Прятался в темной комнате. Возможно, для
отвлечения внимания ставил у окна чучело в остроконечном куколе – во всяком
случае, я обнаружила там два мешка соломы, которым в избе быть незачем. Когда
вошедший, заметив неподвижный силуэт, поворачивался в ту сторону всем телом,
разбойник бил его сзади тяжелым по голове. Отсюда и “шишка на дюйм правее
макушки”, про которую я вычитала в протоколе осмотра останков Феликса
Станиславовича. И дело тут вовсе не в конвульсивных ударах об пол, как
предположил делавший описание Матвей Бенционович. Сам Бердичевский, а ранее
того несомненно и Ленточкин, прибежав в лечебницу, тоже имели на голове следы
ушибов, чему доктор Коровин не придал особенного значения, ибо у обоих имелось
на теле и множество иных повреждений: ссадины, царапины, синяки. Рассказывая о
Бердичевском, доктор упомянул ободранные пальцы и сломанные ногти. Это и
помогло мне восстановить картину злодейства.
Оглушив свою жертву, злоумышленник клал ее в
гроб (там на столе гроб, сколоченный бакенщиком для себя, но оставшийся
невостребованным, поскольку утопленника так и не нашли) и закрывал сверху
крышкой. Я приложила ее на место и увидела, что гвоздевые отверстия расшатаны –
кто-то уже выбивал крышку сильными ударами снизу. Полагаю, что это происходило
дважды: сначала в гробу бился погребенный заживо Алеша, потом – Матвей
Бенционович.
Любой, даже самый крепкий рассудок не выдержит
подобного испытания – тут расчет преступника был верен. Да он еще и не
удовлетворился сделанным, о чем скажу ниже.
Сначала про Лагранжа. С Феликсом
Станиславовичем у нападавшего, видимо, вышла осечка. То ли голова у
полицмейстера оказалась слишком крепкая, то ли еще что, но только сознания
полковник не потерял и, очевидно, вступил со злодеем в единоборство. Тогда преступник
убил его выстрелом в упор.
Да-да, Лагранж – не самоубийца, а невинно
убиенный, что должно Вас порадовать. Вот чем объясняется странное расположение
пулевого канала – снизу вверх и слева направо. Именно так прошла бы пуля, если
бы кто-то, кого полковник, предположим, сжимал руками за плечи или за горло,
выстрелил с правой руки, снизу.
Памятуя о том, что пули в трупе не обнаружено
и, стало быть, она прошла навылет, я осмотрела верхушки стен и нашла то, что
искала. Теперь у нас есть неопровержимое доказательство убийства.
Пуля, которую я извлекла из бревна, не 45-го
калибра, как в “смит-вессоне” полицмейстера, а 38-го и выпущена из револьвера
системы “кольт”, что я сверила по своему баллистическому учебнику. После
убийства преступник выпалил из оружия своей жертвы на воздух и вложил
“смит-вессон” в руку полковника, имитируя самоубийство.
Теперь возвращаюсь к нашим друзьям, которых
злодей не убил, а свел с ума, что, пожалуй, еще ужасней. Если б Вы только
видели, в какую насмешку над человеком превратился насмешливый Алексей
Степанович; как мало ума осталось в умнейшем Матвее Бенционовиче! Грех такое
говорить, но мне, наверное, менее мучительно было бы видеть их бездыханными…
Отвратительней всего в лже-Василиске то, что
он не удовлетворился своей расправой и не оставил несчастных безумцев в покое.
Из смутных слов Алеши Ленточкина можно
заключить, что “фантом” продолжает являться к нему и ныне. Что же до
Бердичевского, то я сама стала свидетельницей и даже жертвой очередной попытки
преступника окончательно растоптать в душе Матвея Бенционовича еще тлеющую
искру рассудка.
Вчера ночью я видела Черного Монаха
собственными глазами. Ах, как же это было страшно! Он явился, разумеется, не
для того, чтобы пугать меня – ему был нужен Бердичевский. Оглушив меня ударом
по голове (чувствуется сноровка), злодей скрылся неузнанным. И все же именно
это столкновение вправило мне мозги, и я принялась искать не дьявола, но
человека, хоть и не столь отличного от Нечистого.
Я не сразу догадалась, чем он нанес удар, находясь
на довольно значительном от меня расстоянии. А потом вспомнила одну историю,
рассказанную мне доктором, и некую картину, нарисованную здешним художником
(вот с кем бы Вам потолковать, вот кого бы вразумить!), и сразу всё поняла.
“Василиск” ударил меня ходулей – такой, какие
на ярмарке бывают. Сейчас долго и ни к чему объяснять, откуда в лечебнице
взялись ярмарочные ходули, но ясно одно: преступник использовал их, чтобы
заглянуть в окно второго этажа, где ранее содержался Бердичевский – всё с той же
целью: запугать, добить. Однако вчера ночью Матвея Бенционовича переместили со
второго этажа на первый, а Василиск всё равно прихватил с собой ходули.
Получается, что Черный Монах про перемещение не знал? Тогда какая же он
сверхъестественная сила?
И теперь выводы.
Кто скрывается под личиной разгневанного
Василиска, мне неизвестно, однако предположение относительно цели его злых
деяний у меня имеется.
Этот человек (именно человек, а не существо из
иного мира) хочет упразднить Василисков скит и почти преуспел в своем
намерении.
Зачем? Вот самый главный вопрос, и ответа на
него у меня пока нет, есть лишь едва намеченные версии. Некоторые из них
покажутся вам совсем невероятными, но, быть может, и они пригодятся, если Вам
придется доканчивать дело без меня.
Начну с самого настоятеля отца Виталия. Скит
ему – досадная помеха, ибо в экономическом смысле утратил свое назначение (уж
простите, что я пишу в этаких терминах, но полагаю, что примерно так рассуждает
сам архимандрит), а в смысле честолюбия, которого у высокопреподобного более
чем довольно, скит даже мешает, затеняя свершения ново-араратского правителя, в
самом деле весьма значительные. Прибыль от четок, на которую ранее существовала
братия, нынче смехотворна и не может идти ни в какое сравнение с прочими
источниками дохода. Главной приманкой для богомольцев скит тоже быть перестал,
ибо состоятельные паломники, каких привечает отец Виталий, более ценят здоровый
воздух, целебные воды и живописные лодочные катания. По мнению архимандрита,
Окольний и его святые насельники лишь смущают умы братии, отвлекают ее от
деятельного труда и косвенно подрывают авторитет настоятельской власти,
ежечасно напоминая о том, что есть и иная Власть, несравненно выше
архимандритовой. Виталий нравом крут, даже жесток. До какой степени
простирается его власто и честолюбие – Бог весть.
