– Записку составила не Лиза! Дочь Константина
Львовича была до безобразия безграмотна, и человек, подделавший письмо,
попытался соблюсти ее «стиль». Частицы «не» соединены с глаголами, но
существительное «человек» убийца написал правильно. Лиза, составляя для меня
очередной сюжет, напечатала «чиловек». Почему она перед смертью неожиданно
написала это слово правильно?
Соня снова не смутилась.
– Понятия не имею. Если вы опять попытаетесь
впутать меня в эту историю, то сразу скажу: в отличие от Елизаветы я абсолютно
грамотна, никогда не делаю ошибок, верно расставляю знаки препинания, и с
математикой у меня порядок, и с логикой. Знаете, Виола, вы мне понравились,
произвели впечатление порядочной женщины, хотя ваше согласие на аферу должно
было насторожить.
– Никого я не обманывала! – возмутилась я.
– Да ну? – ухмыльнулась Соня. – Роман под
фамилией Елизаветы уже накропали? Или воспользуетесь самоубийством клиентки,
присвоите ее деньги и издадите книжонку как Виола? Кстати, не вы ли убили Лизу?
Носите в сумочке железную пилку. И мотив есть: бабла охота, но и книгу жаль
другой отдавать.
Я замерла с раскрытым ртом, даже Зоя, похоже,
растерялась.
Соня же спокойно продолжила:
– Вы проделали огромную работу, но все же не
дошли до истины. А она неприятна и поэтому тщательно скрыта от посторонних.
Елизавета была душевнобольная, она родилась от женщины с дурной
наследственностью. Лиза с детства была истеричной, злой, распускала руки. Да, я
происхожу из семьи уборщицы и никогда этого не стеснялась. Все детство и юность
я играла роль девочки для битья при Лизе, причем часто в прямом смысле этого
слова. Незачем вести пустые разговоры. Прощайте, мне в моем положении нельзя
нервничать.
– В каком положении? – воскликнула Зоя.
Софья засмеялась.
– Вчера я узнала, что у нас с Константином
Львовичем будет ребенок.
Когда дверь за мерзавкой захлопнулась, я
раскашлялась, а Зоя с тоской протянула:
– Черт возьми! Первый раз встречаю такую бабу!
Другая бы давно испугалась и во всем призналась. А эта живо сообразила, что
улики косвенные. Думаешь, она и впрямь беременна?
– Мы знаем, что Софья убила Катю и Елизавету,
но никогда не сможем отдать ее под суд, – резюмировала я.
Эпилог
Увы, я оказалась права. Константин Львович
наотрез отказался беседовать с Зоей. Меня он, естественно, тоже не принял.
Армия адвокатов в пух и прах разбила все попытки Зои завести дело и передать
его в суд. Не знаю, что Соня соврала мужу, но, полагаю, она сумела убедить его
в своей невиновности и оговорить Лизу. Тело Кати Яркиной кремировали, прах
упокоили на одном из московских кладбищ, где Ерофеев возвел небольшой, но
вполне приличный памятник. Урну с пеплом Лизы засунули в нишу одного из
колумбариев и отделались скромной табличкой с ее именем и датами рождения и
смерти.
Когда на Тушинский рынок к немому деду
нагрянула милиция, в задней комнате нашли лишь скромные фиалки, те самые
«Lyon’s Spectacular» с махровыми сине-голубыми цветами. Дедушку было трудно
допрашивать, он упорно писал на доске: «Амазон? Это что? Я торгую цветами».
Рабочий из магазина Оли, Семен Никифоров, на
вопросы Зои отвечал однотипно:
– Ну езжу… ну отвожу горшки… ну куда… ну туда,
куда велят… ну не помню… Игнатьевы?.. не знаю..
Он действительно был умственно недоразвитым и
никак не мог считаться свидетелем. Оля же принесла справку и заявила:
– Грипп у меня был, температура сорок. Я несла
бред. Вот вам бумага от врача. Ни в какой Дубаи я не летала, в больницу
угодила. Свиной грипп. Что говорила, не помню, за свои слова не отвечаю.
Зоя и так и этак пыталась справиться с
ситуацией, но, в конце концов, сдалась и в сердцах сказала мне:
– Садись за книгу, опиши, как столкнулись
жадные воры и не менее жадная, но внешне очаровательная женщина-убийца. Измени
фамилии и неси рукопись в издательство. Я потом сама главным фигурантам твой
детектив отвезу.
Я печально улыбнулась.
– Лучше написать про фею с золотыми зубами.
Зоя вскинула брови, а я заявила:
– Она встречается на пути каждого человека, и
не всякий способен отказаться от ее подарков.
– Слишком умно для меня, – вздохнула Зоя, –
лучше напиши детектив, а то меня от злости разорвет. Вечером спустишься к нам?
Я сделаю чебуреки.
Пусть вас не смущает фраза «спустишься к нам»,
Зоя теперь тоже живет в нашем доме. Как это произошло?
Через день после того, как мы с ней поняли,
кто и почему убил Лизу, поздно вечером в мою квартиру примчался радостный, как
двухмесячный щенок, Миша и закричал с порога:
– Люди! У меня светло!
– В голове? – съехидничал Шумаков.
– Нет, в квартире, – простодушно пояснил
сосед, – пошли ко мне, я накрыл поляну. Вы меня сто раз кормили-поили, настал
мой черед.
– Я сделала плов, – опечалилась Зоя, – он
завтра будет невкусный.
– Бери казан с собой, – распорядилась я, –
думаю, у Миши на закуску салаты из супермаркета и колбаса.
Первое, что я увидела в квартире соседа, была
длинная полка с книгами Оболенской-Рыгаловой, причем некоторые опусы имелись в
нескольких экземплярах.
– Ты ее фанат? – не удержалась я.
– Это авторские экземпляры, – на ходу пояснил
Миша, – писателю десять штук бесплатно положено. Мои, правда, сразу знакомые
растаскивают.
Я ахнула.
– Ты пишешь под псевдонимом
Оболенская-Рыгалова?
– Ага, – кивнул сосед. – Рыгалов моя фамилия
по паспорту, Оболенскую я для красоты добавил. Влет книги уходят. Подумываю теперь
новую серию запускать, юридическую. Уже псевдоним придумал, Веземский-Рыгалов.
Я закашлялась и пошла в комнату, пытаясь
решить, стоит ли в дальнейшем прибегать к помощи пособия по управлению мужем.
До сих пор оно меня не подводило, но теперь, когда я знаю автора умных советов,
в душе возникли сомнения.
– Что было не так в проводке? – спросил Юра,
когда мы устроились за столом.
Миша покраснел от гнева.
