— Из-за денег, черт побери.
Записывая печатными буквами.
— Фостер, Дональд Ричард Фостер. Это вы хотели услышать?
Слушая ложь.
— Я не знал, что он журналист.
Переворачивая кассету.
— О тех, кто лежит под этими красивыми новыми коврами.
Перематывая назад.
— Не трогайте меня!
Нажимая: стереть.
— От вас так сильно пахнет тяжелыми воспоминаниями.
На полу комнаты 27, запихивая часть материалов Барри в желтый конверт, облизывая и заклеивая, калякая на лицевой стороне имя Фрейзера.
— И вы не смогли это предвидеть?
Стоя в дверях моего номера, глотая таблетку и закуривая сигарету, с желтым конвертом в руке и рождественской открыткой в кармане.
— Я — не гадалка, мистер Данфорд, я — медиум.
Осталась последняя дверь.
Полдень.
Суббота, 21 декабря 1974 года.
Между грузовиком и автобусом, мимо заброшенной заправки «Шелл» на развилке шоссе А655 и Б6134.
На площадке перед заправкой была припаркована «макси» горчичного цвета. Сержант Фрейзер стоял рядом, облокотившись на капот.
Я проехал еще ярдов сто, остановился у обочины, открыл окно, включил свой диктофон и поехал обратно.
Поравнявшись с «макси» я сказал:
— Садись.
Сержант Фрейзер, одетый в плащ поверх формы, обошел «виву» сзади и сел в нее.
Я выехал с заправки и повернул налево на Б6134, в направлении Фезерстоуна. Сержант Фрейзер сидел, скрестив руки на груди, и глядел прямо перед собой.
На какую-то секунду мне показалось, что я попал в альтернативную реальность, прямо как в чертовом «Докторе Кто», где полицейским был я, а не Фрейзер, где хорошим был я, а не он.
— Куда мы едем? — спросил Фрейзер.
— Мы уже приехали. — Я въехал на площадку, примыкавшую к обочине, и встал за красным фургоном, торговавшим пирожками и чаем. Заглушив двигатель, я спросил:
— Хочешь чего-нибудь?
— Нет, все нормально.
— Нормально? Ты знаешь сержанта Крейвена и его приятеля?
— Да. Их все знают.
— Хорошо знаешь?
— Понаслышке.
Я смотрел в окно, заляпанное бурой грязью, поверх низких бурых изгородей, разделявших плоские бурые поля с одинокими голыми деревьями.
— А что? — спросил Фрейзер.
Я достал из кармана фотографию Клер Кемплей, лежавшей на операционном столе с лебединым крылом, вшитым в спину.
Я протянул снимок Фрейзеру.
— Вот это мне дал либо Крейвен, либо его напарник.
— Черт. Зачем?
— Они пытаются меня подставить.
— Почему?
Я указал на мешок, лежавший у Фрейзера в ногах:
— Там все написано.
— Да ты что?
— Расшифровки записанных разговоров, документы, фотографии. Все, что тебе необходимо.
— Расшифровки?
— Кассеты с оригиналами записей у меня, и я отдам их тебе, когда ты решишь, что они тебе нужны. Не волнуйся, все здесь.
— Надеюсь, так оно и есть, — сказал Фрейзер, заглядывая в мешок. Я достал две бумажки из внутреннего кармана пиджака и отдал одну из них Фрейзеру.
— Постучись в эту дверь.
— Чапелтаун, Спенсер Маунт, дом три, квартира пять, — прочитал он. Я положил вторую записку обратно в карман.
— Ага.
— И кто там живет?
— Барри Джеймс Андерсон, знакомый Барри Гэннона и герой ряда снимков и аудиозаписей, которые ты найдешь в этом мешке.
— Почему ты отдаешь его мне?
Я смотрел на край плоского коричнегого поля, на голубое небо, которое постепенно становилось белым.
— У меня больше ничего нет.
Фрейзер положил бумажку в карман и достал блокнот.
— А что у тебя есть для меня?
— Не так уж и много, черт побери, — ответил Фрейзер, открывая блокнот.
— Признание?
— Не дословно.
— Подробности?
— Подробностей нет.
— Что он сказал насчет Жанетт Гарланд?
— Он просто раскололся и все.
— Сьюзан Ридьярд?
— То же самое.
— Проклятье.
— Да уж, — сказал сержант Фрейзер.
— Значит, ты думаешь, это он?
— Он признает свою вину.
— Он не сказал, где он все это делал?
— В своем Подземном Царстве.
— У него не все дома.
— А у кого — все? — вздохнул Фрейзер.
Сидя в зеленой машине у бурого поля под белым небом я спросил:
— Это все?
Сержант Фрейзер опустил взгляд в свой блокнот и сказал:
— Мэнди Уаймер.
— Черт!
— Сосед нашел ее вчера около девяти часов утра. Она была изнасилована и повешена на проводе, на люстре. С нее был снят скальп.
— Снят скальп?
— Так обычно делают индейцы.
— Черт.
— Вашему брату этого не рассказывают, — улыбнулся Фрейзер.
— Снят скальп, — прошептал я.
— Там еще и кошки порезвились. Настоящий фильм ужасов.
— Черт.
— Тебя сдал твой бывший начальник, — сказал Фрейзер и закрыл блокнот.
— И они думают, что это сделал я?
— Нет.
— Почему нет?
— Ты — журналист.
— Ну и что?
— Они думают, что ты можешь знать, кто это сделал.
— Почему я?
— Потому что, выходит, ты был последним, кто видел ее в живых, вот почему, едрит твою.
— Черт.
— Она не упоминала о своем муже?
— Она ничего не говорила.
Сержант Фрейзер снова открыл блокнот.
— Соседи сообщили нам, что во вторник после обеда мисс Уаймер с кем-то ругалась. Согласно показаниям твоего бывшего работодателя, это было непосредственно до или сразу после того, как она встречалась с тобой.
— Я понятия об этом не имею.
Сержант Фрейзер посмотрел мне прямо в глаза и снова закрыл блокнот.
— Я думаю, ты врешь.
