Меф купил все, что ему было велено, и, загрузив рюкзак до
горловины, вышел из магазина. Наты нигде не было. Решив, что она, психанув,
умчалась обратно одна, он дошел до берега, где его ждали остальные.
– А Вихрову ты куда подевал? – поинтересовался
Чимоданов, когда Меф сбросил рюкзак на траву и произнес: «Пуф!»
– А разве она не здесь?
Оказалось, что нет.
– А чего она с тобой не пошла? – спросила Даф,
бросая на Буслаева быстрый взгляд.
– Да так. Поссорились из-за тряпок, – пояснил Меф.
Нату прождали полчаса, после чего отправились на поиски. Еще
не добравшись до деревни, на вырубках обнаружили рукоять от ее рапиры. Только
рукоять, без лезвия. Сама Ната исчезла.
Мошкин побледнел. Ему вспомнилось, что Нату должны были
убрать «на усм. исп». А вдруг это оно и есть, то самое «усмотрение»?
– Какое сегодня число? Не тридцатое, нет? – быстро
спросил он.
– Двадцать девятое, – сказал Эссиорх.
Евгеша вздрогнул от близости ужасной даты. А вдруг мрак
обманул и не пощадит их? Кто знает, возможно, трейлер «Вольво», гос. номер А
234 УУ 177, уже на дороге в Муром? Водитель Зуев О.П., 1981 года рождения,
сидит за рулем, врубив на полную громкость магнитолу. Старший санитар Фулер
М.Е. мирно выбирает с женой новый кухонный уголок, а врач-реаниматор Цветкова
И.И., помогая родственникам, выпалывает на даче вместо сорняков георгины. Пока
что они могут отдохнуть. Их смена еще не началась.
– Это деревенские! – предположил Корнелий,
подпрыгивая. В груди у курьера успело созреть желание куда-то бежать и кого-то
бить.
Эссиорх недоверчиво хмыкнул. Он достаточно изучил Вихрову и
понимал: чтобы схватить такую, да еще с рапирой в руках, да еще так, что они не
услышали даже крика, нужно собрать жителей пяти деревень. Приходилось искать
подсказку на месте. Вскоре на истоптанной траве он обнаружил раздавленное,
слабо шевелящееся насекомое. Когда Эссиорх попытался коснуться его, насекомое
пшикнуло и исчезло. Хранитель отодвинулся, стараясь не втягивать ноздрями едкий
дым.
– Ничего себе жучок! – сказала Дафна, у которой
начали слезиться глаза.
– Не жучок. Клещ из Нижнего Тартара. Таких нередко
подсаживают на людей, – пояснил Эссиорх.
– Зачем?
– Для слежки, когда нельзя использовать комиссионеров.
Если такой клещ насосется крови, страж мрака ощутит его присутствие даже из
Тартара.
– Сам приполз! – быстро заявил Петруччо.
Эссиорх задумчиво посмотрел на него.
– Это вряд ли, – сказал он.
Подскочивший Корнелий брызгал идеями, как сарделька соком:
– Тогда его притащил тот, кто украл Вихрову! Допустим,
этот клоп был у него на плаще, но в сражении сорвался и его затоптали!
Такая версия Чимоданову понравилась.
– Во-во! Натурально затоптали! Зверушек не жалеют,
жлобы! Ноги б поотрывал! – заявил он.
– И чего будем делать? – спросила Даф, нянча
распухшую ладонь.
Ей чудилось, что змея улеглась внутри руки, свернувшись в
тугое кольцо. Ничуть не меньше змеи ее грызло чувство вины: в конце концов,
Вихрова отправилась в поход из-за нее, Дафны, а теперь она исчезла, и не ясно,
жива ли.
– А что тут сделаешь? – сказал Эссиорх
невесело. – Будем подключать свет и прочесывать лес. Сохранить наше
путешествие в тайне от мрака нам, как видно, не удалось. И раз не получилось на
мягких лапках, поскачем на слоне!
Улита, стоявшая в стороне от всех, у старой сосны,
наклонилась, разглядывая на взрытой почве четкий оттиск квадратного каблука с
неровным, точно огнем оплавленным правым верхним краем. Спутать было невозможно
– сколько раз она сама начищала до блеска любимые, прочной старинной работы
сапоги Арея.
– Шеф! – сказала она тихо.
Лагерь разбили у реки. Байдарки вытащили на берег. «Свирь»,
«Таймень» и «Вуокса» лежали грустные, пахнущие водорослями и чешуей, которую
Чимоданов, чистя рыбу, имел привычку оставлять внутри лодок, где она плескалась
в желтоватой протекшей воде. Байды пока не разбирали, но лодки уже чувствовали,
что больше в этом году плавать им не придется.
Глава 12
Человек без прошлого
Относительно всякого человеческого профессионализма.
Филологи думают, что философы что-то знают, те смутно надеются на историков,
историки на микробиологов, микробиологи – на физиков-ядерщиков. Физики-ядерщики
в свою очередь надеются только на авось и майора Пахомова, который сидит на
главном пульте управления ракетами, разгадывает кроссворд и сожалеет, что не
стал филологом.
Йозеф Эметс, венгерский философ
– Слушай, выключи мигалку! Я оглох. Она уже мигает у
меня в ушах! – взмолился Арей.
– Это не мигалка, а сирена! Сирена – это то, что
завывает, а мигалка – то, что мигает, – назидательно уточнила Варвара.
– Сделай, чтобы не выло! А мигать себе – мигай, –
разрешил Арей.
Ему было безразлично. Ко всем изобретениям человечества
мечник относился с глубочайшим презрением. Часто даже не брал на себя труд их
различать. Так, холодильник он легко мог назвать ледником, а ракету –
аэропланом. И в этом не было ничего нарочитого – просто зачем запоминать то,
что не имеет никакого значения и все равно вскоре забудется или сменится
чем-либо новым? Вечен только эйдос – это же станет хламом и ржавчиной еще при
жизни большинства тех, кто ходит сегодня по земле.
Внезапно Варвара, закусив губу, без предупреждения нажала на
тормоз. Автомобиль занесло. Арей, разумеется, не пристегнутый, едва не высадил
лбом стекло. Ехавший же в багажнике-универсале Добряк перелетел через спинку
заднего сиденья в салон. Таким образом Варвара произвела в машине рокировку.
– Ну и зачем это надо было? – спросил Арей. Запах
жженых покрышек проникал даже сюда.
– Мне надоело ваше самодовольство! И вы тоже надоели!
Вы все всегда знаете, указываете! Обрыдло мне это – ясно?
В голосе Варвары прозвучало раздражение. Она гнала машину
вот уже четыре часа, причем впервые в жизни по загородному шоссе, и порядком
устала. Автомобиль, на котором они ехали, был не тем, из которого Арей выбросил
Ромасюсика. Старую машину Варвара вчера, паркуясь, вогнала задом в магазинчик
сотовой связи. Там в магазинчике ее и оставили, как выразился Арей, в порядке
улучшения дизайна.
– Мне понятно, что ты злишься. Но непонятно, чего ты
хочешь, – произнес Арей.
