– Но если она на самом деле что-то бросила в сборник!
– Вы теперь уверены, что она это сделала?
– Да.
– Вы не были уверены третьего числа?
– Если вы намереваетесь делить волосок на части, то не был
уверен!
– У меня все, – закончил Мейсон.
– У меня нет вопросов, – рявкнул Гуллинг.
– Ваш следующий свидетель, господин обвинитель.
– Я хотел бы еще раз вызвать Сэмуэля Диксона, чтобы задать
ему один вопрос, – сказал Гуллинг.
– Вызывайте.
– Вы уже были приведены к присяге, – обратился судья к
Диксону, когда он вновь занял свидетельское кресло. – Пожалуйста, отвечайте на
вопросы.
– Мистер Диксон, – спросил Гуллинг, – третьего сентября вы
были в отеле Лоренцо и проверяли там содержимое мусорного бачка?
– Да, сэр.
– Что вы сделали?
– Я поднял крышку мусорного мака, стараясь не оставлять
отпечатки пальцев. Увидел, что бак наполнен мусором на три четверти. Я высыпал
содержимое бака на разложенный брезент и нашел в мусоре револьвер тридцать
второго калибра, номер сто сорок пять восемьдесят один.
– И что вы сделали с этим револьвером?
– Приложив все старания, чтобы оставить новых отпечатков и
не стереть тех, которые могли на нем находиться, несмотря на то, что револьвер
был в середине мокрых отбросов…
– Отложим выяснение, почему не было отпечатков пальцев на
револьвере. Отвечайте только на вопросы. Что вы с ним сделали?
– Я доставил револьвер Альфреду Корбелу.
– Мистер Корбел является экспертом по оружию и отпечаткам
пальцев в Отделе по раскрытию убийств?
– Да, сэр.
– А когда вы доставили ему это оружие?
– Как оружие, так и крышка от сборника, были доставлены
около семи часов сорока пяти минут того же дня.
– Это значит, третьего сентября?
– Да.
– Защита может задавать вопросы.
– У меня нет вопросов, – сказал Мейсон.
– Суд решил сделать перерыв на десять минут, – заявил судья
Линдейл.
Мейсон бросил многозначительный взгляд на Пола Дрейка. Тот
кивнул головой.
18
Когда спустя десять минут, Суд возобновил заседание, Гуллинг
заявил:
– Моим следующим свидетелем будет Альфред Корбел.
Заняв место для свидетелей, Альфред Корбел представился как
эксперт по оружию и дактилоскопии.
– Вот револьвер тридцать второго калибра, номер сто сорок
пять восемьдесят один. Вы когда-нибудь видели его раньше?
– Да, видел.
– Когда?
– Впервые я увидел его в семь сорок пять третьего сентября,
когда мне его доставил Сэмуэль Диксон. Я обследовал револьвер в лаборатории.
Снова я увидел этот револьвер в ту же ночь, когда обвиняемая признала его своей
собственностью.
– Вы проводили пробную стрельбу из этого револьвера?
– Да, сэр.
– Вы исследовали его на наличие отпечатков пальцев?
– Да, сэр.
– Вы нашли какие-нибудь отпечатки?
– Нет.
– Вы можете объяснить, почему не было никаких отпечатков?
– Когда револьвер был доставлен мне, то его покрывал слой
липкой грязи. К отдельным частям револьвера прилип мусор, даже в пустом гнезде
барабана была грязь. Принимая во внимание то, что револьвер был засунут в
мусор, который впоследствии перемешали, я не надеялся, что мне удастся найти
какие-нибудь пригодные для идентификации отпечатки.
– Оружие было заряжено?
– Пять гнезд в барабане было заряжено, и в одном гнезде пули
не было. В этом гнезде находилась только пустая гильза.
– Проводили дли вы сравнение с пулей, которая была извлечена
из черепа Хайнса?
– Да, сэр.
– И что показало исследование?
– Что пуля была выпущено из этого револьвера.
– Вы провели проверку крышки мусорного бака на наличие
отпечатков пальцев?
– Да.
– Что вы обнаружили?
– Могу я попросить папку? – спросил Корбел.
Гуллинг подал ему папку. Свидетель открыл ее и вынул пачку
фотографий.
– Это снимок сделан с использованием зеркала, – сказал он, –
и показывает ручку крышки с нижней стороны. На ручке видны многочисленные
отпечатки пальцев, некоторые из них затерты, другие легко различимы.
– Обращаю ваше внимание на отпечаток, обведенный линией, –
сказал Гуллинг. – Удалось ли вам его идентифицировать?
– Да, это отпечаток среднего пальца левой руки обвиняемой
Аделы Винтерс.
– Защитник может спрашивать свидетеля.
– На ручке крышки мусорного бака вы обнаружили много
отпечатков? – спросил Мейсон.
– Да. Большинство из них очень отчетливы.
– Они настолько отчетливы, что их можно идентифицировать?
– Вы имеете в виду сравнение их с другими отпечатками?
– Да.
– Я могу это сделать.
– Вы связаны с Управлением полиции?
– Как эксперт, да.
– Вы получаете от полиции заказы на экспертизы?
– Я не совсем понимаю то, что вы имеете в виду. Если вы
хотите сказать, что полиция диктует мне то, что я должен говорить, то вы
ошибаетесь.
– Но полицейские говорят вам, что вы должны сделать?
– Ну… да.
– И следовательно, если полиция работает над сбором
обвинительных доказательств против кого-нибудь, то ваши экспертизы направлены
на этого человека?
– Как вы это понимаете?
– Возьмем, например, это дело, – сказал Мейсон. – Вы
пытались и пытаетесь найти доказательства, выявляющие связь Аделы Винтерс с
убийством. Вы не решаете загадки, а лишь пытаетесь обвинить Аделу Винтерс.
– Не вижу в этом никакой разницы. Это одно и то же.
– Нет. Не одно и то же. Возьмите, хотя бы, эти отпечатки
пальцев. С той минуты, как вы обнаружили, что один из них принадлежит Аделе
Винтерс, вы достигли цели, не так ли?
