— А она не сказала, какого рода вещи он…
Луч яркого света ударил мне прямо в глаза.
— Мистер Данфорд, сколько можно! Она не сказала, и я не спросила. Я…
— Вы интересуетесь только своими делами, я знаю. — С «Путеводителем по северным каналам», засунутым в штаны под рубашкой, я неловко нагнулся и поднял свечу. — Спасибо, миссис Шеард.
В коридоре Энид Шеард задержалась перед дверью в гостиную:
— Значит, вы и там были?
Я уставился на дверь.
— Нет.
— Но ведь там как раз…
— Я знаю, — прошептал я, представляя себе Мэри Голдторп, висящую в камине на собственном чулке, и мозги ее брата, разбрызганные по трем стенам. В той же комнате мне привиделся муж Полы Гарланд.
— По-моему, вы только зря время потратили, — пробормотала Энид Шеард.
В кухне я открыл дверь на задний двор и задул свечу, оставив сковородку на мойке.
— Зашли бы ко мне чаю попить, — сказала Энид Шеард, запирая дверь на двор и пряча ключ в карман своего передника.
— Нет, спасибо. Я и так у вас отнял много времени, да еще и в воскресный день.
Крупная книга упиралась мне в живот.
— Мистер Данфорд, вы, как я погляжу, готовы ваши дела решать прямо на улице, но я нет.
Я улыбнулся:
— Простите, я вас не совсем понял.
— Мои деньги, мистер Данфорд.
— Да, да, конечно. Извините. Мне придется вернуться сюда завтра с фотографом. Вот я вам тогда чек и привезу.
— Наличные, мистер Данфорд. Мистер Шеард никогда не доверял банкам, а я тем более. Так что будьте добры — сто фунтов наличными.
Я пошел по садовой дорожке.
— Как скажете, миссис Шеард, сто фунтов наличными.
— И я уверена, что на сей раз у вас достанет приличия, чтобы позвонить и узнать, удобен ли ваш визит, — крикнула вслед Энид Шеард.
— Естественно, миссис Шеард. О чем разговор! — прокричал я уже на бегу. «Путеводитель по северным каналам» впивался мне в ребра, по главной улице шел автобус.
— Сто фунтов наличными, мистер Данфорд!
— Развлекаешься?
20:00. Пресс-клуб под надзором двух каменных львов, в самом центре Лидса.
Кэтрин заказала полпинты, я сидел над целой.
— Ты здесь давно?
— С открытия.
Барменша улыбнулась Кэтрин и спросила шесть пенсов, подавая ей сидр.
— Сколько ты уже выпил?
— Еще недостаточно.
Барменша показала четыре пальца. Я нахмурился и сказал:
— Давай-ка пересядем за столик.
Кэтрин заказала еще две кружки и прошла за мной в самый темный угол Пресс-клуба.
— Ты неважно выглядишь, родной. Чем занимался?
Я вздохнул и вытащил сигарету из ее пачки.
— Даже не знаю, с чего начать.
Музыкальный автомат заиграл «Жизнь на Марсе» Дэвида Боуи.
— Давай по-порядку. Я не тороплюсь, — сказала Кэтрин, кладя свою руку на мою.
Я освободил руку.
— Ты сегодня в офисе была?
— Часа два, не больше.
— Кто там был?
— Хадден, Джек, Гэз…
Джек, мать его, Уайтхед. Плечи и шея у меня ныли от усталости.
— Он-то что там делал в воскресенье?
— Джек? Результаты вскрытия. Похоже, результаты были очень страшные. Очень… — Ее слова растворялись в воздухе.
— Я знаю.
— Ты говорил с Джеком?
— Нет. — Я взял у нее еще одну сигарету, прикурил от предыдущей.
Боуи уступил место Элтону.
Кэтрин встала и снова пошла к бару.
За соседним столом Джордж Гривз поднял сигарету в мою сторону, я кивнул. Клуб заполнялся народом.
Я откинулся назад и стал разглядывать мишуру и гирлянды.
— Мистер Гэннон не появлялся?
Я слишком быстро наклонился вперед, меня затошнило, закружилась голова.
— Что?
— Барри не появлялся?
— Нет, — сказал я.
Тощий парень в бордовом костюме повернулся и отошел.
— Кто это был? — спросила Кэтрин, ставя на стол стаканы.
— Хер его знает. Приятель Барри. Значит, вскрытие пойдет как передовица?
Она снова положила свою руку на мою.
— Ну да.
Я отодвинул руку.
— Черт. Хорошо написано?
— Да. — Кэтрин потянулась за сигаретами, но ее пачка была пуста.
Я вытащил из кармана свои.
— Еще есть что-нибудь существенное?
— Пожар в доме престарелых, восемнадцать жертв.
— И это не передовица?
— Нет. Передовица про Клер.
— Черт. Что еще?
— Кембриджский насильник. Жеребьевка для чемпионата. Победа Лидса над Кардифом.
— О цыганском таборе что-нибудь есть? Который на подъезде к городу у М1?
— Нет. По крайней мере, я не слышала. А что?
— Ничего. Слышал, там какой-то пожар был, вот и все.
Я зажег еще одну сигарету и отпил из своего стакана. Кэтрин взяла еще одну сигарету из моей пачки.
— А как насчет белого фургона? Ничего не прояснилось? — спросил я, убирая сигареты в карман, пытаясь вспомнить, на какой машине ездил Грэм Голдторп.
— Прости, родной. Не успела проверить. Если честно, я сомневаюсь, что это верный путь. Полиция бы сообщила, да и в отчетах он вроде не мелькал.
— Мистер Ридьярд был уверен, черт побери.
— Ну, может быть, они просто пошутили.
— Если так — гореть им в аду, мать их ети.
В полумраке глаза Кэтрин блестели, полные слез.
Я сказал:
— Извини.
— Ничего. Ты встретился с Барри? — Голос ее дрожал.
— He-а. Результаты вскрытия — насколько подробно он все описал?
Кэтрин допила свой сидр.
— Никаких подробностей там нет. А ты, что думал, на фиг?
— Кстати, ты не знаешь, Джонни Келли играл сегодня за «Тринити»?
— Нет, не играл.
— Гэз не говорил, почему?
— Никто не знает. — Кэтрин подняла свой пустой стакан и снова поставила его обратно.
— Пресс-конференция завтра?
Кэтрин взяла со стола свою пустую сигаретную пачку.
