— Спасибо, что не втянул маму в эту историю, — сказала она.
— Если бы я считал, что твоя мать в этом замешана, то непременно упомянул бы о займах.
— А ты по-прежнему считаешь, что я причастна?
И вновь идея, что она может привлекать Константина, показалась Сиенне абсурдом, плодом ее воображения.
Она без лишних слов открыла ворота, а Константин снял машину с блокировки. Чем быстрее он уедет, тем лучше.
— Так, значит, ты в одиночку руководила компанией последние полтора года? — внезапно спросил он.
— Да, — ответила Сиенна, — но «руководила» — это громко сказано. Просто продавала наши активы, чтобы расплатиться с имеющимися долгами, и старалась не делать новые. Мы и так были за предельной чертой.
Зазвонил телефон. Константин взял трубку и ответил по-гречески. Сиенна разобрала имена Лукаса и Бена Виталиса, адвоката Константина. Бизнес. Этим словом объяснялось все в семье Атреос, даже то, что сейчас все три брата оказались в Сиднее одновременно. Константин прибыл сюда для того, чтобы разобраться с теми делами, которые наворотил ее отец. Сиенна вновь ощутила нарастающее напряжение.
Константин закончил разговор и обратился к ней:
— Нам нужно еще многое обсудить, но мы можем отложить это до ужина. Я пришлю за тобой машину в восемь.
Сиенна хмыкнула. Какой тонкий подход! «Ужин» звучит гораздо лучше, чем «бизнес». Романтичнее. Впрочем, это не должно ее волновать.
Прошло два года с тех пор, как они расстались, и за это время Константин ни разу не позвонил ей. В первые месяцы она ждала, что вот-вот он позвонит или появится на пороге, извинится, скажет, что был не прав и хочет начать все сначала. Но мечты так и остались мечтами.
Теперь Сиенна переболела им. Все осталось в прошлом, и если Константин думает, что она по первому зову кинется к нему в объятия, то он глубоко ошибается.
— Вообще-то я только что похоронила отца, если ты забыл, — возразила она. — Да, нам непременно нужно поговорить, но дай мне несколько дней.
Несколько дней… Это могло бы спасти бизнес. Она успеет посоветоваться со специалистами, возможно, придумать, где взять деньги, чтобы выплатить долг Константину. Вдруг подвернется хорошая сделка. Конечно, шансы малы, но попытаться стоит. Кроме того, она выиграла бы время и разобралась со своими чувствами. До сегодняшнего дня Сиенна была уверена в том, что не любит Константина, но ее тело говорило совсем другое. Все запуталось — она не могла хотеть его без любви, но тем не менее хотела.
Константин открыл дверцу машины и произнес:
— Неделю назад это было возможно, но ты предпочла меня игнорировать. Я не собираюсь откладывать это дело. Впрочем, если тебя устроит, мы можем встретиться завтра. У меня в доме намечается небольшая коктейльная вечеринка с партнерами. Ты можешь прийти.
— Нет, — тут же ответила Сиенна. Она не собиралась посещать прием, который состоится в доме Константина. — Хорошо. Я пересмотрю свои планы, но все же настаиваю, чтобы встреча состоялась в рабочее время.
Деловитый огонек в глазах Сиенны постепенно начинал раздражать Константина. Все шло не так, как он предполагал. В сложившейся ситуации он показал себя злодеем. А теперь, видя, что Сиенна пытается выиграть время, был на грани закипания и боялся сорваться.
— Нам необходимо поговорить. На какое число назначено оглашение завещания?
— Сегодня в восемь, — ответила Сиенна.
В голове Константина возникла новая идея. Если Сиенна не согласится, можно прислать к нотариусу своего представителя с документами о займах… Нет, он не станет это делать, чтобы не пугать мать Сиенны, но идея замечательная. Это способ надавить на Сиенну и уговорить ее встретиться с ним.
— У тебя нет выхода, Сиенна, — мягко сказал Константин, сел за руль «ауди» и завел мотор. — Будь готова завтра к восьми.
На следующее утро Константин появился в офисе «Атреос груп». Он опоздал на десять минут и все равно оказался одним из первых. Это было его второе опоздание в жизни. Первое случилось два года назад, и он хорошо помнил тот день.
Лукас и Зейн, верные поклонники бодибилдинга, были уже в офисе, свежие и бодрые. Они выглядели энергичными и отдохнувшими. Константин же не понимал, как можно изнурять себя постоянными тренировками в зале. Он предпочитал бег вдоль береговой линии. Утренняя пробежка — это единственное, что он мог позволить себе при очень плотном рабочем графике.
Константин всю ночь не спал, ходил по комнате из угла в угол, думал… однако утром понял, что сил для пробежки у него хватит. И вот теперь, придя в офис, он поставил бумажный стаканчик с кофе на стол, сел и нахмурился. Братья вопросительно уставились на него.
— Что? — поинтересовался Константин.
Зейн тут же спрятался за глянцевый журнал, посвященный бизнесу, и сделал вид, что внимательно читает. Это само по себе было странно, так как обычно он изучал журналы о яхтах, машинах и искусстве, которого Константин не понимал. А Лукас тем временем наигранно безмятежно напевал что-то знакомое себе под нос.
Нервы Константина были на пределе. Он не выспался и не пришел ни к какому решению. Чтобы успокоиться, он отхлебнул кофе, который успел основательно остыть.
Лукас бросил на стол пачку газет:
— Теперь, когда ты немного взбодрился, взгляни на это.
Константин взглянул. Он, конечно, ожидал увидеть фотографии, сделанные на похоронах, однако снимки его поразили. Он хорошо помнил тот момент, когда попытался оградить Сиенну от папарацци, но на фотографиях все выглядело иначе. Создавалось впечатление, что он готов поцеловать Сиенну. Конечно, в душе Константин именно этого и хотел, но он не предполагал, что кому-нибудь удастся угадать его мысли.
Он быстро пробежал глазами статью. Там говорилось о том, что Константин приехал ровно за один день до смерти руководителя «Жемчуга Амбрози», чтобы о чем-то договориться с Роберто, но тот, к сожалению, умер от инфаркта.
К счастью, автор статьи не обвинял его в смерти Роберто Амбрози, но явно намекал на то, что все ждут помолвки Константина и Сиенны и слияния компаний. Теперь он узнал мелодию, которую ненавязчиво напевал Лукас. Это был свадебный марш Мендельсона.
— Как только я узнаю, кто это сделал, я… — процедил сквозь зубы рассерженный Константин.
— Что тогда? — Лукас потряс пустым стаканчиком из-под кофе и отправил его в урну.
Зейн отложил журнал и подошел к столу:
— Если ты хочешь отойти от переговоров, мы можем это устроить. К тому же мы считаем, что лучше доверить дело с займом Виталису.
— Нет, — резко ответил Константин. Взгляд его тут же стал холодным, лицо непроницаемым. Конечно, он прекрасно знал, что Зейн и Лукас заботятся о нем и хотят защитить его, но ничего не мог с собой поделать.
— Как знаешь, брат, — пожал плечами Зейн. — Но если ты останешься в Сиднее, пресса не отстанет. Как бы не вышло хуже.
