Дверь открылась, и вошла Роз с подносом.
—Я на минутку. Харпер, заставь ее это выпить. — Поставив поднос в изножье кровати, Розалинд подошла к Хейли и поцеловала ее в щеку. — Отдыхай.
Харпер на мгновение сжал руку матери.
—Спасибо, мама.
—Если что-нибудь еще понадобится, позвони.
—О ней некому было позаботиться, — тихо сказала Хейли, когда дверь за Роз закрылась. — Совершенно некому.
—А она о ком-нибудь заботилась? Кого-нибудь любила? Одержимость не любовь, — добавил он прежде, чем Хейли открыла рот, и поднялся, чтобы налить ей чай. — С ней поступили безобразно. Никто не спорит. Но знаешь что? В ее печальной истории нет героев.
—Должны быть. Герои должны быть всегда. Но ты прав, в ее истории героев нет. — Хейли взяла чашку с чаем. — Амелия не была героической фигурой. Даже трагической, как Джульетта, не была. Она была просто печальной. И озлобленной.
—Расчетливой, — добавил Харпер. — И чокнутой.
—И это тоже. Она не оценила бы тебя. Думаю, я уже достаточно хорошо ее знаю, чтобы в этом не сомневаться. Она не поняла бы твоей сердечности, твоей честности. Это тоже печально.
Харпер подошел к стеклянным дверям. Наконец-то настоящие дожди! Он захотел выйти и посмотреть, как его земля впитывает долгожданную влагу.
—Она всегда была печальной, — Харпер подавил гнев, попытался ухватиться за жалость. — Я понимал это даже в детстве, когда она мне пела. Печальной и растерянной. И все равно я чувствовал себя с ней в безопасности, как бывает, когда ты уверен, что тебя любят. По-своему она любила меня... и моих братьев. Думаю, об этом нельзя забывать.
—И сейчас любит. Я это чувствую. Просто у нее в голове все путается... Харпер, я не могу вспомнить.
Хейли опустила чашку и чуть не разревелась.
—Все было не так, как раньше. Раньше я видела, запоминала хотя бы что-то... я не знаю, как объяснить. Но в этот раз такая путаница, я не все вижу, не все помню. Почему она пришла в бальный зал? Что она там делала?
Харпер мог бы попросить ее расслабиться, не думать об этом, но как она могла не думать? Он сел на кровать рядом с ней.
—Ты ходила в каретный сарай. Наверняка. Дверь была открыта, и я видел, что ты заходила на кухню. На полу были следы.
—Туда Амелия ходила той ночью, когда умерла. Наверняка она умерла там в ту ночь. Все другие предположения не имеют смысла. Мы с тобой видели ее. Она стояла на веранде промокшая, грязная. С веревкой в руке.
—В каретном сарае могла быть веревка. Вероятно, была.
—Она хотела забрать ребенка. Зачем ей веревка? Связать няню?
—Вряд ли для этого.
—И еще у нее был тот мерзкий нож, — вспомнила Хейли. — Острый. Может, для того, чтобы остановить любого, кто попытается ей помешать? Но веревка... Зачем веревка, если не для того, чтобы связать кого-нибудь?
Хейли прочитала ответ в глазах Харпера, отставила жалобно задребезжавшую чашку.
—О боже! Убить себя? Повеситься? Это ты подумал? Но зачем? Зачем проделывать такой долгий путь? Зачем тащиться под дождем? Только для того, чтобы повеситься в их бальном зале?
—В те времена детская находилась на третьем этаже.
Легкий румянец, подкравшийся к ее щекам, снова исчез.
—Детская...
«Нет! — подумала Хейли, представляя обезумевшую Амелию с веревкой в руках. — Мне больше никогда не согреться...»
Хейли привыкла, что в выходные время пролетает незаметно. Обычно накапливается столько дел! И магазины, и стирка, и наведение порядка, порушенного в будни, и возня с Лили, и мириады разных других забот, выскакивающих в самый неподходящий момент. Она уже плохо помнила, что такое досуг, как называют свободное время те, кто не работает полный день и не растит начинающего ходить ребенка.
Кто бы мог подумать, что ей понравится такая жизнь?
Если вдруг свободное время действительно выпадало, Хейли начинала грустить и нервничать. Но если босс приказывает взять выходной, спорить невозможно. Во всяком случае, когда твой босс Розалинд Харпер.
Хейли сослали в дом Стеллы на целый день, не разрешив даже взять Лили для развлечения, приказали отдыхать, что она честно пыталась делать. Правда пыталась! Только даже ее любовь к чтению сейчас не спасала. Не спасала и стопка дисков с фильмами, оставленная ей Стеллой, а тишина пустого дома не клонила в сон, а заставляла считать минуты.
Хейли послонялась по комнатам, стены которых помогала красить. Стелла и Логан превратили красивое здание в теплый дом, соединив врожденный вкус Стеллы и ее любовь к деталям с чувством пространства Логана.
«И, разумеется, мальчики», — подумала Хейли, останавливаясь перед открытой дверью в комнату Гэвина и Люка, обводя взглядом двухъярусную кровать и полки с комиксами и машинками. Дом, удобный для детей. Много света и цвета. Большой двор, плавно поднимающийся к роще. Несмотря на роскошный сад — трудно представить себе более прекрасную ландшафтную работу, — это двор для шумных игр детей и собак.
Хейли подхватила Паркера — единственного своего компаньона до конца дня — и, уткнувшись носом в его шерсть, сошла вниз.
Сможет ли она так же ловко, как Стелла, обустроить свой дом? Сможет ли быть такой же любящей, умной, рассудительной?
Ничего подобного она никогда не планировала. Это у Стеллы талант планирования, а она просто плыла по течению, вполне довольная своей работой в книжном магазине, помогала отцу вести их маленькое хозяйство. Иногда она подумывала пройти несколько дополнительных бизнес-курсов, чтобы когда-нибудь, если получится, открыть собственный книжный магазин. Когда-нибудь.
Она верила, что полюбит... когда-нибудь. Большинство девчонок верит. Но не спешила ни к большой любви, ни к тому, что за этим следует. К постоянству, своему дому, детям. Набитый ребятней минивэн, поездки в школу и из школы, в спортивные секции. Жизнь мамочки, опекающей своих ангелочков, казалась ей такой же далекой, как луна. Где-то через много-много лет, беззаботных лет.
Но судьба распорядилась по-другому.
«Мне нет еще и двадцати шести, — думала Хейли, — а я беременна вторым ребенком и занимаюсь тем, в чем два года назад почти совсем не разбиралась. И любовь превратила меня в круглую дурочку, разве что валентинки при выдохе изо рта не вылетают. В довершение таинственное и явно чокнутое привидение решило, что вправе одалживать мое тело».
Когда Паркер заерзал на ее руках, Хейли опустила его на пол и последовала за псом на кухню, где он припарковался у задней двери и уставился на нее так, будто хотел просверлить взглядом дыру.
—Ладно, ладно, иди гулять. Похоже, я сегодня не самая приятная компания.
Хейли выпустила его — он рванул в рощу, будто опаздывал на свидание — и неторопливо вышла во двор. Погода стояла чудесная. Дождь освежил краски и принес долгожданную прохладу. Вполне можно погулять, прополоть пару клумб. Или устроиться в шезлонге во внутреннем дворике и проверить, не поспособствует ли свежий воздух дневному сну.
