«Арвиль, а как ей отдавать яйцо, если сразу после этого она опять на нас накинется?»
Ответить Спящий не успел, да и я не обратила бы на это внимания, так как в самку врезался какой-то темный комок, который спихнул ее с насеста и полетел вместе с ней на землю. Там он резво отпрыгнул в сторону, и на хондрию опустилась сверкающая силой «клетка», которую пробили разноцветные «копья» из нитей стихий. Паучиха отчаянно завизжала и заскребла лапами.
Я отскочила назад, все так же прижимая к себе яйцо, и схватила за локоть ослабевшую Дашу, которая, судя по взгляду, уже мало что осознавала.
Криона внизу стояла на коленях, прижимая ладони к земле, и отдавая все – магию, кровь, жизненную силу, заставляя огонь вокруг себя пылать нестерпимо ярко. В этом свете мелькали странные тени. Человеческие и… другие. Паучьи.
Именно они стаскивали хондрий с веток, вытравливали из ям, выгоняли на открытое место, а там убивали. Маги.
Облава.
Тут яйцо в моих руках треснуло и в миг рассыпалось осколками. По телу вниз, от груди полилась какая-то жидкость, а к горлу что-то поползло. Я отчаянно завизжала, пытаясь стряхнуть с себя новорожденную тварь.
Дашка не упала, наверное, только благодаря моему воплю. Он ненадолго привел ее в чувство, и девушка смогла уцепиться за стенку гнезда. А по мне все еще полз хондрий! Наконец он добрался до кожи на шее, и меня сразу обожгла невыносимая боль. Я опустилась на колени, потому что ноги не держали, и из последних сил схватилась за древесную кору.
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Дерево под судорожно вцепившимися в него руками, боль в шее, маленькое трепещущее существо, которое отчаянно сжимало челюсти и не думало меня отпускать.
Онемение, разливающееся по телу. И я даже не в силах понять, что сейчас упаду.
Не упала. Рядом послышались легкие шаги, и мягкий вкрадчивый голос спросил:
– Вас укусили?
– Меня ели, – хрипло рассмеялась Даша. – Я слабенькая целительница. А в нее вцепилась новорожденная королева.
– Очень плохо, – спокойно подытожил неизвестный. – Нурр, забери целительницу. А я сниму это… неопознанное.
– Она драконица, – решила приоткрыть завесу тайны над моим расовым происхождением Дарья.
– В этом еще надо убедиться, – все так же невозмутимо ответил ей мужчина.
Раздался шорох одежды, и на мои скрюченные в судороге пальцы легла сухая, теплая ладонь. Маг заставил меня разжать их и легко поднял на руки. Осторожно перепрыгивая с ветки на ветку, спустился вниз.
– Командир, что случилось? – спросил кто-то.
– Сначала вылечим, если удастся – узнаем, – ответил тот, кто тащил меня на руках.
– Мы же хотели сегодня вернуться, – резко раздалось в ответ. – И не обязаны тащить их с собой!
– Это драконы, – мягко ответил командир. – Тебе сказать, что с нами сделают, если узнают, что не привели их к видящим? Вдруг они неправильные? Вторую ипостась мы сейчас не наблюдаем. Девушки в состоянии частичного оборота.
– А еще человечка ранена, – мелодично протянул кто-то. – Вон еле стоит, на мне висит почти.
Это, видимо тот, кого назвали Нурром.
– Зеленая вообще без сознания валяется, – добавил кто-то. – Поднять?
– Я смотрю, тебе, Тишшан, совсем отказывает чувство инициативы и галантности, если на то, чтобы поднять с холодной земли обессилевшую девушку, требуется разрешение, – иронично усмехнулся все тот же щедрый тип, который по-прежнему держал меня на руках. – А золотистая еще и с мелкой королевой на шее, которая сейчас ею питается, потому отодрать не можем. Так что остаемся тут, пока не будем уверены, что они не помрут.
– Да, господин, – раздался нестройный хор голосов.
– Отлично, – довольно сказал командир. – Пятеро – устройте зачистку гнезда. Еще боевая пятерка – отлавливать по лесу сбежавших, ведь, не дай создатель, там окажется самка! Нурр, Тишшан, вы со мной.
Потом меня куда-то понесли. И на этом разум окончательно утратил связь с действительностью, но не отключился.
Я чувствовала еле заметное, но такое частое сердцебиение юной королевы. Дрожь ее тела. Как ни странно, ощущать ее на коже было приятно. Покрытая шерсткой, горячая. Если бы не боль от ее укуса, я бы смогла это оценить. Наверное. Но тело цепенело, даже дышать становилось все труднее. Мысли короткие. Усталые. Как будто и для них нужны титанические усилия.
Глава 15
Туман в голове. Парализует. Все сковывает. Возможность открыть глаза кажется недостижимой мечтой. Когда меня положили на какую-то подстилку и рука упала с нее на землю, усыпанную колючей хвоей, я ощутила вялое удивление. Казалось, что я вся заледенела. А тут… так.
«Мама», – вдруг донесся до меня чей-то тоненький голосок.
«Что?» – растерялась я, оглядываясь в этом тумане.
«Мама, не прогоняй, – снова всхлипнули где-то вдали. – Умру без тебя. Убьют, мама».
«Ты кто?»
«Я рядом, – ответил тот же голосок. – Ты теплая. Вкусная. Пахнешь хорошо. Лучше, чем та, что была рядом раньше».
Полминуты у меня ушло на то, чтобы догадаться, кто же может меня так характеризовать.
– Ты королева! Хондрий!
– Ты моя мать, – и не подумала сбиться с пути тварюшка. – Я вылупилась у тебя на руках. Значит, ты – глава рода.
Туман расступился, и я увидела сидящую на «полу» хондрию. Она смотрела на меня маленькими умными глазами. Там была… привязанность и опаска.
– Говоришь хорошо. И думаешь, как взрослая.
– Потому что вылупляюсь позже всех остальных, – охотно поведала она мне. – Последние несколько недель я уже все осознавала.
– Я ничего не понимаю…
Несмотря на бредовость ситуации, в груди начинал теплиться огонек, от которого разливалась щемящая нежность. Почему?
– Укус, – пояснила королева, робко подходя ко мне ближе. – Так налаживается связь. И передаются знания, мораль, образ жизни. Арахны появились именно так в свое время. Какая-то новорожденная королева хондрий цапнула сильного духом человека и изменилась сама. Так же, как сейчас укусила тебя я. Потом она основала новую колонию. Родился иной разум.
Понятно, что ничего не понятно. Но мне не хочется, чтобы с ней что-то случилось. Отчаянно и до дрожи. А так и подмывает взять ее на руки, провести ладонью по теплому тельцу, чтобы удостовериться, так ли мягка шерстка, покрывающая тело, и такая ли она горячая. И никакого отвращения к тому, что это довольно-таки крупный паук.
– Ты меня уже любишь, – ласково прострекотала королева. – А я тебя люблю. Это и есть узы.
– Тебя же убьют, – поддавшись порыву, я присела на корточки и осторожно взяла ее на руки. Она потянулась совершенно невообразимым образом, почти неслышно прострекотала: «Мамочка», – и обняла передними лапками за шею.
