— Мне кажется, или эта проникновенная речь действительно становится слишком личной?
— Я говорю не о себе, черт бы вас побрал! — вспылил Спенсер.
Внезапно Эшуорт округлил глаза, изобразив невинность.
— О, конечно, нет, ваша светлость, — произнес он и хитро добавил: — В противном случае я нашел бы для себя объяснение многим вещам.
— Вот именно, — поддакнул Беллами. — Например, вот этому. — Он указал на свой подбородок.
— Я тут подумал о столь спешной женитьбе его светлости, — продолжал Эшуорт. — Мы вправе ожидать, что его настроение заметно улучшится завтра утром.
— Достаточно. — Подбородок Спенсера побелел от еле сдерживаемого гнева. — Оставим разговоры о происхождении и тренировках. Этот конь нуждается в гораздо более комфортных условиях хотя бы на основании его ценности. Я бы не стал держать здесь даже гужевую лошадь, не говоря уж о бесценном скакуне. Риск слишком велик.
— Он содержится в наиболее безопасном стойле, — ответил Беллами. — Конюхи по очереди присматривают за ним, а ворота конюшни всегда заперты на замок.
— Замки — это лишь часть проблемы. Вы посмотрите на состояние конюшни. — Спенсер указал на затянутые паутиной стропила. — Повсюду пыль. На чердаке сухое сено. Это же настоящая западня, случись тут пожар. Достаточно одной искры, чтобы все здесь потонуло в огне, а все ваши замки и цепи не оставят коню ни единого шанса.
— В этом я с ним полностью согласен, — произнес Эшуорт, голос которого тотчас же утратил насмешливость. — Пожары в конюшнях — настоящее бедствие. — Он посмотрел на Спенсера. — Если вы двое захотите перевезти коня в другое место, я возражать не стану.
— А может, вы захотите продать свою долю? — спросил Спенсер. — Я не поскуплюсь.
Эшуорт замолчал, как если бы всерьез обдумывал это предложение. Прекрасно. Если он вынужден был продать свой чин, чтобы расплатиться с кредиторами, значит, он очень нуждается.
— Он не может продать свою долю, — запротестовал Беллами. — Жетоны можно выиграть или, наоборот, проиграть в азартной игре.
— Нечто подобное можно организовать, — сказал Спенсер. — Не желаете сыграть в карты, Эшуорт?
Эшуорт хотел уже что-то ответить, но Беллами прервал его истошным криком:
— Нет!
Конь мотнул головой, и Спенсеру пришлось крепче ухватиться за поводья и напевно и успокаивающе зашептать что-то ему на ухо.
— Я этого не позволю, — решительно произнес Беллами. — Лео основал клуб. Он же установил определенные правила, прописанные в уставе. А теперь он мертв. Меньшее, что вы можете сделать, чтобы почтить его память, — это соблюсти эти правила и не пытаться подорвать основы братства, заложенные Лео.
— Основы братства, — повторил Спенсер. — Не они ли дали вам право врываться в чужой дом во время венчания, чтобы оскорбить меня необоснованными обвинениями? Послушайте, вы оба. Я не стану более проявлять интереса к оставшимся жетонам лишь при одном условии: Осирис будет содержаться в моей конюшне в Кембридже.
Беллами решительно замотал головой.
— А вы меня дослушайте, — продолжал Спенсер. — Правила останутся прежними. Любой член клуба может присылать своих кобыл…
— В Кембридж? — фыркнул Беллами.
— Мои конюшни — лучшие в стране. Они могут потягаться даже с королевскими. Просторные стойла. Обширные пастбища. Главный конюх и его помощники — настоящие мастера своего дела. Кроме того, у меня есть опытный ветеринар. В Брэкстон-Холле Осирис будет содержаться рядом с животными, равными ему по происхождению. Его будут кормить должным образом. Тренировать должным образом. Подбирать ему подходящих кобыл. — Спенсер погладил иссиня-черную гриву Осириса. — Мы с этим конем единое целое.
— Вы хотите сказать, что он принадлежит вам. — Не потрудившись повернуться, Беллами выплюнул соломинку, которую жевал до этого. — Вы считаете, что имеете на него право, как и на все остальное. Что делает вас лучше нас двоих? Титул? Или тот факт, что вас родила женщина благородного происхождения, а не одна из любимых служанок вашего отца?
О, как разозлился Спенсер. Каких бы стычек ни случалось между ними раньше, его отец всегда слыл честным и благородным человеком.
— Лишь потому, что вы ничего не знаете о своем отце, — угрожающе произнес Спенсер, — не претендуйте на то, что вам известно что-то о моем.
Во взгляде Беллами тотчас же вспыхнула ненависть.
— Это всего лишь везение. Простое глупое везение — вот и все отличие такого человека, как вы, от такого, как я. Лео понимал это. Он никогда не считал себя лучше кого бы то ни было. Поэтому и основал клуб, членство в котором зависело от удачи, обретенной человеком после его рождения, а не до этого. — Его взгляд перекочевал со Спенсера на Эшуорта. — И будь я проклят, если позволю одному из вас разрушить это. Я буду бороться до последнего вздоха, если вы попытаетесь увезти коня из Лондона.
— Вы проиграете. — Спенсер прищурился. — Помяните мое слово, со временем все жетоны окажутся у меня в руках. И если вы считаете, будто нас с вами отличает лишь простое глупое везение… — Спенсер презрительно тряхнул головой. — Интересно, почему вы тратите столько времени и усилий, ища расположения людей, которых так презираете?
Прежде чем Беллами успел оправиться от неожиданного нападения, Спенсер сменил тему разговора:
— Что нам известно о смерти Лео?
— По-моему, я должен задать этот вопрос вам.
В ответ на это Спенсер лишь пожал плечами.
— Проститутку уже нашли? А извозчика?
Беллами осторожно покачал головой.
— Всю ночь прочесывали этот наводненный вшами вертеп, именуемый Уайтчепелом. Я снова туда отправлюсь, когда мы закончим здесь. Ваша светлость не желает составить мне компанию?
— Я поступлю немного иначе. — Спенсер кивком подозвал грума и передал ему поводья. После этого он вытащил из кармана конверт, запечатанный личной печатью Морлендов, и протянул его Беллами.
В глазах молодого человека промелькнуло негодование.
— Что это?
— Причина, по которой вы здесь. — Спенсер сунул конверт в руку Беллами. — Берегите. Внутри вы найдете чек на двадцать тысяч фунтов.
Беллами смотрел на конверт, и с его лица постепенно сходило выражение презрения.
— Используйте эти деньги для того, чтобы нанять лучших сыщиков Лондона. Обыщите каждую убогую таверну, каждую вонючую дыру. Расспросите каждую проститутку и каждого карманника. Может, вы и раскопаете какие-то застарелые грехи, но не обнаружите ничего, связывающего меня со смертью Харклифа.
— Посмотрим. — Беллами взял конверт за кончик и потянул.
Однако Спенсер не выпускал его из рук.
— Когда убийцы будут найдены, отдайте оставшиеся деньги Лили. А жетон станет моим.
