– Да уж! Ты никогда его не трогаешь.
Снаружи в люк что-то негромко стукнуло. Потом еще и еще.
Ирка выглянула. Внизу стояла Радулга и нетерпеливо бросала шишками. Рядом
переминался с ноги на ногу ее здоровенный оруженосец.
Ирка смутилась. Если бы к ней заглянули Бэтла, или Гелата,
или Таамаг, или даже Фулона – она не особенно удивилась бы, но Радулга!
Валькирии разящего копья просто так, за солью и спичками, к одиночкам не
приходят.
– Поднимайся! – крикнула Ирка.
От усердия она добавила в голос столько бодрости, что сама
себе не поверила. Обычная история, когда симулируешь чувство, которого нет.
Радулга мотнула головой.
– Нет. Это ты спускайся!
Ирка соскользнула по канату. Матвей хотел последовать за
ней, но в живот ему уткнулся сверкающий наконечник копья.
– Назад, некропаж! – глухо приказала Радулга.
Когда-то она была ранена в шею, и теперь, когда сердилась,
голос ее становился сиплым и точно сдавленным тисками.
Радулга отвела Ирку к кустарнику. Ее оруженосец остановился
метрах в десяти, повернулся спиной и настороженно озирался, как охранник
VIP-персоны. К груди он ненавязчиво прижимал здоровенный пакет, внутри которого
угадывалось что-то массивное.
«Щит!» – поняла Ирка.
– Слушай внимательно, одиночка! Мы на военном положении! –
сказала Радулга.
– Давно?
Валькирия разящего копья на секунду закрыла глаза.
– Со вчерашнего вечера.
Ирка недоверчиво посмотрела на нее.
– Мы же вчера встречались?
– Хаара с Вованом нас вчера развезли по домам и поехали к
себе. По пути Хаара случайно засекла курьера мрака и уложила его. Говорит,
бросала копье прямо из машины, – пояснила Радулга.
Ирка уловила в ее голосе нотку профессиональной ревности.
– У курьера она обнаружила послание от Пуфса к Лигулу.
Прасковью коронуют в ноябре! Она станет главой мрака уже официально, со всеми
регалиями и побрякушками.
– Невозможно! Они не cмогут короновать Прасковью, пока у
Мефа остались его силы. Им надо собрать все подчистую! – возразила Ирка,
слышавшая об этом от Бэтлы.
Радулга опустилась на траву и вытянула ноги. К своему
изумлению, Ирка увидела, что на левой подошве у нее ручкой нарисована смеющаяся
рожица. Это ее потрясло. Радулга – сама беспощадность, суровость, рвение – и
вдруг рожица на подошве!
Надо же как мы ошибаемся в людях! Бывает, столкнет судьба с
таким сухарем, что кажется, все – финиш. Такого небось даже родная мама
соглашается гладить по головке только через варежку. И вдруг смотришь –
татуировка «Кузя» на пальцах левой руки, кокетливая блестка в носу или живой
мышонок в кармане джинсовой куртки. И тут жизнь кипит, сердце бьется!
– Если ты такая умная, то что я тут делаю? Траву в
Сокольниках протираю? – забурлила валькирия разящего копья.
– Извини! – спохватилась Ирка.
Радулга, не успевшая толком выпустить пар, недовольно
кивнула. Всегда досадно, когда извиняются быстрее, чем успеваешь накрутить
себя, особенно по поводу, который кажется законным.
– Собрать все силы мраку желательно, но не обязательно! –
подытожила она. – Прасковья и так уже сильнее Мефа, если говорить о
количественных объемах магии. Если она не сможет получить сил Буслаева, ей
достаточно будет, чтобы они не достались никому. Просто лопнуть шарик и – пуф!
– выпустить весь воздух из него в пространство.
– Убить? – спросила Ирка испуганно.
– Угум! – признала Радулга голосом таким равнодушным, будто
речь шла о том, чтобы стереть пыль с книжных полок. – Если мрак не уберет Мефа
до ноября, у него сорвутся все планы и сроки. Короче говоря, Фулона назначает
тебя охранником Мефодия!
– Меня-а???
– Со стороны валькирий – разумеется. Свет, возможно, будет
охранять его и по своим каналам, – предположила Радулга.
– Но почему именно меня?
– А кого еще? Ты одиночка, это твоя работа. Ты левая рука
боксера, дразнящая, мы правая, добивающая. Мы – тяжелая кавалерия, ты – легкая
конница. Твое дело проскакать, разведать и, не ввязываясь в бой, вызвать нас.
Понятно, одиночка?
– Понятно, – подтвердила Ирка.
Она попыталась ощутить себя «левой рукой боксера» или хотя
бы «легкой конницей», но у нее не хватило на это воображения. Все его резервы
были брошены на то, чтобы придумать, что она скажет Мефу, когда его увидит. И
еще что она скажет Багрову. Она уже заранее предчувствовала, что Матвей будет
не в восторге.
* * *
– Ты можешь перестать отжиматься? – спросила Даф.
– Могу. Осталось девяносто шесть… пять… фух!.. четыре…
– У меня твоя спина в глазах мельтешит!
– Девяносто… А ты не смотри! – посоветовал Меф и, продолжая
отжиматься, пакостно добавил, что потом он будет еще стоять на кулаках.
Дафна отправилась в зашкафье и, устроившись на диване, стала
вязать. В среднем у нее хватало терпения сидеть со спицами минуты две в день.
Если такими темпами пойдет и дальше, то она свяжет Мефу свитер как раз к
пенсии, когда он будет особенно необходим.
К тому времени как Меф закончил стоять на кулаках и
отправился принимать душ, Дафне вязать уже надоело. Она не удержалась и,
выждав, пока зашумит вода, поднесла к губам флейту. С другой стороны двери
раздался одиночный вопль.
Даф удовлетворенно кивнула и докрутила маголодии хвостик из
пары финальных нот. Минуту спустя из ванной вывалился Меф, волосы которого
покрывал трехсантиметровый слой льда.
– Ну как? Хорошо закалился? – поинтересовалась Даф.
– Я тебя задушу!
– Давай: души!
– … как только снова смогу сжимать пальцы! – простучал
зубами Меф.
– Кто у нас любитель холодного душа? Я только хотела помочь!
– Я так и понял! Особенно когда струя замерзает прямо в
воздухе. Я даже моргнуть не могу! На веках лед!
Дафна посадила Буслаева за стол и, обмотав ему голову
полотенцем, стала отогревать его кофе. Через некоторое время лицо Мефа из
синего вновь стало нормальным.
