– Привет, – помахала я рукой.
– О, ты по-русски можешь? – странно
обрадовалась девица.
– Естественно, – изумилась я.
– Оклад шикарный, приступай! – рявкнула Нина.
– Для начала вымой быстро весь дом. Мне ее запах мерзок.
Я попятилась. Может, Нина подхватила вирус?
– Че буркалы таращишь? – скривилась она. –
Ждешь, пока кто-нибудь тут в морскую свинку превратится? Спорим, это будешь ты!
Ну, бери тряпку или катись отсюда!
– Я принесла твою собачку, – осторожно сказала
я и вытащила Муму из сумки.
– Ты ваще кто? – поинтересовалась вдруг Нина.
– Я Виола. Мы с тобой сегодня ездили на
меховую фабрику. Я вернулась к себе и нашла в своей сумке Муму, – максимально
доходчиво изложила я краткую версию событий.
– Вы из наших? – нежно пропела Нина, внезапно
растеряв все хамство. – Ох, простите, не разглядела, что одежда приличная, и
украшений не вижу.
– Ниночка, – ласково сказала я, – ты хорошо
себя чувствуешь?
– Меня зовут Алиса, – заявила девушка и
изящной рукой убрала со лба свисающую до глаз густую челку.
У меня отвисла челюсть. Губы блондинки, как и
у Нины, явно накачаны гелем, нос идентичной формы, глаза голубые, кудри
соломенно-пепельные, фигура стройная, кофточка со стразами, джинсовые
мини-шортики расшиты розовыми цветочками. Но вот лоб-то оказался другой формы.
Сейчас мне стало понятно: между клонами есть различие.
– А где Нина? – вырвалось у меня.
Алиса подбоченилась.
– Я жена Петра Зарубина. И этот дом теперь
будет носить имя «Катя».
– Логично, – кивнула я, – вы Алиса, дом
«Катя». Господин Зарубин, наверное, мусульманин?
– С чего вы взяли? – удивилась Алиса.
– Еще утром тут жила его первая жена Нина.
– Ха, первая! – захохотала Алиса. – Шестая она
была, прошмандовка. Усе, нету красоты. Петечка ее выгнал вместе с хабаром.
Теперь тут мое гнездо.
– А где Нина?
– Сантири, – парень-грек неожиданно обрел дар
речи. – Ей нет здесь, он кричать Сантири. Мебель тащить, дом купить. Уан, ту,
фри, фо, файв – рядом. Сикс к ним.
– Ну ваще! – возмутилась Алиса. – Какого хрена
ты со мной не говорил?
– Ты орать, мы думать, – спокойно пояснил
грек. – Они кричать. Потом… фу, нет… Выкинуть их. Вон.
– Он на что намекает? – покраснела Алиса. –
Кого выкинут вон?
Грек начал долбить молотком по букве «Н».
– Насколько я поняла, грек сообщил: Нина
уехала в Сантири, ей там Петр приобрел жилье, как и предыдущим супругам.
Наверное они организовали клуб бывших жен Зарубина, – стараясь убрать из голоса
ехидство, пояснила я и пошла на парковку к «Мерседесу».
Глава 9
После тихого сонного Флоридоса Сантири
показался мне центром карнавала. Поселок был значительно больше курорта для
богачей, тут имелась бездна гостиниц, на каждом углу было по трактиру, по
тротуарам шлялись толпы туристов. Очевидно, вечером здесь начиналась самая
активная жизнь.
Я притормозила у небольшого кафе, высунулась в
окно и спросила у толстого пожилого грека, мирно курившего у входа:
– Простите, где тут у вас район частных вилл?
Старик собрал лоб морщинами.
– Москва? – поинтересовался он.
– Москва, – в тон ему ответила я.
Не говоря ни слова, дедушка исчез внутри
заведения, я растерялась. Может, он не любит русских?
– Хто тута из наших? – заорали из харчевни, и
на тротуар выскочила крупная тетка в голубом платье. – Чаво хочешь? Поесть?
Топай сюды. К другим не ходи, отравють! Бачишь там красные зонты? Уже трое у
них от инфекции загнулись, а у нас…
– Я ищу район частных домов, – перебила я
«рекламное выступление».
– Они внизу, – пояснила бабенка. – Кати по
проспекту до древнегреческих развалин. Храм увидишь, бери влево. Не заплутаешь.
Туда туристы прут, на каменюки побачить. Ну шо за смысел пялиться на то, шо до
тэбе сломали, а?
– Действительно, – кивнула, усмехнувшись, я, –
булыжник он и в Греции булыжник.
Тетка махнула рукой, я поехала в указанном
направлении. Миновала останки культового сооружения, повернула на перекрестке и
очутилась в ином мире. Свет, шум, гам, веселье остались за спиной, впереди за
ажурными заборами стояли белые виллы. Казалось, район вымер, здесь даже собаки
не лаяли.
Внезапно до ушей донесся грохот и визг.
– Ваще! Суки!
Я нажала на газ. Похоже, Нина там, выясняет
отношения с кем-то из местных жильцов.
Интуиция меня не подвела, через пару секунд я
увидела Нину, которая, топая ногами, визжала:
– Осторожнее! Уроды!
Около настежь открытых ворот последней виллы
стоял небольшой грузовичок, возле которого суетились смуглые мужчины в
комбинезонах.
– Что случилось? – спросила я, выскакивая из
«мерса».
Нина замолчала, потом бросилась мне на шею:
– Виолочка, кисонька… Сука! Не ты, он сук.
Сукее не встречала. Скот! Мерзотина!
Продолжая выкрикивать оскорбления, Нина села
на бордюр тротуара, в то же мгновение один из грузчиков уронил медный кувшин,
над дорогой поплыл звон.
– Козлы! – подскочила Нина. – Руки оборву,
чурки! Шевелитесь! Арбайтен, арбайтен…
Я потрясла головой. Просто день сурка, честное
слово. Интересно, по какой причине олигарх Зарубин совершил рокировку жен?
Девушки выглядят одинаково, одеваются под копирку и в разговоре употребляют
сходные выражения. Может, не стоило менять шило на мыло?
– Петька сволочь, – заплакала Нина, – развелся
со мной. Я-то думала, он со свекровью летит, шубу ей купила, а он прибыл из
Москвы с новой бабой. Та сразу выступать начала. Но я не сдалась! Поставила
условие: увезу все свое. Он сказал: «Лады. Но за один раз, даю тебе два часа
времени!» И пошла карусель – я складываю, Алиска вытаскивает… Пришлось ей рыло
пропечатать. Так она мне нос расцарапала и ноготь сорвала.
Нина растопырила пальцы и повертела перед моим
носом ладошкой.
