Действительность оказалась намного страшнее самой безумной его фантазии. Утро началось не так, как обычно. К Серому никто не зашел: ни санитар, ни доктор. Его даже не покормили. Желудок, привыкший к обильной еде, возмущенно урчал. Серый погладил себя по животу, прижался лбом к зарешеченному окну, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь снаружи.
До самого обеда ничего не происходило. А потом послышался стрекот вертолета. Через полчаса дверь его камеры открылась, но вместо привычного санитара в комнату вошел незнакомый мужчина, невысокий, совершенно лысый очкарик. Он был одет в штатское, но по выправке чувствовалось — военный. Посетитель молча сел на единственный стул, скрестил руки на груди. Серый ждал. Мужчина тоже чего-то ждал. Время шло. Серый первым не выдержал этой игры в молчанку.
— Вы кто? — спросил он.
— Я хозяин. — Голос у мужчины был тихий, бесцветный.
— Чей хозяин?
— Твой.
— Я сам себе хозяин, — огрызнулся Серый. Происходящее не нравилось ему все больше и больше. Инстинкт подсказывал, что от этого бесцветного мужичка добра не жди.
— Теперь уже нет. Теперь я твой хозяин, — прошелестел посетитель. — Теперь я буду приказывать, а ты подчиняться.
— Что вы хотите?
— Узнаешь. Драться умеешь?
Странный вопрос.
— Умею, — набычился Серый.
— Сейчас проверим, — мужчина встал, в камеру тут же вошли двое с «калашами».
— Ведите, — бросил мужчина и вышел.
— Ну, че стал?! Двигай! — Один из охранников пнул Серого стволом в бок. — Слышал, что хозяин велел?
Впервые за несколько месяцев Серый оказался на свежем воздухе. С непривычки закружилась голова. Борясь с головокружением, подталкиваемый охранниками, он быстро шел по двору, обнесенному каменным забором высотой в два человеческих роста. Позади осталось одноэтажное здание с забранными решетками окнами — место его заточения. По узкой цементной дорожке его вели мимо бревенчатого барака, окна которого также были зарешечены. Они обошли барак, миновали будку, похожую на сторожку дорожного смотрителя, небольшой кирпичный дом, прошли еще метров триста, обогнули вертолетную площадку со стоящим на ней военным вертолетом, вышли к строению, похожему на ангар.
— Нам туда, — охранник толкнул парня в проем открытой двери.
В ангаре было холодно, кажется, еще холоднее, чем снаружи, и темно. Освещена оказалась лишь огороженная решеткой площадка, размерами похожая на баскетбольную. Пол площадки устилали опилки. В воздухе остро пахло древесиной.
— Давайте его на арену, — послышался из полумрака бесцветный голос.
Глаза привыкли к темноте, и Серый смог разглядеть в нескольких метрах от площадки конструкцию, похожую на спортивную трибуну.
— Че стал?! Иди давай! — В бок уперлось дуло «калаша».
Серый вошел в маленькую дверцу, ноги по щиколотки утонули в опилках. Запах усилился. Серый принюхался — был еще один запах, довольно отчетливый. Пахло кровью. Голова снова закружилась. За спиной лязгнул запор. Он оглянулся — один из охранников запер дверь на засов. Серый в нерешительности переступил с ноги на ногу, под ложечкой неприятно засосало.
— Снимай обувь, раздевайся до пояса, — послышалось с трибуны.
— Зачем? — насторожился он.
— Раздевайся!
По прутьям убедительно лязгнуло дуло «калаша».
Серый медленно снял ботинки, через ворот стянул робу, остался в одних штанах, как и было велено. По голой спине поползли мурашки. Только сейчас он заметил, что при дыхании изо рта вырывается облачко пара. Зубы начали выбивать частую дробь.
— Запускайте Гориллу! — донеслось из темноты.
Дверца в противоположной стороне площадки распахнулась, жалобно скрипнули плохо смазанные петли.
