственном ручье, который петлял между лианами и кустами, квакали лягушки.
— Садись, — велела ей Пеллея. — И расскажи мне оставшуюся часть истории.
Дженис присела.
— Что вы хотите знать?
— Я хочу знать, кто такой Майкл. Какой тип человека? Расскажи мне, как вы познакомились и почему были вместе.
Дженис нахмурила брови.
— Я уверена, вы изучили его биографию.
— Ну конечно. У нас есть полное досье на него, не хватает информации за последние два года. Здесь след теряется. И это именно тот период его жизни, который он не может вспомнить.
Дженис задумалась. Стоит ли ей откровенничать с королевой? Не воспользуется ли та своим положением, выудив из Дженис всю информацию, чтобы потом вышвырнуть на улицу? Возможно. Но выбора у Дженис не было.
— Вы же знаете, Майкл состоял на службе в войсках.
— Да. Мы обнаружили бумаги о его поступлении на службу в королевскую армию два с половиной года назад. Но… после этого ничего. Мы не можем обнаружить никого под таким именем в войсках. И никто ничего не может нам сказать. Дженис кивнула:
— Это потому, что мы были… я имею в виду, его рекомендовали для работы в разведке с самого начала. Майкл согласился пройти тренировки, чтобы заниматься экстремальной разведкой. Выполнять только самые опасные миссии. И наверное, по этой причине всю информацию на него тут же удалили из компьютеров.
Пеллея вздохнула:
— Он участвовал в боях?
— Во время войны — да. Как только было объявлено перемирие, открытая война перешла в холодную и наши задания стали более обыденными. — Дженис заулыбалась, вспомнив кое-что. — Мне даже некоторое время приходилось ходить по улицам, представляясь контролером, только чтобы проверить, кто живет в этих домах. Мы делали много подобного…
В глазах королевы замелькал намек на улыбку.
— Ну, кто-то же должен этим заниматься.
— К сожалению, этим кем-то оказалась я…
Пеллея нахмурила брови.
— Но постой! Ты же работала на Гранвилли, верно?
Вот они и дошли до скользкого момента…
— Да. Моя семья жила на территории Гранвилли. И это казалось нормальным.
Королева отмахнулась от объяснений:
— Ну, конечно. Но что насчет Майкла?
— Когда мы познакомились, он состоял в разведке Гранвилли, как и я. И я предположила…
— Но на самом деле Майкл работал на нас?
Дженис кивнула:
— Да.
Пеллея широко улыбнулась:
— Как гора с плеч.
— Об этом я узнала позже.
— Так он был двойным агентом?
Дженис снова кивнула, потом покачала головой:
— Знаете, мне кажется, я не должна рассказывать о Майкле. Он должен сам вам все рассказать.
Пеллея начала раздражаться:
— Но он не может! Есть вероятность того, что он никогда не вспомнит события войны. Поэтому мы должны быть готовы ко всему. А это будет возможно, если ты нам все расскажешь.
Дженис задумалась на минуту, потом подняла глаза:
— Я сначала должна спросить его об этом. Извините, но я не вправе рассказывать о жизни Майкла без его разрешения.
— Конечно, — кивнула Пеллея. — Скажи мне вот что. Кто завербовал тебя в разведку?
Дженис засомневалась, стоит ли ей так открываться. Что еще она им должна?
— Мой брат, — призналась она, наконец. — Он не служил в разведке, а работал с ними по договору. И он решил, что я подойду для этой работы.
— Он оказался прав?
— Да, с какой-то стороны. Но я не была особенно горда. Вы понимаете, что я имею в виду?
— У тебя хорошо получалось, но ты не была уверена в том, что это почетно?
Она кивнула. Пеллея попала прямо в точку. Так приятно разговаривать с кем-то, кто все схватывает на лету!
— Именно так.
— А Майкл?
Дженис не смогла сдержать улыбку.
— Он наслаждался этой работой. Ему нравилось обставлять злодеев, скажем так. Нравилось ощущение превосходства.
— Так что вести игру на два фронта ему подходило?
— Да. Так казалось.
Пеллея некоторое время изучала ее лицо, потом промолвила:
— Я вижу, ты любишь его, так?
— Я обожаю его! — со страстью в голосе ответила Дженис. — Мне нравится в нем все. Ради него я готова на многое.
Пеллея задумалась на мгновение и сказала:
— Дженис, как ты думаешь, может ли что-нибудь угрожать мне или моей семье, если ты погостишь у нас несколько дней?
Этот вопрос королевы Дженис восприняла серьезно. Поразмыслив некоторое время, она покачала головой:
— Нет.
— Правда, у меня нет никаких важных документов — на тот случай, если тебе захочется снять с них копию, — сказала Пеллея, поддразнивая ее. — Ну, по крайней мере, я об этом не знаю. — Она улыбнулась. — На самом деле у меня нет секретов. Моя жизнь — открытая книга.
— О, ваше величество, это из ряда вон выходящий случай. Я бы никогда…
— Да, да. Я верю тебе. И могу сказать, что тебе далеко не наплевать на Майкла. Его чувства по отношению к тебе загадка для нас, как и для него, — улыбнулась Пеллея, дотронувшись до ее щеки. — Поэтому, я думаю, тебе можно остаться. Майкла должны сейчас окружать только друзья.
Дженис была сражена. Этого она никак не ожидала.
— Ваше величество, — произнесла она дрожащим голосом, — вы слишком добры.
