– Ему известно, кто этот человек?
Ее губы решительно сжались, она тряхнула головой.
– Этого Орвиль никогда не узнает, – сказала она. – Не сможет
узнать.
– И однако, если вы просили его о разводе, – продолжал
Мейсон, – и если вы ему откровенно сказали, что вы любите другого, то мне кажется,
что он должен был знать, о чем идет речь.
– Я не совсем глупа. Я совершила одну ошибку, но остереглась
в совершении еще большей глупости, которой было бы сообщение имени этого
человека. Любимого человека. Я хотела вести себя честно по отношению к Орвилю и
поняла, что это именно то, чего с ним делать нельзя. Но я знала его слишком
хорошо, чтобы догадываться насколько опасно было бы, если бы он узнал кто это
человек.
– Опасно? – переспросил Мейсон. – Вы имеете в виду
физическую угрозу?
– Не знаю… Вероятно нет. Понятия не имею какое бы оружие
выбрал мой муж, физическое или… какое-нибудь другое. Человек, которого я люблю,
уязвим с разных сторон. Он не Самсон, и при этом его финансовое положение не из
самых лучших.
– Но вы его любите?
– Да. Я люблю его! Может быть потому, что чувствую себя
необходимой ему, может, это материнский инстинкт. Значительную роль в моих
чувствах играет желание помогать ему, потому что он слаб, а я сильная. Потому
что, как я сказала, он не слишком крепок физически и я представляю себе, как
легко было бы довести его до нервного срыва. Он очень впечатлителен – не только
в мелочах, но и в столкновении, например, с несправедливостью. Всевозможные
конфликты заставляют его отступать и каждый раз он тяжело все переживает. У
него мечтательная натура, большое воображение, которое позволяет ему жить
будущим. Сейчас его финансы в шатком положении, но я верю, что когда-нибудь он
станет богатым человеком.
– Короче говоря, – улыбнулся Мейсон, – вы его любите. И это
его ваш муж пытался обнаружить с помощью детективов?
– Он всевозможными способами старался узнать, кто это. В
последнее время, решив использовать еще один шанс, он нанял детективов. В этот
момент я была в отчаянии. Я не верила, что нам удастся долго сохранять тайну,
когда частные детективы начнут систематическое наблюдение. Я решила, что есть
только один выход.
– Вы пригласили на свое место двойника?
– Даже больше того. Я создала старательно разработанную
мистификацию. Я знала, что мой муж слишком горд, чтобы лично приблизиться ко
мне. Его план состоял, между прочим, в том, чтобы я прибежала к нему с плачем.
Я должна была бы сделать это из-за отсутствия денег. Он считал, что деньги
будут для меня важнее, чем чувство собственного достоинства. Но я скорее умру с
голоду, чем вернусь к нему.
– Вы не выглядите изголодавшейся, – снова улыбнулся Мейсон.
Не обращая внимания на его замечание, она продолжала:
– Когда я покидала мужа, у меня почти не было собственных
денег и он прекрасно знал об этом. Но я решила не осторожничать, не обращать
внимания на то, сколько у меня осталось денег, не тратить экономно, столько-то
каждый месяц, глядя как мои деньги тают. Я начала…
– Вы начали играть.
– Да. Я играла.
– Вы спекулировали, или это был просто азарт?
– Самый обычный азарт. И я выиграла. А потом перестала
рисковать. Я не перестала играть, но уже не делала большие ставки. Я выиграла
достаточно, чтобы кое-что отложить. Поняла, как выгодно вкладывать деньги в
недвижимость и стала… ну, у меня нет сейчас желания развивать эту тему, потому
что я еще не чувствую себя достаточно крепко, понимаете? Если бы муж узнал о
моих доходах и средствах их добывания…
– Меня не интересуют ваши финансовые операции, но я хотел бы
выяснить, каким образом вы узнали, что ваш муж собирается приставить к вам
детективов.
– Это просто, – улыбнулась молодая женщина. – Я сказала вам,
что получила деньги благодаря игре – моя первая ставка была значительной, а
потом я перестала играть на большие суммы. Тогда я приобрела дружбу и уважение
того человека, с которым играла. Видите ли, многие пытаются сорвать банк, но
очень немногим это удается.
– Ваш муж играет? – спросил Мейсон.
– Да, но не в тех же местах, что я. Он завзятый покерист и
любит играть на крупные суммы в избранном обществе, часть из них
профессиональные игроки – честные, но чрезвычайно хитрые и отличные психологи.
Во время партии покера Орвиль спросил у одного из игроков об адресе хорошего
детективного агентства, в которое он мог бы обратиться с уверенностью, что
сыщиков не подкупит противная сторона. Этот игрок посоветовал ему «Калифорнийское
Следственное Агентство». Этого было достаточно – только один вопрос. Но это
случилось, когда мой приятель сидел за этим же игровым столом. Он пришел ко мне
и сказал, что подозревает, что мой муж хочет приставить ко мне частных
детективов.
– А Хайнс? – спросил Мейсон. – Каким образом он оказался
замешанным во все это?
– Хайнс – игрок малого калибра. Он сам не ставил, но мог
поставить за кого-нибудь. Я узнала его ближе, потому что его девушка жила в том
же доме, где я сняла квартиру. Он все сделал бы за деньги и в определенном
смысле был очень полезен.
– И вы обратились к нему с предложением?
– Да. Он, конечно, не знал всей подоплеки. Он бывал в доме,
не будучи там официальным съемщиком, и оказался для меня идеальным помощником.
Он заверил меня в том, что не составит никаких трудностей найти подходящую
брюнетку, которая могла бы заменить меня. Если бы кто-то из знакомых пришел
навестить, что было маловероятно, поскольку я предупредила всех, чтобы не
навещали меня без предварительной договоренности по телефону, то ему бы
сказали, что я вышла, а если бы кто позвонил, то услышал бы заверения, что я
перезвоню через полчаса. Затем Хайнс сообщал мне, кому я должна позвонить.
– Как долго вы собирались поддерживать такое положение?
– До тех пор, пока мой муж не получил бы образ спокойной
молодой женщины, живущей с опекуншей и ведущей безупречный образ жизни. Время
от времени посещающей рестораны вместе с Хайнсом и подругой, но все очень
сдержанно и скромно. Настоящий образ жены Цезаря!
– Вы думали, что муж поверит в это?
– Я была в этом уверена.
– Почему?
– Потому что знала насколько дотошно следят детективные
агентства. Я сказала вам, что совершила ошибку, в оценке характера моего мужа и
не хотела повторить ошибку. Я рассчитывала, когда мой муж убедится, что его
жена живет одиноко и под хорошей опекой, сказать ему, что мне надоела жизнь без
него и я хотела бы вернуться. Этого было бы достаточно, чтобы он возбудил дело
о разводе в течение двадцати четырех часов.
– Хайнс произвел на меня впечатление мелкого авантюриста.