Серый снова присел на корточки, обхватил себя руками, чтобы хоть как-то согреться. На площадку вышло существо, лишь отдаленно напоминающее человека. Широченные плечи, кривые ноги, непропорционально длинные руки, низкий лоб с кустиками редких волос, массивная челюсть, маленькие бессмысленные глазки. Существо тоже было почти голым, но холод его, похоже, не тревожил. Оно нерешительно остановилось у решетки, тупо уставилось на Серого.
— Сейчас вы с Гориллой будете драться, — послышалось из темноты. — Начнете по свистку. Не волнуйся, убить тебя мы ему не позволим. Разве что покалечить.
Радостно заржали охранники.
— Так что, если хочешь остаться невредимым, — дерись!
Серому совсем не хотелось драться, особенно с этим дебильным увальнем, один кулак которого был больше, чем его собственная голова.
Раздался свисток.
— Начали! — сказал Хозяин.
Серый вскочил на ноги, настороженно посмотрел на противника. Тот задумчиво почесал поросшую шерстью грудь, безмятежно улыбнулся. От этой улыбки веяло таким ужасом, что Серого замутило. Продолжая улыбаться, Горилла начал приближаться мелкими, семенящими, ну точно обезьяньими, шажками. Серый отступил, прижался спиной к решетке, застыл в ожидании.
В голове набатом звучали слова: «Хочешь остаться невредимым — дерись». Странная какая-то зона, беспредельная. Ему очень хотелось жить и очень не хотелось драться. Особенно с этим кривоногим уродом.
Урод тем временем приблизился на опасное расстояние, вытянул навстречу Серому длинные лапищи, точно собирался обниматься. Инстинкт подсказал: еще чуть-чуть — и чудовищных объятий не миновать. Надо уносить ноги!
Серый поднырнул под правую руку Гориллы, оказался за его спиной. Вот сейчас бы врезать уроду кулаком по хребту, а потом — по почкам…
Он бы и врезал, но в душе теплилась надежда, что все происходящее не взаправду, что это просто глупый розыгрыш…
Горилла начал медленно разворачиваться. Идиотская улыбка исчезла. В маленьких глазках светилась детская обида на слишком прыткого соперника.
— У-у-у, — сказал Горилла и двинулся на Серого. — У-убью…
В голосе, хриплом и каком-то ломаном, звучала обида.
Серый опять отступил, примерился, как бы половчее врезать уроду под дых. Не успел…
От давешней медлительности Гориллы не осталось и следа. Правая рука молнией метнулась вперед, со свистом рассекая воздух. Если бы Серый не отклонился, с таким же свистом раскололась бы его голова. Удар не достиг цели, по инерции Гориллу развернуло.
— У-у-у! — взревел он и бросился вперед.
На сей раз Серый не зевал — в два прыжка оказался на относительно безопасном расстоянии. Если не терять бдительности, если вовремя уходить от ударов…
Тишину разорвал резкий звук свистка.
— Я сказал — драться, а не танцевать! — донеслось из темноты.
Горилла испуганно присел, втянул в плечи шишковатую голову. Один из охранников врезал прикладом по прутьям решетки. Горилла взвыл, бросился на Серого. Переход от испуганного бездействия к атаке был настолько стремительным, что Серый не успел увернуться от мощного толчка, рухнул в опилки. Сверху тут же навалилась пахнущая потом и мочой туша, на шее сомкнулись толстые пальцы. Серый захрипел, перед глазами поплыли радужные круги. Было больно, воздуха не хватало катастрофически. Еще чуть-чуть — и Серый отключится. Он попытался спихнуть с себя рычащую тушу. Безуспешно. Слабеющие пальцы беспомощно царапали волосатую спину Гориллы. Собрав остатки сил, сосредоточившись и прогнав из поля зрения радужный пузырь, Серый врезал ребрами ладоней по шее противника. По рукам, от кистей до локтя, побежала судорога боли. Горилла взвыл. Хватка ослабла. Уже почти теряя сознание, Серый ударил Гориллу в пах. Вой перешел в жалобный визг.
