– Непонятно? – зашипела Оля. – Они сперли
выкуп! Поделили его и жили припеваючи! Игнатьева считали великим ученым. Фу-ты
ну-ты! Святой, блин! Прямо солнце ясное! А бабки скоммуниздил! Элла умерла, а
он жил. А Ласкин? На ворованном поднялся! Я потратила много времени! Да!
Амазон! Его можно приобрести в Москве за большие деньги, но мне, чтобы
отомстить за маму, ничего не жаль! Я занимаюсь цветами, в отличие от
большинства кретинок, торгующих в ларьках и способных запихнуть в один букет
розу, тюльпан и лилию, которые не знают, что один цветок может погубить другие,
я… я… я…
Оля задохнулась, перевела дух и вцепилась в
прилавок.
– Растения влияют на человека. У меня высшее
образование. Моя дипломная работа посвящалась цветам. Вы в курсе, что некоторые
сорта роз своим ароматом убыстряют сердцебиение? А кое-какие кактусы выделяют
яд? Флоксы могут спровоцировать приступ астмы? Думаете, букет ерунда?
– Лавка на Тушинском рынке, – пробормотала я,
– немой старик. Он провел меня в потайное помещение, где в холодильниках ждали
своего часа красные горшки с амазонами, а я, решив щегольнуть эрудицией,
спросила: «У вас есть «Tiger Spectacular»?», произнеся название по-латыни.
Обычный покупатель просто требует фиалки. А вот желающий приобрести амазон
говорит пароль, думаю, это точное латинское наименование – «Tiger Spectacular».
Когда дед понял, что я не покупатель, он быстро вытолкал меня вон, наврав про
коллекционные экземпляры. Я не ошиблась?
Оля тряхнула головой.
– Не знаю ничего про амазоны, но ты профан.
Есть фиалка «Lyon’s Spectacular», а не «Tiger Spectacular». Эрудиции тебе не
хватило, назвала цветок неверно, все перепутала. Может, тебе книги почитать?
– И угодила в точку! – подпрыгнула Зоя. –
Случайно назвала пароль. Вероятность такого совпадения одна на миллион. Но она
произошла!
Я вскочила и подбежала к прилавку.
– Ты следила за Игнатьевым и Ласкиным.
Разведала их привычки, узнала, что ученый предпочитает спать в маленькой
комнате один, выяснила, что у Ласкиных разные спальни. И доставила им амазон.
Ты знала, что Марина Степановна, жена профессора, аллергик, а он никогда не
выбросит подарок от дочери, следовательно, амазон стопроцентно очутится в его
келье. Опасен цветок лишь одну ночь, в момент цветения, наутро листья
скукожатся, почернеют, горшок спокойно выбросят. Но почему, передавая растение
Игнатьеву, ты прикинулась Лизой? Нацепила парик, имитирующий ее волосы? И ты
каким-то образом ухитрилась пристроить амазон в кабинете Виктора Михайловича.
Как?
Оля засмеялась.
– Здорово, да? Эта растрепа из себя барыньку
корчила. Я к ним нанялась сад в порядок привести, запросила за это небольшую
цену. Чем у человека больше бабок, тем он жаднее. Выиграла я «тендер», наняли
они меня. Так эта рыжая сволочь вечно ко мне приматывалась, замечания делала,
приставала, корчила из себя, блин, Тимирязева с Мичуриным, а сама грушу от
яблока не отличит! Довела меня своим хамством и беспардонностью до ручки.
Наорет, унизит, убежит, вернется через час и, словно ничего не случилось,
щебечет!
– И ты придумала, как ее подставить, – кивнула
Зоя, – отлично изучила семью Игнатьевых, сначала отправила туда Сеню с цветком,
позже приволокла коробочку с крысой, хотела, чтобы перед смертью бывший
аспирант узнал, почему умирает, напомнить ему про Настю. Нацепила рыжий парик,
так, на всякий случай. Ты понимала, что кончину профессора сочтут естественной,
никто и не вспомнит о курьере с горшком, а о девушке с коробкой Игнатьевы никому
не сообщат, но… вдруг? И тогда под подозрение попадет Елизавета. А если учесть,
что у нее тоже умер муж, то Лиза дважды окажется замешанной в смерти людей.
Здорово она тебя достала!
– Таких сук давить надо! Сами не работают,
повезло родиться в семье вора! Патлы у нее приметные! Люди их видят и на рожу
не глядят. А как я амазон в кабинет Ласкина внесла? Я же у них типа садовник.
Вошла с коробкой, сказала прислуге: «Велели кактусы обновить» и занесла коробку
в комнату, – захихикала Оля. – Про Игнатьевых все разузнать было ваще пустяки,
я в их ЖЭК пришла, предложила двор за три копейки в порядок привести. С
соседями поболтала, с самой Мариной Степановной, да разве кто тетку с метлой
потом вспомнит? Психология.
Меня охватило негодование.
– Лизавета говорила, что увлекается кактусами!
И настойчиво отрицала, что покупала фиалку, так настойчиво, что я ее
заподозрила. Но она ни словом не обмолвилась о садовнице!
– Верно, – скорчила гримасу Оля, – я для нее
не человек, а лопата и мешок с удобрениями.
– Полагаю, Славе тоже достался амазон? –
подняла бровь Зоя.
Оля с досадой поморщилась.
– Нет, его убили во время драки.
– Но почему вы так долго ждали, чтобы
отомстить? – удивилась я.
Ольга неожиданно покраснела.
– Я не знала правду, – чуть хрипло ответила
она. – Ее мне открыла перед смертью Раиса, отдала письмо мамы. Думаете, легко
было сообразить, кто украл деньги? У меня нет возможности погнать по следу
помощников, я одна действовала и… и… сумела… смогла… я… собой… горжусь!
Отомстила… за…
Оля странно скорчилась и упала на пол, я
бросилась к ней, а Зоя начала вызывать «Скорую».
Когда мы отправили Олю в больницу, Зоя
сказала:
– Я знаю, почему Ольга решила расправиться с
Игнатьевым и Ласкиным. Славу убили в драке, она не смогла лишить жизни того,
кто довел Эллу до самоубийства, а месть кипела, срывала крышу. Вот Оля и
направила ее в сторону вороватых, но не причастных к похищению Настеньки людей.
Я лишь молча кивала в такт словам Зои. Похоже,
корень этой истории растет глубоко. Игнат Варенкин нечестным путем разбогател,
он и Раиса обидели злопамятного Славика, тот нанес им ответный удар. Варенкину
следовало идти в милицию, но он испугался не только за дочь, но и за судьбу
своих денег. Фея с золотыми зубами заключила отца Насти в свои объятия, сначала
озолотила, а потом укусила. Права была моя мачеха, предостерегая меня от дружбы
с этой дамой.
– Объединять дела хорошо, – продолжала Зоя, –
это подчас помогает увидеть серию. Но плохо, если соединяются несовместимые
вещи.
– Mea culpa,
[28]
– вздохнула я. – Лиза
говорила, что Виктор умер, выпив ее чай для похудения, перед смертью он якобы
прошептал «Кат… кат…». Лиза подумала, что муж говорит о Кате. Но на самом деле
он имел в виду не Екатерину.
– А кого? – заинтересовалась Зоя.
