—Видишь? Семянки полностью сформировались. Три-четыре недели на созревание, и лопнет верхушка. Мы соберем семена, посадим их в горшки, подержим на свежем воздухе. А весной они прорастут. Как только достигнут нужной величины, высадим на рассадные грядки.
И вовсе она не оттягивает важный разговор, болтая об их общем проекте. Она... проявляет вежливость.
—И что потом?
—Обычно цветы распускаются на второй год. Мы изучим их характеристики, различия, сходство. Надеясь хотя бы на одну удачу, я все-таки рассчитываю на большее... ярко-розовые мини с красноватым оттенком. «Хейли и Лили».
—А если нет?
—Пессимизм садовнику не друг, но если нет, получим что-то другое, не хуже. И попробуем снова. Я подумал, что ты захочешь поработать со мной над розой для мамы.
—О! Хм-м...
Если будет девочка, должны ли они назвать ее Роз?
—С удовольствием. Ты очень мил.
—Ну, идея принадлежит Митчу, только он не смог бы вырастить и чертополох. Митчелл хочет черную розу. Никому никогда не удавалась идеально черная роза, но мы могли бы попробовать. В это время года мы всегда здесь все отмываем, дезинфицируем, проветриваем, просушиваем. Гигиена очень важна для такой работы. Розы капризны. И времени требуют много, но веселье обещаю.
Он так волнуется, когда думает о создании чего-то нового. Интересно, что с ним будет, когда он узнает, что они уже создали?
—Хм, когда ты все это делаешь, ты выбираешь родителей: пыльцевое и семенное растения. Обдуманный выбор для получения конкретных характеристик.
Ее голубовато-фиолетовые глаза, карие глаза Харпера... Его терпение, ее импульсивность... Что у них получится?
—Верно. Скрещиваешь, создаешь что-то с лучшими или по крайней мере с желаемыми свойствами обоих.
Его сдержанность. Ее упрямство. О боже!
—С людьми это не срабатывает.
—Хм-м... — Харпер включил компьютер, начал вводить данные. — Да, наверное.
—И люди... они не могут всегда планировать... или вообще не планируют нечто подобное. Не всегда же люди говорят друг другу: «Эй, давай создадим гибрид!»
Харпер рассмеялся.
—Никогда не думал об этом в баре, выбирая девушку. Я бы взял на заметку, но, поскольку у меня уже есть девушка, нет смысла.
—Ты вряд ли выбрал бы меня. Во всяком случае, для того, чтобы что-то создать, а не просто для развлечения.
—Слушай, я показывал тебе калину? С корневыми побегами были проблемы, но сейчас вполне удовлетворительно.
—Харпер. — Хейли еле сдерживала слезы. — Мне жаль, Харпер.
—Ничего страшного, — рассеянно откликнулся он. — Я умею справляться с корневыми побегами.
—Я беременна.
«Вот. Я это сказала. Прямо в лоб. Будто пластырь с раны сорвала».
—Что ты сказала? — Харпер перестал стучать по клавиатуре и медленно повернулся на вращающемся стуле.
Хейли не смогла ничего прочитать по его лицу. Может быть, потому, что почти ослепла от навернувшихся на глаза слез. И по голосу ничего не смогла разобрать из-за грохота в ушах.
—Я должна была понять. Должна была! Но я так устала, что не заметила задержку... просто забыла... меня иногда подташнивало, и хандра нападала. Я думала... я не думала... Я думала, это из-за Амелии. Я не сопоставила. Прости.
Она беспомощно лепетала и сама едва себя понимала. Харпер поднял руку, и она замолчала.
—Беременна. Ты сказала, что ты беременна.
—Господи, я что, должна повторить по буквам? — Разрываясь между бешенством и слезами, Хейли выдернула из кармана картонку. — Смотри сам.
—Дай сюда. — Харпер забрал тест и уставился на него. — Когда ты узнала?
—Сегодня, только что. Я была в Уолмарте. Я купила тушь и забыла про памперсы для Лили. Ну что я за мать?
—Успокойся. — Харпер встал, взял Хейли за плечи и усадил на свой стул. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Все нормально?
—Конечно, не болит. С чего вдруг?
—Послушай, не зли меня! — Харпер внимательно рассматривал ее, поглаживая ладонью затылок.
«Прямо как свои растения», — подумала она.
—Давай по порядку. Я в этом новичок. В какой мере ты беременна?
—В полной мере.
—Черт побери, Хейли, я имею в виду, как давно, или как вы это называете?
—Думаю, около шести недель. Пять-шесть недель.
—И какой он там величины?
Хейли провела ладонью по волосам.
—Не знаю. Примерно с рисовое зернышко.
—Ух ты! — Харпер уставился на ее плоский живот, потом положил на него руку. — Надо же! А когда он зашевелится? Когда появятся пальчики?
—Харпер, сосредоточься.
—Я ничего в этом не понимаю, но хочу разобраться. Тебе надо съездить к врачу, верно? — Он схватил ее за руку. — Прямо сейчас и поедем.
—Харпер, сейчас мне не нужен врач. Что нам делать?
—Что значит «что нам делать»? Рожать ребенка. Святые угодники! — Он сдернул ее со стула, подхватил, оторвав от пола, и расплылся в улыбке. — У нас будет ребенок!
Хейли вцепилась в его плечи.
—Ты не злишься.
—Почему я должен злиться?
Она была ошеломлена, сбита с толку.
—Потому что... Потому что...
Харпер медленно, осторожно опустил ее на стул. Заговорил натянуто, холодно:
—Ты не хочешь этого ребенка.
—Я не знаю. Как я могу думать о своих желаниях? Как я могу вообще о чем-то думать?
—Беременность воздействует на работу мозга... Интересно.
—Я...
—Ладно. Дай подумать мне. Итак, ты едешь к врачу, чтобы мы точно знали, что все в порядке. Мы женимся. И весной у нас будет ребенок.
—Женимся? Харпер, нельзя жениться только потому...
Хотя он и стоял, прислонившись спиной к рабочему столу, ей казалось, что Харпер теснит ее.
—В моем мире люди, которые любят друг друга, то и дело рожают детей и женятся. Может, мы несколько опережаем график, но у нас уважительная причина.
—У нас был график?
—У меня был. — Он заправил ей волосы за уши, дернул за кончики. — Ты знаешь, что я хочу тебя. Я хочу этого ребенка. Мы все сделаем правильно. Мы это сделаем.
—То есть ты приказываешь мне выйти за тебя замуж.
—Я планировал заманить тебя чуть позже, но, поскольку повестка дня изменилась, а беременность затуманила твои мозги... Мы поступим, как я сказал.
—Ты даже не расстроился.
—Да, я не расстроился. — Харпер замолчал, словно собирался с мыслями. — Немного напуган, сильно потрясен. Господи, Лили понравится. Ей будет кого мучить. Младшего братишку или сестренку. Представляю, как обалдеют братья, когда я скажу им, что они станут дядюшками. Скажу маме, что она будет...
