Уайет надеялся, что, убрав Сэма с глаз долой, он сможет изгнать его из своего сердца. Это была ошибка.
И это может стоить ему Ханны. Он сам все разрушил. Он недостоин ее! Или, если быть точным, Ханна заслуживает лучшего, чем мужчину, который пытался прогнать ее прочь. Единственным оправданием Уайета было то, что чувства, которые пробуждала в нем Ханна, пугали его до смерти.
Жизнь научила Уайета, что привязанность к кому-либо несет боль и разочарование. А Ханна бросалась в бой с открытым сердцем. Она всегда бралась за дела, от которых отказались другие, и не боялась неудач.
Его внимание привлекло движение вдалеке. Ханна выскользнула из-за деревьев, окружавших коттедж, и прислонилась к каменной стене в четверти мили от конюшен.
Уайет решил было окликнуть ее, но вряд ли она услышала бы его из-за ветра, шумевшего в кронах деревьев. Кроме того, предстоящий разговор лучше вести подальше от посторонних глаз.
Он пошел за ней.
Ханна направилась к летнему домику. К тому времени, когда Уайет вышел на опушку, Ханна уже была на причале. Но этим утром она не сняла обувь и не болтала ногами в воде. Молодая женщина стояла ссутулившись и обхватив себя руками.
— Доброе утро, Ханна.
— Собираешься арестовать меня за вторжение в частные владения?
Бледность ее лица подчеркивали тени под глазами, и желание погладить эти темные круги переполнило Уайета.
— Нет. Прости, я сорвался ночью. Ты не уволена. Ты — ценный работник, и я не хочу, чтобы ты уходила.
— Как Сэм? — помолчав, спросила она.
— Отсыпается после беспокойной ночи. Почему бы тебе не последовать его примеру?
— Я не смогла уснуть. — Ханна уставилась на озеро.
— Я тоже. Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы ты не помогла мне найти Сэма. Я знаю, тебе это далось нелегко. Спасибо.
— Пожалуйста. — Она упорно не смотрела на него.
Начать было сложно, но, если он хочет вымолить у Ханны второй шанс, нужно объяснить причины его поступков.
— Ты обвинила меня в том, что я интересуюсь только прибылью, — начал Уайет. — И ты была права. Я отталкивал Сэма, потому что боялся потерять его… как отца. Мой родной отец… У него была любовница. Когда она забеременела, он бросил нас с мамой и ушел к ней.
Сочувствие блеснуло в ее глазах.
— Сколько лет тебе было?
— Почти четырнадцать.
— Должно быть, это тяжело. Вы поддерживаете связь?
— Я ни разу не видел его. На себя мне плевать, но мама… Она стала холодной и чужой.
— Ты одновременно потерял обоих родителей.
— Можно и так сказать. Потом она встретила Сэма и на какое-то время стала прежней. Но когда Сэму поставили диагноз, она отвернулась от него.
— Мне жаль.
— Не нужно меня жалеть. Я пытаюсь — правда, не очень успешно — объяснить, почему старался ни к кому не привязываться. После ухода отца я пообещал себе, что никогда никого не полюблю. Это болезненно. Но Сэм пробил мою защиту. А потом я стал терять его. Тогда я купил «Сазерленд», чтобы поселить его здесь и не видеть, как он угасает. Я хотел бросить его прежде, чем он — меня.
В горле застрял ком. Уайет попытался сглотнуть его.
Ханна сжала его руку:
— Я знаю, тяжело наблюдать, как уходит тот, кого ты любишь. Так было с моей мамой. Она лежала неделю в коме, прежде чем отец последовал совету врачей и разрешил отключить аппаратуру.
— Ханна…
— Все в порядке. В конце концов, благодаря ее органам четыре человека смогли провести больше времени со своими семьями. Маме это понравилось бы.
— Твоя способность видеть везде хорошее поражает. Я тебе завидую.
— Иногда это не так-то просто. — Ханна сжала кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. — Мое неумение говорить «нет» подвергло Сэма опасности. Я закрываю ЦОР и отправляю всех лошадей Рашиду.
Ее тихий голос перевернул все в душе Уайета. Это он сломил ее дух, отобрал все, что она любит.
— А что будет с теми людьми, которым ты помогаешь?
— Как ты не раз говорил, центр — убыточная авантюра, и, несмотря на все предосторожности, рано или поздно кто-нибудь пострадает. Прошлой ночью…
— Ханна, это была не твоя вина, а моя. Сэм поступил так, потому что я посадил старика под замок. Не позволяй моим ошибкам поколебать твою уверенность и разрушить мечту. Ты делаешь много добра.
Ханна покачала головой:
— Я решила принять твое предложение и продать коттедж.
Отчаяние захлестнуло Уайета. Он должен найти способ уговорить ее остаться. Ему нужна Ханна.
— Я отменяю свое предложение, — заявил он.
Она была поражена:
— Ведь ты хотел именно этого. Ты постоянно пытался избавиться от меня.
— А теперь я хочу, чтобы ты осталась. Во что превратится «Сазерленд» без Сазерлендов?
— Это дело нового владельца.
— Я не продам ферму, Ханна.
— Но…
— У меня есть другое предложение.
Она нахмурилась:
— Что на этот раз?
— Я перепишу собственность на тебя, если ты позволишь Сэму работать с лошадьми до тех пор, пока у него будут силы. Потом ферма — все две тысячи акров, включая особняк, — перейдет к тебе.
— В чем подвох?
Уайет набрал в грудь побольше воздуха. Пришло время открыть все карты и рискнуть.
— Ты показала мне, что успех не исчисляется цифрами в финансовом отчете и что время, которое я могу провести с Сэмом, нельзя оценить в долларах и центах. Я хочу стать частью его жизни. И твоей, Ханна. Ты научила меня великодушию. Ты мечтаешь о многом, нараспашку открывая сердце. Ты не боишься боли и разочарования.
— Конечно же я боюсь, Уайет. Мне больно, как и другим, и я тоже терплю поражения. Но я не позволяю неприятностям вставать на моем пути к счастью.
— То, что ты видишь потенциал в каждом человеке и животном, делает тебя уникальной. Я хочу на учиться не стесняясь говорить, что… — Слова застряли в горле, и Уайет откашлялся. — Что я люблю Сэма.
Ханна улыбнулась:
— Это было не так сложно, правда?
— Нет, самое трудное впереди.
Сердце колотилось о ребра. Но ради Ханны стоило рискнуть.
— Я полюбил тебя, Ханна. Ты — женщина, которая не может сказать «нет» даже в безнадежных случаях. Я надеюсь, ты этого не сделаешь в самом худшем из них — в моем.
С полуоткрытых губ Ханны сорвался прерывистый вздох. Она пристально всматривалась в его лицо. Ее глаза наполнились слезами, слабая улыбка скользнула по губам.
