Я незаметно ущипнула себя за бок. Эй, Виола,
очнись, вспомни о сумме с многими нулями и постарайся побыстрее выполнить
взятые на себя в недобрый час обязательства. В конце концов, на обложке
появится фамилия «Ласкина», я к ее позору ни малейшего отношения иметь не буду.
Если Лизе очень хочется, пусть ее героиня покупает на зарплату менеджера
самолет и гоняет на нем в Париж за свежими круассанами.
– Перестань кукситься, – потребовала Лиза.
Я вынырнула из своих мыслей.
– Я вся внимание.
– У одной девочки есть папа, – застрекотала
Лиза, – а мама умерла. Отец женился во второй раз…
– Если собираешься пересказывать «Золушку», не
трать время, – зевнула я.
– Мачеха очень молодая, – не обиделась на мой
выпад Лизавета, – ей чуть за двадцать, а отцу намного больше, он богат, новая
баба красивая, но бедная, выскочила за старика по расчету.
– Замечательно, – снова не удержалась я. – Вот
только я вроде когда-то читала о подобной коллизии.
Лиза закатила глаза.
– Имей терпение. У мужа есть дочь от первого
брака, ей четырнадцать. Разница с мачехой не глобальна, и новая супруга
пытается наладить отношения с девчонкой. Но не фигушеньки у нее не получается.
Дочурка не идет на контакт, подстраивает ей гадости и, в конце концов, выживает
мачеху из дома – делает так, чтобы она добровольно умчалась прочь. Круто?
– Супер, – кивнула я. – И что, олигарх не ищет
жену?
– Зачем? – пожала плечами Лиза. – Она ушла,
унизила мужа!
Я заморгала, но ответить не успела, дверь в кабинет
распахнулась, на пороге возникло существо неопределенного пола, одетое во все
черное, с выкрашенными в цвет ночи ногтями и розовой прядью в волосах, колеру
которых позавидовала бы любая ворона.
– Больно, – капризно протянуло существо, –
вау, дергает.
Лиза вскочила.
– Алиса! Что у тебя во рту?
– Язык, – проныло адское создание, оказавшееся
девочкой.
– Я про губу, – уточнила Лизавета.
– Серьга, – простонала Алиса, – мне очень
плохо, все расперло и болит.
– Ты сделала пирсинг! – всплеснула руками
Ласкина. – С ума сошла! Немедленно прикажу Вадиму отвезти тебя к врачу!
Алиса свалилась на диван.
– Так всегда! Вместо участия и поддержки
только приказы! Я страдаю без мамы! А ты! Видишь, как губу раздуло? Мне туда
занесли СПИД, сифилис, гепатит и орнитоз.
– Последним болеют только птицы, – влезла я в
беседу. – Смело можешь вычеркнуть эту болезнь из списка.
– Ты, блин, ветеринар? – огрызнулась Алиса. –
Орнитоз передается человеку!
– Но не через кабинет косметолога, – возразила
я, – подцепить болезнь можно, общаясь напрямую с голубями или попугаями. Где ты
губу прокалывала? Ведь не в подворотне?
– Именно там, – заявила Алиса, – сбегала к
приятелю, ученику парикмахера, он и постарался, нет, у меня точно гангрена
начинается.
Лиза стала бегать по комнате, вызывать
прислугу, хватать многочисленные телефоны. Началось столпотворение. Челядь
тащила воду, аспирин, аппарат для измерения давления, термометр, грелку,
клизму, звонила в частную «Скорую помощь», искала загранпаспорт Алисы, чтоб та
могла отправиться на самолете в Женеву для лечения губы… В конце концов, объект
пристального внимания и сверхзабот заорал:
– Пошли все на …! Хочу умереть дома!
Горничные, мамки, няньки, гувернантка и
парочка парней спортивного вида мигом ретировались.
– Полежу тут, – всхлипывала Алиса, – а то
папа, когда домой приходит, сначала к Лизке бежит, обо мне хорошо, если к
полуночи вспомнит. Вот когда была жива мама, меня любили по-настоящему, а не за
деньги, которые отец им платит. А теперь!
Картинно всхлипнув, Алиса прикрыла глаза, Лиза
отошла к окну.
– Зачем просить об услуге приятеля, когда
можно обратиться в тату-салон? – решила я разрядить обстановку. – Или пойти к
косметологу.
Алиса приподняла одно веко.
– Друг мне все сделал бесплатно, мастеру надо
отдать деньги, а их у меня нет.
– У тебя не нашлось пары сотен рублей? –
недоверчиво спросила я.
– Я хочу сэкономить, – трагическим шепотом
произнесла девица. – Отец и так много тратит. Он купил Лизе шубу из снежного
барса, пятикаратник от Граф и еще кучу всякой всячины. Лизочка, я тебя люблю,
обожаю, рада, что мы теперь одна семья, но ведь это все приобретения за одну
неделю! Вот дядя Сережа Круглов разорился, а из нашего класса забрали Олю
Маркову, ее отец потерял всех клиентов, я переживаю, поэтому решила не
тратиться. Вау, губу раздувает! Ну точно скоро отвалится. Только не переносите
меня отсюда, хочу, чтобы папочка первым увидел тело умершей дочки!
Завершив выступление, Алиса повернулась лицом
к спинке дивана и прошептала:
– Прости, Лиза, что причиняю тебе неудобства,
из-за моих похорон тебе не удастся пойти на сейшн к Тузовой, но я просто хотела
сберечь папины деньги. Ничего личного.
Личико Елизаветы вытянулось, на глаза
навернулись слезы, мне стало жаль Ласкину, я дернула ее за рукав.
– Алиса права, пошли в другое место. Если
человек решил скончаться в одиночестве, нужно уважать его последнее желание.
Девочка села, набрала в грудь воздуха, но я
успела вытолкнуть Лизу в коридор и сказала:
– Не стоит беспокоиться. Стоящий одной ногой в
могиле человек не устраивает столь масштабный спектакль. Не переживай за Алису,
по-моему, твоя падчерица та еще штучка с ручкой.
Лизавета прислонилась к стене.
– Это бумеранг. Все возвращается. Помнишь
сюжет моего романа, ну, про мачеху?
Я обрадовалась быстроте, с которой Ласкина
выбросила из головы противную Алису.
– Конечно. Пошли в тихое место, продолжим
работу.
Ласкина толкнула белую с позолотой дверь.
– Входи, это моя спальня, сюда даже Витя без
стука не сунется. Единственное помещение, где можно поговорить спокойно. Та
история правда. Ну, про молодую жену отца. Моя мама умерла, когда я была еще
школьницей.
– Сочувствую, – сказала я.
